И все же даже имея полную информацию, нам удавалось не все. Ибо операций проводилось одновременно много, нам не хватает людей. Поэтому пусть выравнивание сил между церковью и повстанцами пусть и сильно замедлилось, но не остановилось.
За все это время у нас полностью сломался график сна. Мы выходили из разлома и спали лишь по несколько часов, потом заходили мешали или помогали планам, а потом снова выходили и снова спали по часику. По факту мы все так же спим по шесть-восемь часов в сутки, но из-за того, что теперь эти восемь часов разбросаны по всем суткам — пару часиков днем, еще пару вечером, пару ночью и пару утром — мы чувствуем себя не очень. Правда никаких видимы дебаффов нет, но пусть наши тела теперь оцифрованы, все же они пытаются подражать именно реальным, так что и без дебаффов есть какие-то негативные последствия, которые пусть и не отражаются в панели, но влияют на самочувствие.
— Ладно, похоже все прошло так как мы и рассчитывал.
— Тогда теперь в порт?
— Да, корабль должен вот-вот приплыть.
Сегодня тот день, когда к нам придет подкрепление в виде ребят Шестерни. Надеюсь, теперь будет легче с этими постоянными диверсиями и срывами планов обеих сторон. Да и наконец мы плотнее сможем начать поиск главного демона хаоса что управляет этим конфликтом в стране из закулис.
Город появился на горизонте, быстро приблизился. На самом деле мы могли бы прилететь быстрее, но я решил не тратить зелье увеличивающие модификатор магического урона, и потому сила моего телекинеза сейчас не такая большая, так что и скорость ковер-самолет развивает далеко от того, что может. Но сейчас нет срочных дел, так что можно силы и зелья приберечь, чтобы не тратить деньги и время на восполнение запасов.
Мы привычным способом спустились перед городом. Войдя в него, я почувствовал разительные изменения что произошли за это время.
Когда мы только прибыли в эту страну, в портовом городе пусть и царила подавленная атмосфера, но все еще город был живым. Сейчас же множество домов пустует, людей на улицах почти нет. Не мало закрыто лавочек, заколочены двери в таверны. Стража ходит крупным группами и оглядывается по сторонам. Как полицейские, попавшие в квартал с крупной диаспорой мигрантов.
— Все больше и больше людей ненавидят церковь, и не мало из них бегут из городов, часть беглецов присоединяется к повстанцам, — прошептала Ласка. — Теперь это видно. Другое дело, как повстанцы все так же легко могут провозить через порты оружие? Пусть и контрабандой, но все же.
— Наверняка этот Ритан сейчас дергает за ниточки и запрещает проверять некоторые грузы.
— И это дает результат. Сейчас в армия повстанцев разрознена по всей стране, но если собрать ее, то получится почти пятнадцать тысяч хорошо вооруженных человек. Из них почти одиннадцать — полностью экипированные пехотинцы, а четыре тысячи — лучники. Но возможно уже скоро это число увеличится, — мрачно произнес я, припомнив цифры, что сообщил мне Андиан.
Стража нас знает, потому не останавливает для проверки, а наоборот лишь приветственно махает руками, да лица просветляются, когда видят нас на пути.
Мы зашли в порт. Мимо проехала полностью груженная ящиками телега. Судя по легкому звону, внутри что-то металлическое. И что-то мне подсказывает что это явно не гвозди. Но на каждом ящике изображение солнца.
«Возможно очередная поставка оружия повстанцам». — предположила Ласка.
«Надо будет проследить и, если что, попытаться предотвратить попадание этого груза в руки повстанцев. Они и так сильно усилились».
Вообще если так смотреть, то пятнадцать тысяч солдат — кажется грозной силой. И да, если повстанцы соберут это войско, то смогут взять штурмом некоторые города, захватить часть страны и некоторые крепости. Но Столицу взять не получится — в случае чего, церковь может собрать там двадцать тысяч солдат. А обороняться всегда проще, чем нападать. То же самое и с портовым городом. Тут только гарнизон города насчитывает семь тысяч солдат из которых тысяча — паладины. А еще с окрестных деревень и сел, где расположены небольшие гарнизоны, можно привести почти четыре тысячи хорошо вооруженных солдат.
Но, как я говорил, существующими темпами все может измениться уже через месяц.
Мы подошли в порт, когда как раз к нему причалил крупный галеон. С него тут же стали сгружать бочки, ящики, мешки, но также сошли еще и двое человек. Высокий воин в кожаном доспехе с нашими из серебристого металла пластинами. Явно мифриловые. У него за спиной лук, сбоку на ноге колчан стрел. У парня короткие черные волосы, узкие карие глаза и удлиненное лицо.
Рядом с ним встала миниатюрная девушка в полных доспехах, с крупным треугольным щитом и массивной булавой на поясе. У девушки каштановые волосы, веснушки на носу и щеках. Выглядит она просто, как девушка из села и доспехи на ней смотрятся нелепо и даже как-то противоестественно.
— Я Упырь, а это Точка, — представился лучник.
— Здравствуйте, — прошептала девушка и смутившись опустила взгляд.
— Я Тим, а это Ласка.
Точка глянула на меня.
— А вы правда имеете класс мага?
— Да, я боевой маг.
С этими словами я кинул им приглашение в группу. Через миг они приняли и теперь к полоске отображающей количество жизней Ласки добавились еще и Упыря с Точкой. Оба оказались девяносто третьего уровня.
— Шестерня сказал, что мы поступаем в твое управление. Так что мы ждем распоряжения. Что ж, для начала я введу вас в курс дела, после чего мы обсудим детали того, как нам поступить в будущем.
То, что в стране должна вот-вот разразиться буря — чувствовали все. Она витала в воздухе. Церковники с приходом своей власти за короткое время так сильно дискредитировали себя, что повстанцы, поначалу не имевшие особой поддержки, теперь имеют в своих рядах тысячи хорошо вооруженных бойцов. И пусть они разбиты на отряды и разбросаны по всей стране, так они больше представляют опасность, чем если бы были в одном месте. Если бы они были вместе церковь бы собрала свое войско и одним мощным ударом разгромила повстанцев.
Такая партизанская структура противостояния, в купе с тем, что все больше и больше монстров появляется в стране и отвлекает на себя силы церкви, не давая вплотную заняться отрядами повстанцев, позволяет противостоящей церковникам силе наносить чувствительные удары, подрывая их военную мощь и политическую.
Я осторожно глянул с верхней ветки.
Повозка с оружием подъехала к нескольким упавшим деревьям. Возница и сопровождающие его двое паладинов спрыгнули на землю. Один чертыхнулся.
— Вы можете это убрать? — спросил возница.
— Можем, но чтобы убрать этот завал с дороги, потребуется не меньше часа, а то и больше.
— Дерьмо. Ладно, пусть этим разбираются специальные службы, а мы поедем в обход, — сказал второй паладин. — Мы недавно были на перекрестке. Там есть дорога вправо, ведущая в деревушку, а дальше через нее мы, сделав крюк опять выедем на эту же дорогу.
Они развернулись и поспешили в обратную сторону. Если все получится, то через час они окажутся на дороге в тройке километров отсюда. А значит этот небольшой обоз с оружием не попадет в засаду, что в километре отсюда и повстанцы, собиравшиеся напасть и разграбить обоз с оружием, просто просидят впустую.
«У меня все прошло удачно». — написал я в общий чат.
«У меня тоже». — написала Точка.
«И у меня». — пришло сообщения от Упыря.
«Я успешно выполнила задание». — присоединилась к остальным Ласка.
«Отлично тогда Точка и Упырь идете на место встречи с Андианом, мы с Лаской к Ашэлю».
Точка и Упырь прибыли вчера с утра, а сегодня уже вечер. Мы резко увеличили активность. Теперь, когда нас четверо, то держать баланс сил оказалось проще.
И все что остается — это ждать. Ждать хода того, кто изначально управлял этим конфликтом. Он должен отреагировать на то, что все застопорилось, что мы рушим его планы. Война не может продолжаться вечность — рано или поздно люди устанут. Кто-то покинет ряды повстанцев, видя, что ничего не двигается с мертвой точки. А среди церковников, начнут появляться сторонники того, чтобы пойти на уступки повстанцем и наконец завершить эту войну. К тому же мы этому активно способствуем через Ашэля и Андиана. Они дали некоторым своим верным подчиненным начать потихоньку разложение. Пока аккуратно вводя среди простых воинов тезисы типа «а за что мы воюем» или «долго ли будем воевать», а «нельзя ли договориться» и тому подобное.
