– Ну неужели ты думала, что мы тебя с бухты-барахты выпустим в реальную сеть? – изумился стихия.

– Ну как… – нерешительно начала я.

– Алечка, если бы мы каждого нового Проводника тестировали на реальной сетке, то от Империи давно камня на камне не осталось бы, – снисходительно улыбнулся Иссо. – Потому это вот последнее испытание. Если стихии полностью выходят из-под контроля, теряют русло и прочее. Такого, правда, в действительности почти никогда не случается, но если смогла справиться, то…

Договорить он не успел.

– С-с-сволочь! – процедила я медленно, но верно поднимаясь и испытывая огромное желание вцепиться в эту фальшивую морду.

– Нет, – демонстративно обиделся Грезы. – Я тебе подсказал, что делать, хотя был вовсе не обязан, и даже от своих мне попало за это! А ты! Неблагодарная…

– Ну ты и наглец, – покачала головой я.

– Зато я к тебе благоволю, – заметил Иссо. – Цени!

– Ценю. – Ответила, уже задыхаясь. Говорить было все сложнее, огонь из груди распространялся по всему телу, заставляя часто дышать и выгибаться на теплых камнях.

– Перестарались, – сделал вывод Грезы. – Но ничего, Хранители позаботятся, в конце концов, это их прямая обязанность.

Он быстро поднялся, хлопнул в ладоши, и я услышала, как с громким стуком распахнулись двери.

– Значит, так, – по залу гулко разнесся голос уже не шутника Иссо, а всемогущей стихии. – Я, Грезы, при свидетелях в лице Совета Хранителей, верховного жреца и представителей Кланов Империи официально заявляю, что принцесса Александра вир Толлиман признается нами наследницей Изначальной Империи и имеет право на ее корону. Да будет так.

– Да будет так, – прошелестело по залу.

– В свете того что других претендентов на престол нет, принцессу должны короновать через полгода, согласно традиции, – жестко закончил Иссо. – А теперь… Хранители, заберите вашу госпожу.

– Как прикажете, – раздался чей-то голос, и меня подхватили сильные руки.

Я усилием воли разомкнула ресницы и увидела белую с голубым маску. Лир…

Затем сознание поглотил спасительный обморок.

Впрочем, я назвала свое состояние слишком громким словом. Беспамятство и не думало милосердно снисходить до меня. По телу пульсировала дрожь. Меня бросало то в жар, то в холод, с губ невольно срывались стоны. Не было сил на то, чтобы сдержать их. Да и зачем? Ведь плохо…

Краем сознания я заметила, что мы прошли в сияющий голубой водой портал, потом раздался испуганный вопль Маришки:

– Что с ней?! – Послышался какой-то шум и истеричные выкрики: – Отпусти меня! Что с Алей, ублюдки всесильные?! Что вы с ней сделали?!

– Мари, все хорошо, – спокойно проговорил Тьма.

– Ты вообще молчи! – Голос девушки то скатывался до полушепота, то поднимался почти до крика, в котором отчетливо слышались слезы. – Ты обещал, ты сказал, что говорил с покровителем, что все нормально будет! Что она выдержит!

– Пропусти ее, – устало попросил Лирвейн. – Мариоль, подойди удостоверься, что она жива, и уйди наконец с дороги!

Лица коснулось теплое дыхание Маришки, дрожащие пальцы подруги отбросили со лба выбившуюся из косы прядь и скользнули по шее, видимо нащупывая пульс.

– Да, жива, – радостно выдохнула она. – Но что с ней?

– То же, что было и со всеми нами в свое время, – ответил стоящий рядом Мидьяр. – Адаптация организма, гормональная перестройка и прочее.

– Нужно ею заняться. – В голосе Лира отчетливо слышалось раздражение. – Але сейчас больно и плохо. Лис, забери свою истеричку!

– Она не моя, – сдержанно ответил Тьма, но, судя по возмущенно фыркнувшей где-то в сторонке Мари, просьбу блондина выполнил.

Так что через пару минут меня опустили на постель и на лоб легла узкая, прохладная ладонь что-то успокаивающе приговаривающей Ровены.

– Ох-х-х. – Я потянулась за холодом ее руки, так как сама горела, при этом было зябко и меня почти трясло.

– Нужно звать Землю, – встревожилась девушка. – Я не справлюсь, ребята.

– Бесполезно, – забеспокоился Искусник. – Она сейчас допустит только ту энергию, с которой знакома. Носителям которой доверяет. Да и… у нее этой земной силы столько, что всю столичную психбольницу вылечить можно! Нельзя тут магией.

– А что ты предлагаешь?! – зло рыкнул Лир. Он все это время не выпускал мою руку, нервно поглаживая ладонь.

– Давайте травы сначала попробуем, – неуверенно протянула фейри. – Сейчас спрошу у Аэрлиса.

– Быстро!

Она вернулась с какой-то горькой гадостью, но мне уже было ни до чего. Оставался только безумный иссушающий жар и озноб, охватывающий в следующий миг. Тьма под закрытыми веками, взрывающаяся ослепительным светом через секунду. Больно!

Успокаивающий голос, ласковые руки и прохлада от сильного тела рядом. Не горячо и не холодно. Восхитительно. Поэтому я кошкой прильнула именно к нему, прикосновения остальных мне были неприятны.

– Что делать будем? – спросил усталый мужской голос.

– Не знаю, Ярр, – ответила девушка. – Перепробовали, кажется, все, что можно.

– Ее можно привести в чувство? – вдруг спросил тот, кто держал меня на коленях и совершенно не возражал против того, что я незаметно стащила с него камзол и расплела косу.

– Она и так в чувствах, – тихо рассмеялась Ровена. – А вот в разуме вряд ли. Но я напоила ее ниссой, так что скоро она придет в себя. Хотя предупреждаю, прежней она пока не будет. Сейчас у нашей девочки начинается вторая стадия, и, судя по тому что она тебя раздевает, в том, на что ориентирован организм, можно не сомневаться!

– Ро, у нее были мужчины? – Судя по всему, это Ярр.

– Нет, – грустно ответила фейри. – Иначе таких проблем мы сейчас не имели бы. Эм… ребята…

– Что? – дружно поинтересовались мужчины.

– У меня к вам не очень приличное предложение, – смущенно начала фейри. – Вообще, чтобы хоть относительно прийти в норму, ей нужна разрядка. И все…

– И что? – ехидно уточнил Лирвейн, перехватывая меня поудобнее и пытаясь положить на постель. Ложиться я не хотела и клещом вцепилась не только в одежду такого приятного сейчас ледышки, но и в белые волосы.

– Мужик нам нужен! – рявкнула выведенная из себя княгиня. – Желательно прямо сейчас!

– При всей моей неоднократно воспетой тобой беспринципности я на такое не пойду! – возмутился Водник и попытался встать, но тут же зашипел от боли, потому как по мере отдаления от желанной прохлады мне становилось хуже, а стало быть, анестезию следовало вернуть. Волосы волшебника все еще оставались у меня в руке, и я, недолго думая, за них и дернула. Лир с руганью свалился на кровать. Я быстренько подползла к нему, обняла, уткнулась носом в грудь и блаженно вздохнула. Теперь хорошо.

Раздался дружный смех остальных Хранителей.

– Хватит ржать, – не оценил искреннего веселья блондин. – Что мне с ней теперь делать?!

– А то тебе неизвестно? – иронично поинтересовался Мидьяр. – Более того, уже и практика имеется, насколько я знаю.

– Короче, мне это все надоело! – решительно сказала Светоч. – Прочь ненужные моральные терзания! Сам знаешь, и после этого она может остаться невинной. Но хм… расслабиться девочке необходимо. Считай себя врачом!

– Иди ты!

– И пойду, – согласилась фейри. – Впрочем, есть запасной вариант… Рыжий такой. Учились вы с ним вместе. Всего-то и делов – отправить Альку к нему. И все…

– Все вон! – зло рыкнул Лирвейн.

– Как скажешь, как скажешь, – пропела бессовестная провокаторша, и вскоре за Светом и Грезами захлопнулась дверь.

Минуту мы лежали спокойно. Не знаю, о чем думал Хранитель, но мне было хорошо и ничего менять не хотелось. Вот только постепенно становилось все жарче, и я начала совершенно машинально расстегивать рубашку блондина. А что? Там прохладная кожа. Только ладошки положить, и все.

– И что же мне с тобой делать-то? – задумчиво протянул Водник, не препятствуя тому, что я его раздевала. – Вернее, что делать-то – известно. А вот как потом нам с тобой жить?