— Виктор Павлович, а насчёт фальшивомонетчиков вы что решили? Сатчан сказал, что, вроде, хотите на тормозах спустить это дело?

Он вздохнул и предложил присесть на ближайшую лавку.

— Расследование этого дела очень рискованно, — начал он мне объяснять, как первоклашке наивному. — Очень быстро выйдут на всех, кто покупал эти монеты, в том числе и на тебя. Сам понимаешь, расследование не должно затронуть никого из нас. Если ты сможешь это гарантировать, то пожалуйста… А нет, то лучше и не начинать вообще, чёрт с ними.

Пришлось ему возразить в том же духе, как объяснял Бортко в кафе.

Захаров внимательно выслушал меня и вынужден был согласиться.

— Да, пожалуй, ты прав. Надо пресекать их деятельность прямо сейчас. Но под чутким контролем, чтобы вывести вас всех, записных нумизматов — это он произнес с иронией — из-под удара… Давай я дам тебе выход на наших людей в милиции…

Свои люди в милиции… Нет, ну, понятно, что у Захарова должны быть свои люди в милиции, такая должность это подразумевает. Но стоит ли светиться сейчас перед ними? Сегодня Захаров есть, а завтра нет. Как мне это всё в будущем аукнется? Лучше создам связку генерал Брагин и Вася-негр, и проверю ее. Вася меня точно не подставит, а генерал, по идее, постарается воздержаться от этого, чтобы не испортить отношения с сыном.

— Виктор Павлович, я, наверное, сначала, попробую решить эту проблему собственными людьми в московской милиции. Надо тоже проверить, на что они способны, темы им для развития отношений подкидывать. А уж если не получится, тогда, пользуясь вашим предложением, привлечём ваших людей, чтобы подкорректировать.

— Ну, смотри сам, — согласился он и протянул мне руку на прощанье.

Оставил его заканчивать вечерний променад, а сам отправился домой. Мне ещё два фельетона писать.

Захаров озадаченно покачал головой, глядя вслед уходящему Ивлеву.

Решит он проблему собственными связями в милиции… В столичной милиции! И ведь достаточно серьезную проблему — прикрыть несколько человек, чтобы их никак к серьезному уголовному делу не привлекли… Ни свидетелями, ни, тем более, обвиняемыми… Ну, каков пацан! Ни за что не поверишь, что ему восемнадцать лет. И что же будет, когда ему тридцатник стукнет? Какие он тогда вопросы будет решать?

Ну, я к тому времени уже на пенсии буду, и издалека за этим с интересом буду наблюдать…

Вернувшись домой, открыл конверт. Пять тысяч, неспроста конверт такой пухлый. Вот это да… Впечатлил я Захарова, впечатлил, раз такая премия щедрая… Ну, теперь мне, чтобы такие суммы не держать, нужен правильный нумизмат… Хоть и несколько боязно после первого опыта, а куда деваться.

Спрятав деньги, засел за фельетон про поварих. Прошло уже несколько суток с рейда, накал эмоций спал и появилось несколько идей.

Начал писать в виде диалога заведующей с поваром.

— Ну, что там наши детки? — поинтересовалась заведующая. — Пообедали?

— Пообедали. Суп поели, а от мясной подливки отказались, пустые макароны ели.

— Почему?

— Не нравится им, не любят подливку. Видите, правильно, что не стали мясо в неё класть… Сами его съедим, мы же его любим. А за завтраком опять от масла сливочного все отказались…

— Неужели?

— Да. Не нравится им растопленное масло в каше. Хорошо, маргарин вместо масла растопили, а то всё масло вылили бы.

— Вот, родители дома детей балуют, а мы не знаем, чем их чад кормить потом! — возмутилась заведующая. — Кефир по полной чашке на полдник не наливайте, всё равно пить не станут, всё выливать придётся. И булочки пополам разрежьте. Грешно хлеб в помойку выбрасывать.

И так далее… Немного зло получилось, но по-другому никак. А потом привёл очень близко к фактической описи содержимое сумки, которое выкладывала повариха перед своими домочадцами, приговаривая:

— Кушайте, детки, дома, что мамка вам принесла. В садике-то и в школе еда-то небось, совсем несъедобная?

Закончил оформление фельетона и решил завтра же завести его в редакцию.

С утра перед работой к нам заглянули Алироевы и оставили две сумки с подарками для генерала Балдина. Сразу же решил позвонить его адъютанту, тот сообщил, что у генерала сегодня напряжённый график. Решил, что не буду его беспокоить, тем более, неизвестно, когда его можно будет наверняка застать. Договорились, что позвоню, как приеду, по местному телефону и майор просто спустится и заберёт у меня подарки.

Собрал от себя отдельную сумку и, по примеру Алироевых и бабушки, подписал открытку, чтобы понятно было, от кого это.

Монтаж у нас в два часа на ЗИЛе, так что успею ещё витраж поставить, пока жена на работе. На самом деле, я рассчитывал управиться довольно быстро, а потом ещё успеть в редакцию, но сломал один штапик, когда вынимал стекло, сучок попался. Обычное дело, на самом деле…

Представил, сколько времени придётся потратить на поиски нового штапика, потом же его ещё надо покрасить, и попытался сложить два обломка, но получилось совсем отстойно, потому что сучок выпал напрочь. Плюнул и выбросил их. Закрепил витраж с трёх сторон, он и так никуда не денется, но эффект уже, конечно, не тот… Нет, так оставлять нельзя…

Позвонил Жукову и спросил, нельзя ли у него разжиться одним штапиком и рассказал, что у меня тут за беда случилось.

— Не переживай, полно у нас штапиков. Единственное, они могут отличаться от тех, что у тебя в двери. У нас для окон…

— Да уже пофигу, Евгений Семёнович. Без штапика совсем вид не тот.

— Ну, подъезжай, — предложил он.

— Спасибо! А времени нет… Евгений Семёнович, я такси сейчас вызову на ваш адрес. Передайте, пожалуйста, с таксистом этот штапик.

— А как это?

— Ну, оплачу ему пробег от вас до меня. Занесёт домой, тут примут.

— А так можно?

— Не знаю, но выхода у меня нет. Хочу сделать жене сюрприз.

— Ну, давай, посмотрим, что у тебя получится? — усмехнулся он.

После него позвонил в таксопарк по заветному номеру и поставил задачу: возле СМУ забрать штапик, привезти по моему адресу и поднять его в квартиру. Диспетчер всё записала. Попросил её сообщить мне номер машины, которая ко мне подъедет. Должен же её как-то Жуков обнаружить.

Она перезвонила минуты через три, а я тут же перезвонил Жукову и продиктовал номер.

— Машина будет в течении минут пятнадцати-двадцати, — передал я ему слова диспетчера

— Всё! Я побежал за штапиком, — резко попрощался он.

Ну, посмотрим, получится или нет попытка апробировать опыт из будущего?

Москва.

Оставил Ирине Леонидовне десятку, отдать таксисту, что привезёт штапик. А сам отправился по делам. Сперва заглянул на почту, выписал газету «Труд» и забежал в булочную. А там, как раз, товар разгружали, такой запах стоял умопомрачительный!

— А что это у вас так пахнет аппетитно? — громко спросил я, только войдя в магазин.

— Хлеб, — ответила продавец из ближайшего отдела. — Что же ещё?

— Жаль… Хлебом девушку угощать неудобно, — с сожалением ответил я.

— Бубликов купи ей с маком, — хмыкнула она. — Тоже только привезли.

— А давайте, — тут же согласился. — Спасибо за подсказку.

Пробив пять бубликов, отоварился и поехал в редакцию.

— Что-то тебя давно не было, — с подозрением покосилась на меня Вера, разворачивая кулёк с угощением от меня. — Как пахнут…

— Свежайшие, при мне разгружали, — прорекламировал я свой подарок и достал свой фельетон «Сколько весит совесть?». — В эту среду прошёл рейд в детском садике, я тут всё написал, кто проводил, где, ну и телефон руководителя группы, если надо будет что-то уточнить. А последний кусок переписал с описи изъятого, чтобы не подумали, что я что-то придумал.

— В самом деле? Столько изъяли? — удивилась Вера, сразу посмотрев куда я указал пальцем. — Мясо шесть килограммов! Бабоньки! Вы только послушайте! — и она принялась зачитывать соседкам по кабинету мою опись. — Это же надо!..