Средиземноморская эскадра, потеряв на минах, выставленных в Дарданеллах, три корабля линии, смогла обеспечить высадку в Галиполи армейского корпуса, а дальше для них начался ад. Османы мало того, что не считались с потерями, их к тому-же было в разы больше. Британцы бились храбро, но это храбрость обречённых, через три недели экспедиционный корпус (тридцать две тысячи бойцов) был уничтожен, спастись на подручных плавсредствах посчастливилось считанным единицам.

Болгары, под шумок начавшие наступление в Восточной Румелии (Фракии), попали в очень затруднительное положение. Османы, после победы над британцами в Галиполи, обрели второе дыхание, разбили болгарскую армию под Пловдивом и перешли в контрнаступление в направлении Софии. Вильгельм Второй заявил, что не потерпит такого наглого пересмотра Берлинского трактата и отправил в Болгарию четыре дивизии. Пока не объявляя туркам войну. Исключительно ради мира и благоденствия в регионе, который является очень важным рынком для германских товаров.

Пора было подключаться к этому кровавому веселью и России. Все гвардейские части (за исключением размещённых в Варшаве) собрали в два гвардейских корпуса в Одессе, где они ожидали погрузки на пароходы Доброфлота. Черноморский флот, хоть и не получил двух броненосцев из-за сокращения, после потерь турок в боях с британцами, обеспечить высадку десанта на Босфорских укреплениях был вполне способен, как и прорваться после в Мраморное море. Николай Второй не планировал брать Стамбул под свою руку, переименовывать его в Константинополь, или Царьград, но ворваться в такой богатый город сам Бог велел. По самым скромным оценкам, ценностей там накопилось миллиарда на два рублей, так зачем их кому-то отдавать? А Вилли пусть ограбит Румелию и Южную Фракию. Создаст избыток дешёвой рабочей силы, ему ведь ещё железную дорогу там строить. Заодно получит претензии от обделённой Австро-Венгрии, но это уже их почти семейные дела.

Командующим операцией по взятию под контроль Босфора и ограбления Стамбула был назначен Сандро. Александр Михайлович Романов, контр-адмирал, генерал-адъютант и командующий гвардией Российской Империи. Друг детства, муж сестры Ксении. Человек неглупый, очень работоспособный и крайне амбициозный. Он планирует войти в Стамбул лично, причём в первых рядах. Лично воплотить вековую мечту славянских народов и водрузить крест над Святой Софией. Не дело это для командующего, но запрещать Николай не стал. Слишком молод Сандро, чтобы гвардия признала его беспрекословный авторитет, для этого ему нужно совершить Подвиг (именно с большой буквы). Затмить князя Олега с его щитом на воротах Царьграда, да, пожалуй, и самого Александра Васильевича Суворова. Пусть не военным гением, но свершением. Ну, а если погибнет – значит судьба такая. Все мы смертны, а великими среди смертных становятся только любимцы Удачи. Сандро не устраивает жизнь просто Великого князя, вот и пусть пофлиртует с этой капризной богиней. Не повезёт, ну, что-ж, незаменимых у нас нет. Так говорил один из самых мудрых людей недалёкого будущего, а сейчас отличник-лицеист, одновременно осваивающий курс инженера-механика в университете.

Заместителем Сандро по флотским делам был назначен контр-адмирал Дубасов. Ещё один генерал-адъютант Николая Второго, его статс-секретарь по военно-морским делам, ещё один молодой и ранний. Ещё один, кому нужен Подвиг, чтобы получить в Российском Императорском флоте непререкаемый авторитет. С Сандро они сработались, можно даже сказать – сдружились. Для них обоих в этой кампании выбор простой – победа, или смерть. Не те это люди, чтобы доживать свой век неудачниками.

- Ну, что, готовы, грабители Царьграда?

- Всегда готовы, Государь. – улыбнулся Дубасов.

- Не сомневайся, Ники. – кивнул Александр Михайлович.

- Я и не сомневаюсь. Но вы уж там поберегитесь. У тебя жена непраздна, Сандро.

- Я своё дело в этом процессе уже сделал, Ники, - улыбнулся уже Сандро, - теперь всё зависит только от Ксении. А я постараюсь, чтобы сын мной гордился.

- Или дочь?

- Или дочь. Тоже ведь человек.

- Ну, с Богом! «А если с нами Бог, то кто на Ны?»

К моменту объявления Россией войны Османской Империи, Австро-Венгрия вторглась в Новопазарский санджак (регион между Сербией и Черногорией, контролируемый османами по договору Берлинского трактата), причём даже не уведомив своего союзника. Вильгельм Второй пришёл в ярость и пригрозил Францу-Иосифу не только разрывом союза, но и возможной войной. В Вене на это отреагировали тоже достаточно резко.

По иронии судьбы, два «больных человека Европы» - Австро-Венгрия и Турция в настоящий момент управлялись почти невменяемыми самодержцами. Как и любой сумасшедший, Франц-Иосиф Габсбург считал себя персоной, вокруг которой крутится мир, а Вильгельма мальчишкой, который не посмеет разорвать союз заключенный ещё его дедом и великим Бисмарком.

Не зря говорят, что если Господь хочет кого-то наказать, то прежде всего лишает его разума. Император Австро-Венгрии не придумал ничего лучше, чем начать дипломатические заигрывания с Британской Империей и (вот уж натуральный идиотизм) Французской Республикой. Непонятно на что он рассчитывал (у сумасшедших свои резоны), но Тройственный союз он развалил, и, к полному удовольствию Вильгельма Второго, вызвал в Германии ярость даже среди сторонников Пангерманского мира.

К концу 1895 года, благодаря очень тонко проведённой просветительской кампании в прессе, немцы уже понимали, что колониальное устройство мира им совсем невыгодно. Оно выгодно всяким ленивым британцам и французам, которые не могут честно конкурировать с работящими немцами и предприимчивыми американцами, и выживают только за счёт нахапанных колоний, из которых выжимают все соки. Нет, конечно, любой великой державе нужен военный флот, для защиты своей морской торговли, а значит и базы с угольными станциями, доками и гарнизонами, чтобы всё это защищать, но не целые ведь континенты подминать для сбыта своей некачественной и дорогой продукции, получая за это почти бесплатное сырьё.

И вот именно в этот момент Франц-Иосиф выступил с претензией на колониальное владение всеми Балканами, да ещё и попытался заручиться поддержкой извечных врагов – французов.

Это во Франции считали себя потерпевшими от германской аннексии Эльзаса и Лотарингии, немцы же были уверены, что это лишь малая доля возмещения ущерба, нанесённого германским княжествам и королевствам Наполеоном Бонапартом, а до него всякими там Капетингами, Валуа и Бурбонами. Приложил к этому свою руку и Николай Романов, анонимно публикующий свои аналитические статьи в германской прессе, под псевдонимом «Denkender Bürger» (думающий, или размышляющий гражданин).

В общем, хоть пока антиколониальный союз (который Николай) готовил идеологической основой к Первой мировой войне и не был официально оформлен, но теоретическая и экономическая база под него уже была заложена. Молодые, голодные и поджарые хищники уже были не прочь порвать зажиревших и постаревших вожаков. И первыми жертвами стали Австро-Венгерская и Османская Империи.

Семнадцатого октября 1895 года, после короткой и очень эмоциональной речи Вильгельма Второго (о предательстве, неблагодарности и вообще природном свинстве австрийцев) и вдумчивой и математически рассчитанной Канцлера фон Бюлова в Рейхстаге, Австро-Венгрии была объявлена война. Германская Империя начала мобилизацию двухсот тысяч запасников первой очереди.

Российская Империя получила заказы на двести радиотелеграфных устройств Попова, три тысячи пулемётов Максима русской модели на лёгком станке, шестисот тысяч ручных гранат и двухсот тысяч противопехотных мин. На фоне этого заказа, экспорт зерна из России на 1896 год ограничили до уровня одной десятой, от объёма 1891 года, а цены на продукты питания в Европе сразу подскочили в три раза. А зачем нам лишний экспорт? Золото по миру пылесосить? А золото нам зачем? Пули из него отливать?