— Но котелок работает...

— Котел, грязь хвостатая! Банный котел стоивший целое состояние!!! В котелке твоего пращура за излишнюю дерзость и стоеросовую тупость сварили! И я искренне опечален, что те чудные времена безвозвратно ушли! — раскрасневшись от собственных воплей, он утер пот со лба.

Блин, похоже, надолго...

Горестно вздохнув, я положил отрезанную трехпалую руку на прилавок и, игнорируя ужас в глазах дамочки в платье французкой горничной, жестом заказал выпивки. Мутноватый стакан какой-то фруктовой гадости отдавался противной сладостью, но неплохо шел под заунывные мотивы певицы. Ей бы гитару, да песенок других... Да «Караван» из ее уст я бы послушал.

Из воспоминаний о далеких горах меня вырвал дикий визг.

Визжала синеволосая. Подтащив ее к огромной трубе у стены и держа за шкирку, словно беззащитного котенка, хозяин раз за разом принялся колотить девчушку головой о металл. Судя по бесстрастным выражениям на лицах персонала и безразличию посетителей, женский плач и гулкие удары интереса не вызывали. Даже одноглазая лишь уставилась себе под ноги, сжимаясь при каждом звуке.

Ну да, зачем лезть. Не твое же дело. Сиди себе, жди спокойненько...

А хер там! Не в мою, блин, смену! Вообще охренели, черти средневековые!

Отбросив стакан, я схватился за дубину, но остановился на полушаге.

Воздух вокруг трубы словно уплотнился, обретая некую причудливую форму. Козлоподобный хозяин истошно завопил, когда его живот взорвался гротескным фонтаном, орошая зал потоком крови и внутренностей. Развалившись пополам, еще живой мужчина распластался по полу, тщетно силясь собрать свои органы обратно.

Тем времен у трубы все более и более явно возникает некое прямоходящее существо. Продолговатые крабовидные клешни, торс, усеянный целым ворохом пугающе привлекательных женских органов, и козлиная голова, невероятная в своей противоестественности.

Постукивая кривыми копытами и щелкая клешнями, чудище до самого потолка возвышалось над волшебницей. По розовым чулкам зареванной девушки побежала золотистая струйка.

Попробовав длинным раздвоенным языком воздух, существо по лошадиному фыркнуло и безжалостно завизжало:

— Хру-у-усть!!!

Зажимая уши и глядя, как все бокалы да бутылки разлетаются на мириады осколков, мне вдруг очень захотелось перекреститься.

Зал походил на муравейник, от души политый керосином. Самые умные ломятся в двери, те, что поглупее, пытаются выдрать оконные решетки. Ну а самые отбитые...

— Я требую объяснений! Я подам жалобу князю! Я желаю немедленно переговорить с...

Клешня, блеснувшая в свете роскошной люстры, мгновенно отделяет голову от тела. Подвыпивший посетитель так и остается стоять с поднятым вверх пальцем, пока из его шеи бьет кровавый фонтан.

Впрочем, я оказываюсь еще большим дураком, чем остальные. Вместо того, чтобы немедленно свалить к лестнице, я, за каким-то хреном, ломлюсь к поломанной волшебнице.

— Б-бог... Э-это бог... В-великолепный в своем безобразии... — бубнила она себе под нос, сидя на полу и качаясь в такт истошным визгам твари.

Приблизившись и залепив затрещину больше ради собственного успокоения, чем для нее, я схватил чокнутую за шкирку, увлекая за собой.

Новоявленный бог тем временем закончил потрошить замешкавшихся клиентов у столиков и заинтересованно уставился на штурмующую двери толпу. Изогнутое копыто неосторожно задевает мраморный фонтан, и исписанный резными фигурами камень с грохотом проваливается на первый этаж, оставляя после себя широкую дыру в полу.

Обернувшись на причиненные разрушения, гадина встретилась взглядом со мной. Вдруг ее всю перекосило. Хлопая тремя парами глаз, козлиная морда с отвращением завопила прямо на нас:

— Тварь!!! Мерзость!!! — от истошного визга из ушей полилось что-то теплое.

Обходя дыру в полу и нетерпеливо щелкая клешнями, оскорбленная нашим существованием уродина быстро приближалась. Удержавшись от ответных любезностей и не найдя ничего лучше, я попросту сиганул вниз, утягивая за собой бормочущую синевласку.

Едва не подвернув ногу о мраморный обломок и от души приложившись коленями об пол, я оказался повержен мягкой, мокрой и теплой волшебной задницей. Дубина немедленно вылетела из рук.

Вот же гадина синеволосая!

— Нашла куда падать, твою мать! Чародейка недоделанная! Только в трусы себе и можешь колдовать...

— Ты! — едва я встал, как на меня кинулась коротко-стриженая привратница. — Какого ляда ты устроил?! Что за кипиш?!

— Отвали, не до тебя!

Стащив с себя обоссанку и поднявшись на ноги, я звучно выругался. Фонтан грохнулся аккурат под дверь, намертво блокируя выход. Что, впрочем, не мешало перепуганной толпе тщетно жаться к обломкам. Видимо, надеются, что они сами-собой уберутся. Паника — дело такое.

Эх, если бы не решетки на окнах...

Размышления на тему «кто виноват и что делать» были прерваны громоподобным приземлением титанической твари. Трехметровая махина вновь уставилась прямо на нас:

— Гадость! Сгинь! Исчезни! — звучно фыркая при каждом слове, сыпала она проклятиями.

Всякой херни мне довелось повидать, но такое... Звездец, я даже не знал, что в этом мирке подобное водится! Это демон или что вообще?!

От отчаяния я схватил со стойки какую-то бутылку и швырнул ее прямо в монстра. Метнувшись к моей голове, клешня замерла в воздухе и быстро одернулась. Дымясь и истошно визжа, тварь по собачьи стряхнула с себя мутные капли жидкости.

Не понял... Нахрена они кислоту на входе хранят?! Что за извращения такие? А, впрочем, не важно!

Обстановка складывалась не лучшим образом. Толпа с привратницей на одной стороне, мы с волшебницей на другой. А посередине эта монструозная хрень дымится и злобно зыркает. И самое хреновое, зыркает она именно на...

Волшебница! Точно! Магия, демоны и всякая херня! Тварь ее сожрать хочет! Пес его знает почему, но одна обоссанная девчушка привлекает ее куда больше паникующей толпы! Может волшебники вкуснее? Эту долбанную магию без пол-литра не поймешь...

Не дожидаясь пока демон вновь примется махать клешнями, я схватил запуганную синевласку и ломанулся в коридор. То ли для того чтобы спасти, то ли чтобы отвести подальше и оставить с тварью один на один. Сам пока еще не понял.

Ломясь по коридору, то и дело приходилось уворачиваться от распахнутых дверей. Из комнат выглядывали любопытные работницы, интересуясь причиной шума. Замечая устремившуюся за нами гигантскую тварь, они с визгом скрывались обратно.

На смену распахнутым дверям пришли несущиеся с лестницы люди. Перепуганные клиенты и персонал — короче, все, кто покинул общий зал через дверь.

— Разойдись! Разойдись, мать вашу! Расстреляю нахрен! — распихивая надушенных баб и пьяных мужиков, я вдруг сшиб ушастую.

Приземлившись на задницу она недоуменно уставилась на меня, затем волшебницу, а потом куда-то за мою спину. Ужасу на ее лице вторили крики толпы. Выругавшись, я подхватил ее за шкирку и устремился дальше. Одна дура в левой, другая в правой... Может желание загадать?

Несмотря на вопли людей позади, голову не покидала одна мысль. Нахрена им кислота? Кто будет хранить такую опасную жидкость в обычной бутылке? Извращения-извращениями, но простая вода была бы куда логичнее... Стоп!

— Котел!? Где котел?!

К чести ушастой, она не стала изображать из себя ручничок да тормозить, а ткнула в широкую дверь.

Пробежавшись по предбаннику с изящными будуарами и лежанками для массажа, я оказался в просторной, обложенной мозаичной плиткой, комнате. Широкий проход по центру, утопленные в пол овальные ванны и знакомые длинные волосы, повязанные фенечками.

— Ты?! Хрен тритона, тебя-то кто сюда пустил?! — хлопая хмельными глазками, закашлялся красавчик.

Нежась в бассейне в компании дорогого пойла, он явно не ожидал увидеть мою рожу.

— Комплимент от шефа! Лови! — я зашвырнул синевласую вместе хвостатой прямо к нему в бассейн.