— Залиот, Вага, это косиак.

Потом подумал, пожевал своими жирными губами, и добавил:

— Поападалаво, Ваги, пробиитее!

Старого мошенника вымораживал этот акцент американца. Причём Фишер мог говорить почти без акцента, благо что в России живёт уже больше десяти лет, но ему нравилось произносить эти словечки именно так.

Вагиз поначалу не понял, о чём он толкует. Про кассу не знает, махинации с недвижимостью его вообще волновать не должны, бизнес с наркотиками сбоев не давал. Было совершенно непонятно, что именно не устроило американца.

— Что это, Ваги?! — сказал ему Джонатан, и в комнату внесли тело.

На дорогой красный ковёр упало именно «тело», человеком это было трудно назвать. Избитый парень, всё лицо — сплошной синяк. На нём были какие-то лохмотья, пропитанные кровью и грязью.

— Эта полицайская тварь копает под меня, Ваги, понимаешь?! — взорвался босс.

— Господин Фишер, не понимаю. — развёл руками Вагиз.

Он и правда не понимал — ну копает какой-то полицай под шефа, при чём тут он, Вагиз?

Да и сама ситуация не нравилась Вагизу. Его привезли к самому Фишеру, законнику Петрограда, которого он видел один раз в жизни. Зачем такая сошка, как старый кавказец-мошенник, понадобилась такому большому боссу? Это пугало.

— Понимать ты должен то, что эта тварь вышла на меня, когда разрабатывала ТЕБЯ! — вновь заорал рыжий, тыкая пальцем на Вагиза. — И нам повезло, что эта скотина безродная, и никто его не будет искать, а в отделе, где он работал, получилось уволить урода задним числом.

— Я не знаю… — начал было Вагиз, холодея.

— Ур-р-род! — вскричал Фишер, поднимаясь с резного стула.

Воспоминания Вагиза прервал стук в дверь, которая почти сразу открылась и на пороге оказался его сын.

— Чего тебе? — недовольно спросил отец.

— Там к тебе это, ну. — мялся потомок, и наконец вспомнив что-то, сказал: — Евгения Соколова, и вся такая, ну…

Вагиз не сразу осознал, о чём толкует младший, но вдруг посветлел лицом. В его мозгу сложилась какая-то нестройная мозаика, и хотелось, чтобы всё это оказалось правдой.

— Иди к себе, я встречу. — оборвал отец сына, и дверь в его кабинет захлопнулась.

Значит эта тварь, Нина, была всегда заодно со своей племянницей. Они перед Вагизом разыгрывали концерт с беспомощной девочкой, а на деле обманули бедного старого Вагиза. А теперь Нина решила пойти ва-банк, подослала свою сучку сюда, и сейчас его ждёт очередное представление.

Но Вагиз не прожил бы так долго и в относительном комфорте, если бы у него не было чутья на неприятности. Он чувствовал подвох, и ему казалось, что он знает в чём дело. Его снова решили обвести вокруг пальца, сейчас придёт девочка и будет уверять что пропала «тётя», всячески с ним заигрывать, чтобы вынудить отдать последние деньги.

Мужчина быстро открыл сейф, осмотрел содержимое — ежедневник, несколько папок с бумагами, пистолет на нижней полке. Старенький «ТТ», а прямо за ним — три гранаты «П-1», ещё времён второй мировой. Вагизу их подогнал один наркоман, чёрный археолог, всего лишь за пару доз героина.

Сам Вагиз наркотики почти не употреблял, тем более героин. И сегодня, для небольшой разрядки, он использовал немного «кокоса». Он любил думать об этом именно так — «использовал». Ведь используют же люди для каких-то целей, какие-то вещи. Вот и Вагиз, использовал «кокос» для своих целей, ему это было необходимо, и он не был наркоманом.

Пистолет занял своё место за поясом, и мужчина двинулся к выходу. Он прошёл длинный серый коридор, свернул, споткнулся обо что-то и в очередной раз выругался на тусклое освещение. Здание было старым и требовало ремонта, но Вагизу всегда было жалко на это денег.

Старая металлическая дверь была закрыта, и он резко отодвинул засов, распахнул её. В помещение ворвался прохладный воздух, но это сейчас не волновало мужчину. Перед ним стояла она — Евгения Соколова, собственной персоной, без своей палочки. Стояла нормально, во всяком случае так показалось Вагизу, улыбалась и смотрела на него.

«Я прав, я во всём был прав — эта семейка меня водила за нос!» — уверился в своей правоте он.

Её длинная куртка была приоткрыта, и он мог рассмотреть через прозрачную блузку соски на очень небольшой груди. Мини-юбка почти ничего не скрывала, и худенькие тонкие ножки в чулках понравились Вагизу.

Да, сейчас было не до утех, но воображение мужчины уже рисовало интересные картины.

Сейчас они пройдут в его кабинет, он закроет дверь, и повалит эту сучку на стол. Раздвинет ей ноги, разорвёт трусики, блузку, и хорошенько трахнет. Так, чтобы потом яйца звенели.

В штанах у мужчины стало тесно, и это без всякой виагры. Он нервно сглотнул, бегло осмотрел улицу — нельзя было исключать, что это какая-то подстава. Нет, всё было чисто, она пришла одна.

— Чё надо? — как можно грубее спросил Вагиз, чтобы не выдать своего возбуждения.

— Я плохо себя вела, пришла просить прощения, не хочу, чтобы вы обижались, Вагиз Назирович. — пролепетала сучка, смотря на него вожделенно.

«Да она же под кайфом, вон как зрачки расширены!» — дошло до Вагиза.

— Пошли. — вслух сказал мужчина, пропуская девушку вперёд.

— А куда идти, Вагиз Назирович? — спросила Женя, когда они двинулись по коридору.

— Сейчас сворачивай, потом прямо и последняя дверь слева. — буркнул мужчина, внимательно наблюдая за ней. — Что в сумке?

— Всякие игрушки для нас! — весело ответила она.

Вагиз шёл сзади, смотрел за каждым движением маленькой потаскухи. Она и правда была маленькой, на голову ниже его самого. Это ещё больше возбуждало, он представлял всё новые картины, как с силой будет её брать у себя в кабинете.

— Вагиз Назирович, а там… — выскочил паренёк из-за угла и обратился к нему.

— Потом. — отрезал Вагиз, отмахиваясь.

Сучка всё вокруг осматривала с интересом, особенно ей почему-то нравились потолки. Вагиз не мог понять причины такого интереса, там были только старые провода и больше ничего. Но кто же мог знать, что эта юная наркоманка видит в данный момент — может её одурманенный мозг показывает картины каких-нибудь цветов или ещё что позабористей.

— Сюда? — робко спросила девушка, оборачиваясь и улыбаясь Вагизу.

— Заходи. — грубо ответил он, открывая дверь и с силой толкая её в комнату.

Пока она шла, он видел, что девчонка всё-таки немного прихрамывает. Видимо травма у неё какая-то есть, но не та, о которой ему сообщила Нина, ничего серьёзного. Они водили его за нос, и в итоге опустили на деньги. А теперь он опустит суку, а потом через неё выйдет на Нину. Но сначала…

— И как ты будешь просить прощения? — спросил Вагиз, закрывая дверь за засов.

Он не боялся криков. Семь лет назад, когда он только выкупил это место и стал приторговывать наркотой, случалось всякое. За дозу, какая-нибудь красивая сучка готова была поскакать на его «богатыре» хоть всю ночь. Вот Вагиз и позаботился, сделал какую-никакую изоляцию, что бы вскрики и визги никто не слышал. Конечно, начни тут орать кто со всей дури, в коридоре услышат. Но стоны, причитания, и всякое такое — нет.

— Можно ротиком, Вагиз Назирович, очень хочу ротиком поработать хи-хи! — вдруг сказала девушка, глупо смеясь.

Вагиз видел, что смешок у неё вырвался сам собой. Ему стало интересно, что такого она могла принять, что её так накрыло. Вроде бы шла и не шаталась, но зрачки расширены, голос странный и весёлый, но чёткий.

— Кхм… — почему-то стало не по себе Вагизу.

Он вдруг понял, что в поведении девушки есть что-то странное. Она не похожа на обычную наркоманку, хоть и «хихикает» время от времени. Что-то было в её движениях, реакции на его слова, глазах.

Сейчас Вагиз думал и смотрел на улыбающуюся девушку, которая медленно подходила. Его рука шарила по ширинке, пытаясь расстегнуть замок, а между ними оставалось уже метра два.

— Руки! — прозвучала резкая команда.

Голос Евгении изменился, стал чётким и командным. Вагиз вздрогнул, он вдруг понял, что его настораживало в поведении этой сучки. Она будто сдерживала себя, её движения были резкими и в тоже время медленными, будто она специально себя заставляет двигаться вяло.