— Полагаю, я знаю, куда направился мистер Марлин?

— Да? И куда же? — задумчиво обернулся Устинов. — Город пусть и небольшой, но…

Незнакомец хохотнул. Вдруг поднялся ветер и захлопал полами его длинного плаща.

— Это проще простого, — кивнул незнакомец, придерживая шляпу. — В ШИИР ведут все дороги.

Вдруг ветер поднялся такой силы, что пыль ударила Женю в глаза. Когда он проморгался, на том месте, где только что стоял этот высоченный мужчина, вращался ворох сухих листьев.

Пока Свиридова бодалась с одноглазой бухгалтершей, которая передвигалась по кабинету со скоростью улитки, мы со Шпилькой не отлипали от панорамного окна. Или же правильно будет назвать его иллюминатором?..

Неважно, ведь простор нам открылся невероятный! И все эти горы, леса, поля и озера, покрытые бледной дымкой, и есть неукротимая Амерзония. Тут и там взгляду попадались покинутые постройки, выжженные клочки почвы и странные темные линии, пересекающие лесной массив.

За грядой находились еще земли, и, судя по всему, они тянулись на сотни, а то и тысячи километров вглубь континента.

— На первый взгляд, обычная дикая природа, — пожала плечами Метта. — И не скажешь, что это магический край.

— Ты ожидала увидеть выжженую пустыню, по которой ползают драконы?

— Смейся-смейся! В книгах вот пишут, что снаружи Амерзония не такая, как внутри. Тут действует какой-то оптический эффект, не позволяющий увидеть Резервацию в ее истинном облике. Поэтому ее приходится изучать только в поле.

Наконец, формальности остались позади, и у меня в руках появился чек на энную сумму, которая по словам Свиридовой должна втрое покрыть нынешнюю стоимость Таврино.

— Никогда не видела столько нулей на одной бумажке… — потерла подбородок Метта, вместе со мной рассматривая чек. — Интересно, сколько геометриков можно накупить на такие деньги?

— Много, — сказал я, пряча чек в карман. — Но даже будь эти деньги в моем полном распоряжении, я не стал бы размениваться по пустякам. Столько нужно зарабатывать в месяц, а лучше в неделю, и тогда будет нам счастье. И домик с садом, и пруд, и все такое.

— А у тебя губа не дура…

Только мы с Юлией Константиновной направились на выход, как раздался телефонный звонок. Трубку взяла одноглазая бухгалтерша.

— Да? А, Альберт Борисович? Здравствуйте! Что-то давно вы нам не звонили. Да… Да, Марлинский? Он здесь! Это вас!

И она протянула мне трубку. Свиридова хмыкнула:

— Только через порог, а он уже обо все знает!

Я прижал трубку к уху:

— Марлинский у аппарата.

— Илья Тимофеевич, полагаю? — спросили веселым голосом. — Уже у нас? Готовы изменить мир?

— Мир регулярно меняется и без моей помощи, благодарю, — ухмыльнулся я, поглядев на Свиридову. — А вы, я полагаю, директор?

— Именно. Позвольте представиться — Альберт Борисович Вертер, директор института. Очень рад познакомиться! Мне о вас говорили много хорошего. Я не буду долго вас мучить, ибо знаю ваше шаткое положение. Вам уже вручили чек?

— Да, благодарю.

— Отлично! Теперь направляйтесь в ваши владения и сделайте все, чтобы уже к началу рабочей недели пойти в свой первый рейд в Амерзонию будучи помещиком! Мы на вас рассчитываем. Ни я лично, ни Юлия Константиновна не желаем видеть Горбатовых в Таврино!

Я заверил директора, что поместье почти у меня в руках, а потом по его просьбе передал трубку Свиридовой.

— Да, Альберт Борисович, — ответила она. — Да… И ЛИСовец со мной. Да, внизу, сейчас мы… Что? Где⁈ В смысле, трое?

Ее глаза округлились и, наскоро попрощавшись, она бросила трубку.

— Черти что! — скрипнула она зубами и, не попрощавшись с бухгалтершей, направилась вон из бухгалтерии.

— Что-то случилось? — спросил я магичку, когда мы уже стояли в медленно опускающемся лифте.

Она мрачно глядела в окно и рылась в кармане. Далеко внизу я увидел наш броневик, вокруг которого расхаживало пятеро бойцов из охраны. Очень странно.

— Какая-то чушь… — бросила Свиридова, засовывая в рот сигарету. — Опять эта чертова охранная система взбесилась. Не берите в голову. Лучше расскажите, как вам Вертер?

— Добрый, веселый малый. Мне бы хотелось встретиться с ним лично.

— Увы, я сама общаюсь с ним только с помощью телефона. Он-то мужик хороший, но страшно занятой, да еще и скрытный до кучи. Вот и не вылезает из своего кабинета на вершине ШИИРа. Я даже не помню, когда последний раз его видела…

— Значит, мне не помешает его номер, — хохотнул я.

— Это тоже едва ли осуществимо, — покачала головой Свиридова. — Я и сама не знаю, как с ним связаться.

— То есть?

— Он всегда звонит сам, — улыбнулась она и развела руками. — Полагаю, телефон директора знает один человек во всей строне.

— И кто же он?

— Император, конечно же.

Мы с Меттой переглянулись. Интересное руководство в этом ШИИРе.

А вот снаружи нас встретила целая кавалерия. Вокруг броневика толпился уже десяток бойцов, а вдалеке примостился один страус-автомат. Люк на огромной «башке» был открыт, и оттуда выглядывал пилот.

Геллер же стоял, прислонившись к борту броневика и мрачно курил. Бойцы хмуро пялилась на ЛИСовца, он отвечал им взимностью.

— Что такое⁈ — подошла к ним Свиридова.

— Добрый день, Юлия, — обернулся к ней главный. На вид это был настоящий бульдог-ищейка: огромный, широколиций и гладковыбритый служака. — Мы все понимаем — выслуга лет, авторитет, регалии и все такое, но провозить на территорию посторонних…

— Вы о чем, Сергей Анатольевич? — вздохнула Свиридова. — Какие посторонние? Это Илья Тимофеевич, студент-практикант из СПАИРа, а это…

— Я не о них. Их личности уже утверждены охранной системой. А вот ваш третий пассажир все еще не идентифицирован.

— Третий пассажир? — нахмурилась Свиридова. — Какой еще?..

— В вашем автомобиле, Юлия, было зафиксировано присутствие одного животного-автомата, — он кивнул на Шпильку, — и, помимо вас, еще троих человек. Двоих мы видим. Где третий?

— Третий?..

— Хорошо, — пожал он плечами. — Пожалуйста, откройте багажник. И держите руки на виду. Несанкционированное проникновение на территорию ШИИРа — это тяжкое нарушение режима.

Свиридова секунду сверлила его хмурым взглядом. Затем фыркнула и направилась к машине.

— Да пожалуйста! — сказала он, всплеснув руками, и открыла багажник. — Любуйтесь! Тут ничего не… Сука!

Подойдя, я поглядел ей за спину. В багажнике, свернувшись калачиком, лежала Аки. В моей шинели.

— Так! — резко развернулась Свиридова. — Это какое-то недоразумение!

— Бедняжка же просто спит, — заметила Метта, поглядывая на Аки. — Замаялась поди трястись в этой развалюхе!

Японка действительно дрыхла и что-то бормотала во сне. Парней же ее миленький внешний вид совсем не разжалобил — они сошлись вокруг нас кружком.

— Это японка, — проговорил Сергей Анатольевич. — У меня к вам, товарищ Свиридова много вопросов…

Тут Аки завозилась и сладко зевнула. Выглянув из багажника девушка потянулась и снова зевнула.

— Марлин-сан? — охнула она, и тут увидела охранников, грозно смотрящих на нее. — Ой…

Вдруг протяжно взвыл сигнал тревоги. Кажется, визит в поместье придется ненадолго отложить…

— Так, дорогуша, вылезай! — ухмыльнулся Сергей Анатольевич, и покрасневшая японка подчинилась. — Вытягивай ручки!

К Аки уже подходили солдаты с наручниками.

— Да брось, Сергей, это недоразумение! — качала головой Свиридова.

Боец попытался схватить девушку за руку, но та ловко увернулась. Прыг! — и она уже стоит сбоку от обоих. Парни снова потянулись к ней, но Аки, ловко увернувшись от их рук, вышла у них из-за спин.

— Простите! Я больше не буду спать в багажниках! — пискнула она.

— Стой на месте!

Еще пара отчаянных попыток дотронуться до японки ничего не дали. Едва рука очередного бойца пыталась сделать хватательное движение, как девушка проворно уходила вбок. И снова. И снова.