— Традиции изменятся согласно новым условиям?

— Да. Либо народ откажется их менять и вымрет, — уточняет эксперт.

— К чему вы ведёте, эксперт Юн? — хозяин вроде начинает и сам догадываться.

— Нельзя не признать, что Корея живёт совсем в других условиях, чем сто или двести лет назад. Никто сейчас не обрабатывает землю мотыгами. Мы развитая индустриальная держава.

— Полагаете, что традиции пора менять? — хозяин не боится делать выводы.

— Это бесспорно, господин Ким, — соглашается гость, — Только никто не знает, какие из них и на какие их менять. Смею заметить, что мы уже начали вымирать. И к вымиранию нас приведут именно старые традиции.

— Вы о резком сокращении рождаемости?

Гость кивает.

— Говорите прямо, не стоит недооценивать мою выдержку, — предлагает хозяин, которому, по всей видимости, надоедает манера гостя ходить вокруг да около.

— Мы не можем сразу и в полной мере разобраться со всем комплексом обычаев нашего народа. Но можем сделать это в вашем конкретном случае. Безусловный лидер вашей семьи, достопочтенный господин ДонВук, может привести вашу семью к краху. Нет, быстро это не случится, но любые большие проблемы начинаются с малого.

— Каким образом, эксперт Юн? — по видимости спокойно спрашивает хозяин.

— Давайте, я всё-таки по порядку, — просит гость, — Традиция подчинения старшему хороша и прекрасна. Но работает она только до тех пор, пока лидер ставит интересы семьи превыше всего. Личных отношений, своих слабостей, предубеждений.

— Это так, эксперт Юн. Это всегда было так. И это всегда работало, — соглашается хозяин.

— Те семьи, в которых лидер давал слабину, погибали, распадались, прекращали существование, — продолжает гость. Видимо, в этот момент ему самому надоедает умалчивать о главном. И заканчивает мысль резко и неожиданно.

— Мы считаем, что ваш отец способен поставить задачу сохранения старых традиций выше интересов семьи. Над вашей семьёй нависает нешуточная угроза, господин Ким.

Слегка ошеломлённый хозяин тянется к спасительной чашке чая. Она даёт ему повод обдумать услышанное.

— Каким образом отец может нанести ущерб семье? Как именно?

— Например, он может попытаться затеять что-то против Агдан, — гость как-то незаметно сменил тон с мягкого и любезного на более откровенный и жёсткий, — Я не зря вам дал послушать её дерзости. Это не дерзости, это реальность, господин Ким. Я уже говорил, что Агдан — политический фактор. Если вы попытаетесь с ней воевать, она вас раздавит.

Непроизвольно хозяин сдержанно усмехается.

— Она вас раздавит, а правительство, — не буду утверждать, что обязательно, но вполне вероятно, — ей поможет.

Вот сейчас никто бы не осмелился утверждать, что секунду назад на губах СанРи играла пренебрежительная усмешка.

— Если говорить прямо и без дипломатических увёрток, политический вес Агдан заметно выше веса вашей семьи. Она пока не стала весомым экономическим фактором, но это вопрос всего лишь времени. Не очень большого.

Гость взял паузу на добитие чашки с чаем.

— Перед вашей семьей выбор. Вам придётся либо сотрудничать с ней, заключив союз в какой-либо форме, либо войти в конфронтацию. Остаться в стороне? Видите ли, нейтралитет довольно неустойчивое состояние в такой ситуации. Он мало чем отличается от конфронтации. Если Агдан не будет сотрудничать с вами, она может пойти на сотрудничество с вашими конкурентами. Что будет дальше? Вы справедливо расцените это, как недружественный акт. Но вы сами создадите положение, в котором Агдан вынуждена будет так поступить. Своим нежеланием иметь с ней дело. Правительство уже обожглось на этом. Подконтрольные нам телеканалы вдруг затеяли против неё бойкот. И что случилось дальше? А дальше быстро стал набирать рейтинг оппозиционный канал наших политических конкурентов. И как мы можем её винить? Мы сами попали в яму, оттолкнув её. Не совершайте наших ошибок.

Гость ставит чашку. Разговор заканчивается, экперт решает, что всё сказано. А услышат ли его, будущее покажет.

— Я не требую с вас никаких решений и ответов, господин Ким, вот вам моя визитка, — кладёт на стол карточку с красивым тиснёным шрифтом, — в случае кризисных ситуаций связывайтесь со мной, не стесняйтесь.

Чат «Цунами», сборище фанов и антифанов Агдан. Портал OhmyNews, ночь с 11 на 12 апреля

[**S] — Ёксоль! Всё правда! Эта крыса с окраины заарканила Кима ЧжуВона!

[**2] — Какая крыса? С какой окраины?

[**3] — Какого Кима ЧжуВона? J

[***] — Чем заарканила? Какой правдой? Кх-кх-кх…

[**S] — Щибаль! Придурки! Эта кассэки Агдан женила на себе Кима ЧжуВона!

[***] — Так об этом давно все знают.

[**3] — Точнее говоря, догадываются. Знают из неподтверждённых слухов. Официального сообщения не было.

[***] — Надо модератора звать. Девушка не адекватна, бросается оскорблениями во все стороны…

[***] — Было официальное сообщение о лишении наследства младшего Кима.

[**3] — Вот об этом мы знаем точно. А о женитьбе ничего не знаем.

[**S] — Знаем!!! Мы её разоблачили. Сегодня моя знакомая напросилась на визит к Ким ХёБин, его сестре, когда та приехала в «Golden Palace». На встрече объявила, что беременна от ЧжуВона и спросила, когда у них будет свадьба. И ХёБин проболталась. Фыркнула, сказала, что её брат женат и выгнала «нахалку».

[**2] — Лихо. Кто вас так научил работать?

[**S] — Думаешь, все девушки дуры?

[***] — Думаю, что почти все — дуры. Не дуры по чатам не носятся, ерундой не занимаются.

Сообщение модератора: пользователь **S лишён доступа в чат на 1 месяц. Остыньте, девушка.

[***] — Женились и женились, чего шуметь?

[***] — Вообще-то новость сенсационная. Была бы, будь она неожиданной. А то какая это новость, про которую уже неделю все знают?

[**5] — Я могу сообщить новость. Не сенсация, сразу предупреждаю. В ближайшие выходные Агдан и Корона дадут концерт во 2-ой дивизии морской пехоты. Устроят парням праздник.

[***] — Я служил, так что представляю уровень энтузиазма. Обычных девчонок почти не видишь, а тут девушки-айдолы в гости заглянут.

[***] — Причем бесплатно. Я так понимаю, никаких билетов покупать не надо?

[**5] — Нет, насколько я знаю.

Войсковая часть ЧжуВона

15 апреля, время 20:00.

Концерт идёт уже несколько часов. Даём последнее третье отделение. На воздухе, территория плаца — наша концертная площадка. Плац, как может догадаться любой, имеет форму прямоугольника. И со скрипом в сердце вытесняя зрителей в погонах на остальные три стороны, занимаем одну из длинных сторон. Дань требованиям акустики, она вне помещения и так хромает. Поэтому я не люблю выступлений стадионного типа. Концерты на стадионах и свежесляпанных подмостках это чаще всего просто такая форма встречи с фанатами. Они видят своего кумира, ощущают какие-то смутно знакомые и едва различимые звуки и им этого хватает, чтобы чувствовать себя счастливыми.

Поэтому два отделения мы пели в кинотеатре части. Два, потому что все за один раз не помещались. Никогда столько народа здесь не видела. Собрались все? Кто-то всегда на полевом выходе, кто-то дежурит на дальних точках, плюс свита генерала Им ЧхеМу, — да, он тоже приехал, — и все гражданские, что постоянно трутся, то есть, трудятся в части… нет, всё равно что-то их много. Наверняка из других частей дивизии делегации есть.

Наша солдатня устроилась так. Первый ряд сел на землю, благо они ковриками снабжены. За ними ряд на низких гимнастических скамейках, последний на стульях и высоких скамейках. Кому ничего не досталось, таких немного, просто стоят.

Репертуар мы разделили. Все лирические песни со сложным и красивым вокалом отдали залу. Моя любимая «Dernier dance», ещё пара французских песен, японские песни СонЁн и остальных, пара корейских, «Порке те вас» Борамки. Танцевальные и энергичные композиции оставили для открытого воздуха. Сейчас мы их и зарядим. Начинаем с японской визитки «Me Too». Для плаца самый удачный номер, её и переделывать не пришлось. Вот французскую пришлось заметно перекомпоновать. Во-первых, кордебалета нет, во-вторых, работать надо не в одну сторону, как в зале, а на три.