— Да, конечно.

— И лучше перепечатай, чтобы всех этих вырезанных кусков не было. Нечего вводить в азарт людей, заставляя их пожелать узнать, про что же там было…

— Ты прав, не все следователи прислушаются даже к генералу.

Обсудили, как построить дело так, чтобы этот кадр, Шестинский Марк Семёнович, не попал со всеми вместе под следствие. Решили, что чтобы его вывести из-под удара, надо начинать раскручивать дело с музея. Как будто там что-то обнаружили, или отсутствие штемпеля, или то, что он использовался недавно. Предложил Васе к руководству музея прийти и посоветовать им написать заявление в милицию об этом, чтобы выйти из-под подозрения. Мол, мы-то знаем, что вы не при чём. Но слова к делу не пришьёшь.

— Можно, да. Уверен, что тут же напишут, — кивнул Вася.

— Держи меня в курсе, пожалуйста, — поднялся я. — Если что-то начнёт выходить из-под контроля, сразу дай знать. Дополнительные связи подтянем, и все быстро урегулируем.

— Разумеется, — протянул он мне руку, видя, что я уже собрался бежать.

Он проводил меня к лифту, и мы ещё раз попрощались.

Ну, вроде ещё одну проблему решили.

Да, не стоило оставлять эту банду на свободе. Неосторожно было бы с нашей стороны. Тем более, что я не все резоны раскрыл Бортко и Захарову. Помимо того, что их однажды могли взять и они слили бы информацию про покупателей, я хотел ликвидировать саму возможность того, что кто-то из наших все же соблазнится предложением Мешерякова и подомнет эту банду под себя, но уже в одиночку. Золото, огромная прибыль — а я в членах нашей группировки не настолько хорошо разбираюсь еще, чтобы верить, что все воздержатся от такого соблазна. Сам факт того, что Мещеряков вообще предложил этим заняться, очень сильно настораживал. Как бы и он сам этим не соблазнился, если бы банда осталась на свободе… Так что я был уверен, что поступил правильно. Как известно, чем меньше искушений, тем больше праведников…

Вернувшись домой, взял пса и пошёл с ним к дальнему телефону-автомату. Позвонил Жукову, сообщил ему, что собираемся у моего дома в семь, едем на машине Мещерякова и объяснил ему, как ко мне идти от метро.

В понедельник и Мещеряков, и Жуков были у меня под окнами, ещё семи не было. Возвращался с псом с прогулки, рассчитывая, что у меня есть ещё минут пять съесть пару бутербродов на завтрак, смотрю, а они уже сидят в машине у подъезда.

— Доброе утро, — заглянул я к ним. — Сейчас, только пса домой заведу.

Упаковал бутерброды с собой, в машине съем.

Всю дорогу до Городни обсуждали, как организовать полноценную охрану такой большой площади?

— Андрей Юрьевич, а помните, как на «Полёте» собаки на цепях по тросам, натянутым вдоль забора, бегают? — напомнил я. — Можно весь периметр перекрыть четырьмя волкодавами.

— Не, четырьмя не получится, — сразу прикинул Жуков. — Трос слишком длинный получится, провиснет. Придётся, хотя бы, пополам забор делить.

— Ну, восемь волкодавов, — ответил я. — Восемь вольеров на дневное время, цепи, ошейники, трос, ну и кормить два раза в день. Вот и вся сигнализация.

— И кто будет их кормить? — оглянулся на меня Жуков. — И вообще, где мы собак возьмём?

— Это, как раз, не вопрос. Возьмём напрокат у наших кинологов, — ответил Юрич. — Многие, когда пса списывают, а он еще не такой и пенсионер, и может на самом деле работать, его себе забирают. Или родителям в деревню отвозят. Кинуть клич, пообещать, что будем хорошо обращаться, с удовольствием привезут.

— Тогда и кинолога берите напрокат, — потребовал прораб.

— Отставника найдём из кинологов, — задумчиво ответил Мещеряков.

— Отлично, — обрадовался я. — Но днём тоже охрана нужна.

— Само собой, — ответил Юрич и стал расспрашивать у прораба, как у них обычно стройки охраняются?

Святославль.

— Ну, хорошо, — поджала губы Оксана. — Вы, значит, боитесь машину заранее на нас переписывать, а мы вам должны на слово поверить?

Руслан уже устал всё это слушать. Они сегодня встретились с Левичевым, уже намереваясь идти в бюро обмена. Но надо было решить вопрос по «Жигулям». Обратиться к нотариусу с просьбой оформить обмен квартиры с доплатой в виде машины они не могли. Квартира государственная и любой обмен с доплатой приравнивался, по закону, к нетрудовым доходам, и строго карался. Надо было найти какой-то другой, безопасный вариант, устраивающий обе стороны.

— Ну, а что вы предлагаете? — спросил Левичев.

— Одновременно идём в бюро по обмену оформлять обмен квартирами и к нотариусу переоформлять машину, — предложил Руслан.

— Но не могу же я разорваться, — развёл руками Левичев. — И в квартире я ответственный квартиросъёмщик, и машина оформлена на меня…

— Что же нам делать? — начала нервничать Оксана.

— Ну, хотите, я вам в залог деньги дам, — предложил Левичев. — Оформим обмен и пойдём к нотариусу. Вы мне деньги обратно, а я на вас машину переоформлю. Как будто я вам её продал и это с обменом, вообще, никак не связано…

— Ну это, кстати, подходящий вариант, — подумав, ответил Руслан.

— Давайте, мы согласны, — поддакнула ему Оксана.

— Только у меня денег не так много, — заметил Левичев. — Максимум тысячу по-быстрому наберу до завтра у знакомых. Были бы деньги, я бы вообще свою ласточку не обменивал…

— А у нотариуса не будет вопросов, почему так дёшево машину продаёте? — поинтересовался Руслан.

— Ну, скажем, движок стуканул, — пожал плечами тот. — Что, он пойдёт проверять?

— Ну, так-то да, — вынужден был согласиться Руслан.

Тверская область. Городня.

Приехали на место. Весна, река, свежий воздух — восторг… Но Жуков сразу начал деловито осматриваться.

— Может, сразу делать забор с учётом строительства столовой? — предложил я. — Что там проект? В каком состоянии?

— Делается, — пожал плечами Мещеряков. — Бортко как-то пожаловался, что сколько поваров, столько мнений. Одни говорят, нужна одна общая кухня на первом этаже, другие говорят, что на каждом этаже должна быть своя кухня…

— Понятно, — рассмеялся я. — А котельная и очистные?

— Типовое что-то выбрали.

— А может, нам сразу всё огородить? — родилась у меня вдруг шальная мысль. — Прямо по землеотводу? То, что стройка огорожена, так этого законы требуют. А пока мы всё построим, несколько лет пройдёт. Местные привыкнут. Нам останется только глухой забор постепенно на какой-то деликатный поменять. Главное, местных побольше на работу привлекать, чтоб не выступали.

— Ну, надо подумать, — переглянулся с прорабом Мещеряков. — Строительство очистных и котельной тоже на вашем СМУ, это уже вопрос решённый. Столовую, скорее всего, тоже вам отдадут. Котельную и очистные, точно, вместе надо огораживать, они одновременно будут строиться. Музей и столовая тоже будут вместе строиться, — многозначительно посмотрел он на нас. — Во всяком случае, фундаменты. И между двумя этими стройплощадками расстояние метров сто. А между ними ещё будет корпус конторы, но его ещё и в проекте нет…

Они углубились в детали, а я просто ходил и наслаждался прекрасным солнечным днём.

Прошёлся к реке, посмотреть уровень воды. Ничего критического не обнаружил. Может, конечно, пик паводка уже прошёл. Но и на лугу, вокруг нашего холма, не было никаких признаков болота. Вернулся к нашим. Они оба с блокнотами и карандашами в руках помечали себе что-то.

— Евгений Семёнович, — подошёл я к ним, — нужно будет ваших людей предупредить, что здесь охранная зона, и если они что-то откопают, то всё должно быть сдано государству. Слышали, наверное, тут наши археологи, кроме захоронения, ещё и клад нашли зимой случайно?

— А, что-то читал, в газетах писали… Так это здесь было?

— Здесь, Евгений Семёнович, — переглянулись мы с Юричем, улыбаясь.

Москва. ЦК ВЛКСМ.

Алексей Иванович Дятлов наконец освободился, вспомнил про субботний звонок друга и тут же позвонил в комитет комсомола МГУ.