Только он пришёл к такому выводу, как позвонил Бортко с просьбой о встрече и притащил целую программу по борьбе с хищениями в сфере детского общепита. Сказал, что к нему заходил сегодня Ивлев и шепнул, что похоже, скоро начнётся серьёзная обличающая компания в этом направлении по инициативе Президиума Верховного Совета.

А с такой программой, что набросал Ивлев, можно очень неплохо в струю попасть и работу над ошибками сделать, понял Захаров. Поднять свой авторитет. Тем более, ему как раз полномочий хватит такое вот дело в столице провернуть. Разве что вдруг первый секретарь заартачится… Ну так надо заранее продумать, как этого избежать.

Захаров изучал бумаги очень внимательно. Он хоть и был атеистом, но такое совпадение… Как тут поверишь в случайность? Тем более Ивлев, как ему начало казаться, явно приносит ему удачу.

Сатчан не подвёл, телевизор нам действительно поставили в раздевалке. В зале не рискнули, не дай бог, кто тумбу с телевизором толкнёт!..

— Это зачем тут телевизор? — спрашивал каждый, кто появлялся в раздевалке.

— Сестру будут в программе «Время» показывать, — с гордостью отвечал Марат.

Звучало это так весомо, что каждого пронимало. Программа «Время» –это серьезно. Посветиться в ней в сюжете, следующим за сюжетом с Леонидом Ильичем Брежневым и другими членами Политбюро очень статусно.

Позанимались душевно. Да еще Сатчан, светясь от радости, шепнул, что новости хорошие появились — Мещеряков нашёл этого мошенника Шестинского.

— А дальше дело техники, — уверенно радовался он. — Уж кто-кто, а Юрич из него наши денежки выбьет.

После тренировки все переоделись, но никто домой не уходил, ждали программу «Время». Мужики заранее включили телевизор, да пошевелили ещё антенну, добившись более-менее чёткого сигнала.

Москва. Секция самбо при Заводе имени Лихачёва.

Наконец, пошла заставка программы и мы все придвинулись ближе к телевизору. Началась программа, как обычно, с официальных новостей, рассказывали о визите в СССР президента Мексики. Также вчера, оказывается, к нам прилетела английская представительная делегация, а завтра ожидается начало переговоров в Москве Косыгина с премьер-министром Ирана… Какая бурная международная жизнь у СССР, надо почаще программу «Время» смотреть. А в молодости этой частью программы вообще не интересовался… Ещё вести с полей очень бесили. А зря… Если сравнить эти новостные программы с новостями в двадцать первом веке, то сразу становится понятно, почему в будущем у половины населения страны развилось тревожное расстройство. Позитив пропал, заменен на негатив…

Наконец, перед самыми новостями спорта запустили сюжет про ежегодный всесоюзный конкурс парикмахерского искусства в Воронеже.

Мы с Маратом смотрели, затаив дыхание. Сначала показывали спортивную арену, заставленную столами с зеркалами и креслами перед ними. За всеми зеркалами сидели женщины и работали парикмахеры. Показывали это всё общим планом, различить кого-то было невозможно.

Потом начали показывать позирующих моделей. Когда дело дошло до жены, я даже не сразу узнал её.

— Так вот же она! — удивлённо воскликнул я.

— Обалдеть, — только и смог проговорить Марат восхищённо.

Галия выглядела как профессиональная модель, улыбалась ровными зубками, сияла как звезда. Ей шла и причёска, и макияж, и наряд.

— Какая женщина, — проговорил кто-то из наших и мне послышались нотки зависти.

— Жаль, телевизор чёрно-белый, — с гордостью ответил я. — В цвете, наверняка, ещё шикарнее была бы.

— Надо будет её попросить в следующий раз и тебя с собой взять, — посмотрел Марат на Аишу влюблёнными глазами. Небось, уже мысленно представил, как она этот конкурс выиграла бы…

Сюжет переключился на мастеров-победителей, и мы все выдохнули.

— Блин, Ивлев, из-под носа увёл! — деланно возмущённо воскликнул Сатчан с широкой улыбкой на лице. — Это же моя помощница была!

— А всё! Поезд ушёл! — так же широко улыбаясь, ответил я. — Нечего было ушами хлопать!

Шумной толпой мы вышли на улицу.

— На следующей неделе, кстати, Ригалёв рыбу привезёт, — напомнил Сатчан. — А я в Ленинград к родителям поеду на следующие выходные. Тебе там ничего не надо?

— Вроде, нет, — задумался я. — Разве что просто очень хочется туда самому съездить. В Эрмитаж сходить. По улицам побродить. Там здания такие, что тоже как в музей попадаешь, только прямо во время прогулки. Надо обязательно найти время…

— А я и не знал, что ты уже бывал у нас… Так давай со мной!

Упс… В этом времени, конечно, не бывал. Это в будущем только. Ладно, замну тему.

— Не выйдет. Галия прикатит после долгого отсутствия, и точно несколько недель от детей никуда не отойдет. А без нее не то. Кстати, а как у тебя с отцом?

— Получше, — пожал он плечами. — Разговаривать начали… То ли стареет, то ли про внука узнал… Кто его разберёт?

— Это да, чужая душа — потёмки, — согласился я. — Но для тебя не важно почему, главное, что отношения нормализуются.

— Это — факт, — усмехнулся он.

Мы попрощались с Маратом. Он оставлял свою машину на территории завода, а нам с Сатчаном приходилось идти за проходную.

Вернувшись домой, обалдел от обилия народу у нас. Алироевы устроили у меня в большой комнате телепоказ для соседей. Тут и Алдонины оказались, и Брагины, уже сколько времени прошло, с тех пор, как программа «Время» закончилась, а они всё не расходились и возбуждённо обсуждали увиденное. Что удивительно, Панда не стала дичиться и прятаться… На диване кверху пушистым пузом возлежит, и ее все по очереди чешут…

— Ты видел? — первым делом спросил меня Ахмад.

— Да, мы специально на самбо телевизор сегодня из комитета комсомола притащили, всей нашей группой смотрели.

— И Марат тоже? — с облегчением спросил Загит.

— Ну, конечно. Ради него и договаривались насчёт телевизора.

— Спасибо, — ответил он.

— Это Сатчану спасибо, — улыбнулся я.

— Тебя Лина уже два раза спрашивала, — сообщила мне мама.

— Обещал ей подсказать, как Виктора вытащить, если получится. Мало ли, на поруки разрешат забрать, как Тимура в Святославле, — объяснил я и пошёл сразу к ней.

— Привет, — сказал я строгим тоном, чтобы она держала себя в руках и больше не бросалась мне на шею.

Но у неё и так уже взгляд был вполне осознанный.

— Привет, — распахнула она передо мной дверь. — А я к тебе заходила уже два раза, а тебя всё нет и нет…

— Дела у меня, — не очень радостно глянул я на неё.

С одной стороны, можно понять её нетерпение, а с другой… Вот зачем мне эти её походы, когда жены дома нет? Обязательно найдётся кто-то или злорадный, или с обострённым чувством справедливости, кто подглядит, как она ко мне ходит. Будут потом жене рассказывать, что только она за порог, как ко мне Лина зачастила. Хотя тут же мысленно махнул рукой. Ясно, что она не специально. Это просто женщина — стихийное бедствие. В средневековье бы ее давно спалили на костре, как ведьму. Даже бы как следует выбесить всех вокруг не успела бы…

— В общем, так. Надо, чтобы на работе Виктора взяли на поруки, — продолжил я. — Ты знаешь, в каком магазине он работает?

— Да, — кивнула она.

— Пойдём туда с тобой вместе. Вечером идти нежелательно, нам надо начальство застать… Сможешь на работе с утра отпроситься?

— Конечно! Завтра пойдём?

— Сегодня поздно уже, так что да, завтра, — сказал я. — Так ты сможешь отпроситься? Побежишь сейчас звонить кому-то?

— Завтра позвоню, зама предупрежу, что опаздываю.

— А ты начальник, что ли? — решил сразу уточнить у нее, а то что только не говорят.

— Я завлабораторией, — с гордостью ответила она.

— Отлично, Лина! Значит, завтра встречу жену, у неё поезд в семь сорок пять, часам к девяти мы с ней уже должны быть дома, а потом мы пойдём с тобой к Виктору на работу. Я за тобой сам зайду, не надо, пожалуйста, ко мне бегать каждые пять минут.