Пуговицы с треском разлетелись. На белой коже Евы мелькнуло что-то алое. Кровь? Она ранена? Алекс непослушными пальцами отогнул край блузки. На кожаном ремешке висело кольцо с осколком сердца Дракона. То самое, что он подарил Еве. Она не носила его на пальце, предпочтя повесить на шею. Он тогда еще посмеялся – тоже мне талисман. Забавно, как все обернулось. Ведь именно кольцо убило Дракона.

   Сердце Красного Дракона невозможно уничтожить. Оно незыблемо, как само мироздание. Даже его малая частица. Дракон пошел против своего сердца. Схлестнулись две части единого целого. Будучи не в состоянии причинить друг другу вред, они направили силу против того, кто их столкнул. Их мощь, удесятеренная Светом, погубила Дракона. Собственное сердце ранило его изнутри, а Свет добил снаружи. Евиной заслуги в гибели Дракона почти нет.

    Все это Алекс понял за мгновение. Но это не объясняло, что стряслось с Евой. Она по-прежнему не реагировала на его прикосновения. Правда он, наконец, нашел пульс. Тот был настолько слаб, что Алекс боялся, как бы он ему не померещился.

  Рядом присели Вика и Рома, закрывая Еву от посторонних глаз. Тоннель к этому времени наполнился любопытными. Суета вокруг тела издохшего Дракона походила на давку возле ларька с дешевой водкой. Алексу стоило прислушаться к происходящему, но ему было не до этого.

    Он хотел подхватить Еву на руки и вынести из этого жуткого места. Подальше от врат и всех, кто их окружает. Но дотронувшись до девушки, почувствовал жар – предвестник Света. Алекс одновременно обрадовался ему и огорчился. Ева возвращалась к жизни. Это была хорошая новость. Плохая состояла в том, что он никогда не сможет ее коснуться. Она для него запретный плод.

  — Позволь мне, — видя замешательство Алекса, Рома подхватил Еву на руки вместо него.

  Алекс с завистью наблюдал за тем, как Рома легко касается Евы. Ему о таком только мечтать.

  Проходя мимо поверженного Дракона, Алекс задержался, заинтересованный намечающейся потасовкой. Участвовали все четверо курфюрстов. Нет, они не оплакивали гибель отца и не стремились за него отомстить. Куда больше их занимало, кому достанется сердце.

  — Я самый сильный из вас, — бил себя кулаком в грудь Андрас. — Сердце по праву мое. Кому как не мне править адом?

  — Ты чересчур прямолинеен, — произнес Велиал. — Твоя жажда крови погубит нас всех. Истинный правитель должен быть хитер. Политика – это игра. Предлагаю свою кандидатуру.

  — Ты сведешь всех с ума своими интригами, — потеснил его Вельзевул. — Я второй по старшинству после Самаэля, посему сердце по праву мое.

  — Вы забыли обо мне, братья, — улыбнулся Асмодей. — Почему бы не отдать сердце мне? Уж я-то сумею всех примерить.

  — Демон разврата на троне? — одновременно рассмеялись Андрас и Вельзевул.

  — Не бери на себя то, брат, что не сможешь унести, — предупредил Велиал.

   В пылу спора братья, слишком увлеченные разделом наследства, запамятовали о теле отца. Сердце манило их. Они забыли, что стало с его прошлыми обладателями.

   Демоны разделились на группы. Каждая болела за своего ставленника. Андраса поддерживали каратели. Им была близка его тяга к насилию. За Велиала выступали придворные. Они привыкли к закулисным козням. Вельзевулу симпатизировали фурии. Он даже внешне на них походил. Правой рукой Асмодея в этой борьбе выступала его супруга Лилит. За ней стояли все мелкие демоны, включая теней. Силы были приблизительно равны. Алекс не брался предсказать исход битвы, если таковая начнется. А все к этому шло. Братья не желали уступать друг другу. Ад ждала гражданская война.

  Ева зашевелилась на руках Ромы. Она открыла глаза, и Алекс тут же забыл о спорщиках. В конце концов, какое ему дело до того, кому достанется сердце? Им бы убраться отсюда.

  Рома поставил Еву на ноги. Она на удивление быстро приходила в себя. Только оглядывалась дико, все пытаясь понять, что упустила.

  — Ты молодчина, — хмыкнула Вика, — угробила-таки Красного Дракона. А говорили, он бессмертный.

  — Это он просто с нашей Евой не связывался, — Рома улыбался во весь рот. — Только поэтому и прожил так долго.

  — Дракон мертв? — не поверила Ева.

  — Мертвее не бывает, — кивнул Алекс. — Хочешь полюбоваться на дело своих рук?

  Она робко кивнула. Алекс видел, ей движет не тщеславие. Ей необходимо доказательство, что весь этот кошмар закончился. Врата запечатаны, и кто бы не получил сердце, ему всадники теперь ни к чему. Конечно, их все еще могут казнить в отместку за содеянное. Но Алекс слабо верил в такой исход. Он бы на месте курфюрстов оставил их в покое. Не то себе дороже выйдет.

   Они протолкались через толпу демонов, окруживших тело Дракона. Он лежал на спине, раскинув руки. В груди Дракона зияла дыра, похожая на воронку от взрыва.

  — Это я с ним сделала? — округлила глаза Ева.

  — Насколько помню, несколько минут назад он был целым, — произнесла Вика. Присев на корточки, она заглянула в грудную клетку Дракона, после чего констатировала: — сердца нет.

  — Когда его забрали? — удивился Рома.

  — Да когда угодно, — Алекс злился на себя самого. — Никто не следил за телом.

   Братья-курфюрсты все еще пререкались. Они были не в курсе, что предмет их спора пропал.

  — Сердца нет! — крикнул Алекс, перекрывая шум.

    Все разом смолкли. Сотни пар глаз уставились на тело Дракона и убедились в правдивости слов Алекса.

  Начался переполох. Кто-то вопил, чтобы все оставались на местах. Мол, надо устроить обыск и найти сердце. Но к обыску так и не приступили. Всем было ясно, сердце давно покинуло тоннель.

  Братья ругались между собой с удвоенным пылом. Они винили друг друга в краже и требовали вернуть сердце. Ссора грозила вылиться в потасовку, когда Велиал очень кстати заикнулся о всадниках. Алекс пожалел, что они не ушли раньше. Не стоило задерживаться. Теперь, когда о них вспомнили, им не дадут уйти.

  Худшие опасения Алекса подтвердились – их взяли под стражу, но убивать не торопились. Курфюрсты сошлись на том, что они еще пригодятся. Никто не исключал возможности, что именно всадники спрятали сердце.

  Так они превратились в заложников. Их поселили в Доме в богато обставленных покоях, но день и ночь за ними следили четыре слуги – по одному от каждого курфюрста.

  Воцарившаяся после гибели Дракона атмосфера недоверия грозила перерасти во всеобщую паранойю. Всадники держались в стороне от интриг. Они практически не покидали своих покоев, объединенных общей гостиной, куда выходили двери четырех спален.

   На следующий день после пропажи сердца Алекс рано утром постучал к Еве в комнату. Хотел убедиться, что она в порядке.

  Ева открыла на третий стук, когда Алекс уже решил, что она спит. Вид у нее действительно был сонный – взлохмаченные после сна волосы, на правой щеке полоса от подушки, на плечи наспех накинут халат.

  — Доброе утро, — улыбнулся он. — Как твое самочувствие?

  — С самочувствие было все отлично, пока ты не разбудил меня, — проворчала она недовольно, но позволила войти.

   Она прошла к кровати, на ходу завязывая халат, и Алекс вдруг подумал, что это, возможно, их последний шанс поговорить на чистоту. Никто не знает, что будет завтра. Курфюрсты и те не уверены в будущем. У них есть только здесь и сейчас. И лучше он потеряет остатки гордости ради Евы, чем потеряет саму Еву ради сохранения гордости.

  Алекс кашлянул, набираясь смелости:

  — Я не умею говорить красиво, как Макс.

  — Я знаю цену его красивым словам, — откликнулась она. — Сплошная ложь.

  — Ты все еще любишь его? — Алекс насторожился, уловив в словах Евы досаду.

  — Нет, и никогда не любила, как теперь понимаю. Но мне обидно. Тебе тоже было бы, если бы тебя использовали, а потом вытерли о тебя ноги.

   Разговор свернул не туда. Алекс пришел не обсуждать Макса. Он сам толком не знал, чего ради заявился к Еве в шесть утра.