— Поправочка — мы оказались в интересном месте! — дополнила Метта. — Вернее, вляпались! По уши!

— Ладно, пусть так. Давай повторим пройденное, моя милая.

— Оки-доки! — кивнула Метта и, прокашлевшись, начала рассказ: — Вляпались мы мир, в которым когда-то давно произошла чудовищно затяжная война, бушевавшая без малого двести пятьдесят лет. По крайней мере так считают.

И тут купе исчезло.

Следом раскинулся широкий простор, и я, сидя в кресле, оказался в ночном поле. Впереди простиралась панорама далекого города, подсвеченного заревом сотен пожаров. В свете огня медленно шагали гигантские тени со светящимися глазами.

— И называлась эта война, — раздался голос Метты, и сама моя подруга появилась рядом — тоже в кресле. — Гигантомахия.

Одна из теней повернула голову, и ее глаза ослепительно вспыхнули. Нас с Меттой чуть не сдуло ветром, и вдруг на гигантское существо налетело второе — еще более жуткое.

Бах! — и от удара чудовищной силы задрожала земля.

— Сражались между собой гиганты чуды и гиганты юды, — рассказывала Метта, пока два великана метелили друг дружку, — два непримиримых соперника за обладание этим миром.

Вдруг под ногами монстров полыхнул взрыв и зарево подсветило обоих соперников.

Один из монстров напоминал жертву какого-то чудовищного эксперимента — сверху это был гигантский человек, а вот снизу его ноги превращались то ли в хвосты, то ли в щупальца спрута. Нападало на нее нечто напоминающее птицу-юда — даром что размером оно было впятеро больше, а вместо птичьей головы у нее дергалось целое семейство змей. И да, эта тварь была покрыта металлом.

— Первые были портальными сущностями из разных реальностей, объединенные невидимой волей, — продолжала рассказ Метта, — а вот вторые механическими организмами с единым мозговым центром. Обе расы быстро поработили человечество, с нелюдями заодно, и разделили их между собой — она часть томилась под пятой чудов, а другая юдов.

— Всегда было интересно, зачем вообще порабощать тех, кто ниже тебя в сотню раз… — заметил я.

— Увы, на этот счет существуют только предположения. Кто-то считает, что ради развлечения, кто-то ради размножения… И не спрашивай почему! А кто-то как…

Она полезла в карман и вытащила батарейку.

— … источник энергии.

— Бред!

— Вот и я так считаю! — сказала она и выкинула батарейку через плечо. — Но факт пленения никто не отрицает.

— Что-то не очень те твари в лесу походили на гигантов… — задумался я, вспоминая низкорослых чудов, которые едва доставали мне до груди.

Тем временем, гигант юд вцепился всем своим змеиным семейством в глотку чуду, и оба с чудовищным грохотом повалились на землю.

Грохнуло, и на нас покатилась волна пыли. Метта открыла синий зонтик, а я закрылся рукавом. Пыль скоро опала.

— То была рядовая шелупонь, — сказала Метта, пока оба соперника самозабвенно боролись не на жизнь, а на смерть. — Настолько больших парней, правда, уже давно не видели, но, как пишут в книгах, гиганты размером с дом все еще встречаются. Вон, как наша птичка!

— И чем больше, тем древнее?

Метта улыбнулась:

— Полагаю, да — не исключено, что она одна из реликтовых особей. Пока тебя тащили в купе, я подслушала разговор раненого Геллера, которого поднимали в вагон на носилках. Он сказал, что ни разу не видел подобных тварей так далеко от Резервации.

Наши борющиеся друзья вдруг затвердели, и через секунду начали осыпаться осоклами.

Метта поднялась из кресла и, прижав книжку к груди, встала на фоне этого «водопада»:

— Итогом противостояния стало поражение армий обеих рас! А следствием и освобождение людей и появление Резерваций: обширных территорий на месте самых кровопролитных битв, а также забытых городов рас-захватчиков.

Вдруг под ногами тварей прокатилась волна взрывов, и все заволокло дымом. Когда же он рассеялся, мы оказались на поле боя, где вперемешку лежали разлагающиеся тела чудов и покореженная броня юдов.

Мы с подругой поднялись из кресел и пошли вдоль этого кладбища.

— Говорят, что в этих ранах на теле планеты война идет до сих пор, — подняла палец Метта, медленно обходя очередного стального дракона, — и последние представители чудов и юдов блуждают по ним и сражаются друг с другом…

Тут она вскочила на хребет огромного горбатого змея и побежала наверх. Оказавшись на пике, подпрыгнула и с гиком прокатилась к черепу.

Я поспешил за ней. Подобравшись к огромному зубастому черепу я огляделся, а потом посмотрел в черные провалы на месте глаз.

— Метта? Ты там?.. — позвал я подругу и подошел поближе. Тьма там кромешная.

Вдруг внутри разгорелись две голубые точки, а затем зажглась ослепительная улыбка.

— А также с людьми… — хихикнул призрак, живущий в черепе, — и они готовы убить сотни и сотни, пытаясь вырваться за пределы территории Резервации и возобновить эту эпоху рабства! Бу!

Я закатил глаза и ткнул мою сказочницу в нос.

— Ладно, хорош уже, — улыбнулся я, помогая ей вылезти. — Заканчивай свое кино. Мне уже холодно.

— Как скажешь! — кивнула Метта и хлопнула в ладоши.

Хлоп! — и вот мы снова в купе. Я на диване, а она снова лежит в кресле с поднятыми вверх босыми ногами. Шпилька снова читает книжку, и на этот раз на обложке «Как починить автомат и не пробудить в нем юда?»

— А чего они забыли в том лесу? — спросил я, посматривая в окно, где тут и там мелькали деревеньки. — Мы же встали не в Резервации?

— Видать, кто-то проспал этих тварей, — сказала Метта, болтая ногами. — Контролировать монстров не всегда получается, так как людей не хватает на охрану границ. К тому же чуды встречаются и вне Резерваций в, так называемых, стихийных кристальных полях, возникающих в глухих уголках Империи. А таковых на ее гигантских пространствах очень много.

Тут она тоже права. Помнится, когда мы впервые отыскали карту этой Империи, и… сначала я думал, что это карта какого-то континента, ан нет. Предки нынешнего Императора были настолько отчаянными парнями, что отхватили себе нехилый кусок аж на двух материках.

— Поэтому и охотники на монстров на необъятных просторах Империи просторах нужны как воздух, — сделал я вывод.

— И поэтому важность таких институтов, как ШИИР, СПАИР и прочих повышается с каждым годом, и особенно на дальних рубежах. Сам же помнишь как аристократия бесилась, когда даже простолюдинов с магическими талантами решили приобщить к делу.

— Угу, видать не клеится у них там что-то, раз власти пошли на конфронтацию с родами…

— Недостаток ресурсов, — начала загибать пальцы Метта, — усиливающаяся опасность Прорывов из Резерваций. Брожение в среде самой аристократии… Да много чего могло заставить Императора пойти на этот непопулярный шаг, а также на все прочие! Это называется революция сверху, Илья!

— Давай подводи черту, — кивнул я и потянулся к чайнику.

— Так вот, — сказала Метта и, потянувшись, уселась в кресле по-нормальному. — За прошедшие с окончания войны двести лет люди смогли освоиться в новых для себя условиях, закрепостить нелюдей, подчинить технологии, принесенные инопланетными захватчиками, и даже воссоздать государства. Например, нашу родную Империя, по которой мы колесим уже которые сутки. Она представляет собой огромное лоскутное одеяло из разных княжеств, графств и баронств, и все они кормятся ресурсами этих неукротимых земель. Всего в Империи семнадцать крупных Резерваций, и самое ценное в них — это кристаллы чудов и техно-артефакты юдов. Короче, все то, что захватчики притащили в этот мир за века своего владычества!

— И почему же враждебные людям цивилизации неожиданно рухнули? — задал я очевидный вопрос и пригубил чай.

Я привык задавать ей одни и те же вопросы по многу раз еще со времен знакомства с этой всезнайкой. И поглощая книгу за книгой, она отвечала по разному.

— Никто не знает, — пожала плечами Метта.