Подозвав сестру, я сообщил той новость. Лицо Августы исказилось в болезненной гримасе. Руки, и тело непривычно дрогнули, а сама девушка, опустив голову, робко и покорно ответила, что не получала никаких сообщений от его присвященства Кардинала. Любой мой вопрос о нём, о его характере, повадках и намерениях, которые он преследовал действуя в тайне, натыкались на банальное не знаю. Девушка, не боявшаяся рисковать жизнью, вступать в смертельные схватки и идти на смертельный приступ, превратилась в серую, бледную тень былой самой себя.

Взгляд мой переместился на сидевшего в углу, Колда Эсву. Жирный, плешивый, бородатый боров, весело смеясь и пьянствуя, что-то бодро обсуждал со своим такими же улыбчивыми приспешниками, не гнушавшимися бросать на нас свои косые, наполненные коварством взгляды.

Этот ублюдок, оставлять его в живых оказалось большой ошибкой, и кажется, сукин сын уже успел где-то мне подносрать!

Визирий, чёртов ублюдок. Изначально он не собирался мериться со мной, не собирался признавать мою силу, значимость. С первого нашего знакомства тот принялся строить козни, о которых, к сожалению я узнал слишком поздно.

— Дела и проблемы Ордена — мои проблемы. Я не хотел беспокоить вас и отвлекать от более важных дел. — Склонив голову, принимая всю вину на себя, с досадой говорил Гвиний. Как оказалось, в руках медлительного старика уже давно красовалось пару значимых козырей способных растоптать Колда Эсву вместе с его прихлебателями, но вместо этого, старый пердун решил поиграть в самостоятельного героя. Из-за чего, в наше райское гнёздышко, в коем под единым знаменем уже успели объединиться зорфы, люди и дроу, на всех парах несётся сам мать его Первосвященник, проклятый Кардинал, и по совместительству тот, кто некогда изнасиловал, а после, приручил ещё юную Августу.

В последнем, сестра естественно не призналась, зная что за её честь я буду мстить. Но ушам моим не нужны были её слова. и так, без них, своими глазами видя бледное, окаменевшее от ужаса лицо я понимал что эта имперская армия, а вместе с ней и тот кто её возглавляет — мой враг.

Колда Эсва решил подставить меня. Подобрал идеальный момент когда нам как никогда нужна помощь. Так же, играя тому на руку я связал себя узами долга с Зорфами и Дроу, пообещав то, за что с меня возьмёт спрос церковь и чёртов кардинал. Как только мы объединимся, то наши пусть даже и двадцать тысяч, просто растворятся в пятидесятитысячном войске священника, после чего, меня под предлогом ереси спокойно сместят с должности, ну а затем, скорее всего прирежут на радость оставшихся, уцелевших наследников.

Ещё спустя сутки прибытия Хивары, дела наши стали ещё хуже. Всё новые и новые прибывающие с тех земель разведчики докладывали о каких-то странных стягах, гербах коих никогда не видели. Вернувшись чуть назад, на места где следовала церковная армия, мои воины выяснили причину, по которой Иоан Второй не стал с нами связываться. До Востока дошла весть о гибели Августа, а вместе с ней, гибели и самой Империи.

Великого государства больше нет. Разбившись словно хрусталь, разлетающиеся во все концы осколки создают независимые княжества, королевства королевства, одним из которых и стало Автолитарное государство Крестонхоф, возглавляемое Иоаном Вторым, уже успевшим поучаствовать в убийстве седьмого принца и присоединении его Автократической Республики, которую тот только-только успел обосновать.

Со слов одного из пленных, которых приволокли в Угорье люди Хивары, Автократическое государство Седьмого принца просуществовала меньше суток. Так же, мне стало известно о гибели ещё нескольких из моих братьев.

Сейчас, в живых из Мидчелов оставался Я, Десятый, Пятый и Третий принц, но судьба последнего, ещё некогда чудом ускользнувшего от рук Августа всё так же оставалась под вопросом. Усложняло всё то, что мой маленький Нивград, оставшийся в тылу теперь мог подвергнуться атакам, и пусть, благодаря деньгам я был уверен в обороноспособности моего города, то вот о снабжении и подкреплениях теперь точно придётся забыть.

Империи больше нет — точка. Теперь, каждый сам за себя. Сосед пойдёт на соседа, брат на брата, отец на сына. Усложнит всё это давление наших соседей, веками, если не тысячелетиями угнетаемых империей. Теперь, когда мы разрозненны и слабы, каждая собака попытается оторвать от нас кусок да и ещё и по сытнее. Именно по этому, здесь, сегодня и сейчас мне требовалось разгромить Солум, поднять мятеж в Зорфском Каганате и вывести его из войны. А после, объединив силы с Дроу, оторвать у длинноухих или их более податливых зверодрузей кусок, что объединит две наши державы. После чего, я не без помощи всё тех же тёмных надеюсь вернуть себе не только оставшийся где-то далеко Нивград, но и всю империю, завещанную мне братом!

Планы амбициозные, особенно, если взять в расчёт тот факт, что идущая в мятежные города Авталитария, способно рассорить нас ещё и с Дворфами, после чего, их вступление в нашу с эльфами войну может не просто затянуться, но ещё и обернуться появлением у нас нового врага. Именно этого исхода требовалось избежать в первую очередь. Попутно, постаравшись как можно скорее втянуть в войну остатки армий тёмных Дроу, что со слов той же Крон Элкантры переживали одни из худших за всю свою историю веков.

Сидя на собранном мною тайном совете, я высказал все свои опасения моей немногочисленной свите. Гвиний, как маг чьи силы всегда сдерживала церковь выступил за идею признания Иоана нашим скрытым врагом. Августа, имевшая к тому личные счёты так же поддержала данную идею, хоть и менее рьяно чем старик. Так же, сестра предупреждала нас об опасности противостояния данному человеку. Описывая того как личность очень коварную и жестокую. Допущенные в мой личный совет Львиногриф, Элкантра и Магнус от комментариев воздержались, предложив мне действовать так как я сочту нужным.

После, когда все точки касаемые того кто враг, а кто друг были расставлены. Я напрямую заявил своей свите о намерении втянуть в войну Дворфов, а вместе с ними и Дроу. Крон принцесса тёмных не поведя и бровью на моё заявления стала оглядывать собравшихся с нами в одной комнате. Данный вопрос мы уже давно с ней обсуждали, и её готовность идти за мной мне хорошо была известна, а вот что касается полуросликов:

— При всём моём уважении, я думаю сейчас они не пойдут в атаку. — Деловито заявил Гвиний.

— Почему же, когда есть три силы, мы в миг раздавим врага, а после, разделим его территории, не позволив тому укрепиться на новый рубежах! — Рыча, вмешался в разговор Львиногриф, поддерживаемый в данном вопросе Магнусом.

— Потому что скоротечная война не выгода. — Пояснил для привыкших долго не думать воинов, старый маг. — Сами подумайте, что всегда нужно на войне? Стрелы, доспехи, оружие, а так же провиант и уголь.

— Уголь? — Непонимающе спросил Зорф.

— Именно. Кто будет заготавливать дрова, вспахивать и сеять землю, ковать новое оружие, когда все мужчины либо мертвы, либо продолжают убивать друг друга? Дворфы наверняка послали в наши земли лазутчиков, где изучают, и ждут дня, когда империя дойдёт до крайней точки. Месяцы, или годы, они будут продавать нам и нашим врагам всё необходимое для войны, а после, когда союз эльфов и зорфов почти дожмёт людей, только тогда сами вступят в войну. Попутно выторговав для себя лучшие условия, а вместе с ними, возможно даже и некоторые наши земли.

— Какое коварство и бесчестие… — Прорычал Львиногриф.

— Согласен с тобой Гвиний, хотя бы потому что, сам поступил бы точно так же. — Кивнув старику, произнёс я, а после добавил: — Но того факта что нам нужно втянуть в войну дворфов это не меняет. Нам нужно что бы они атаковали эльфов, и сделали это как можно скорей!

В зале вновь повисла тишина. По лицам всех моих придворных я понимал, никто из них не знает как добиться желанного успеха, при этом не отдав низкоросликам половины от всех принадлежавших империи земель. Никто и ничто не мог мне предложить, по крайней мере, никто из живущих свой первый век.