Когда Марк перестал шевелиться, его обстреливали еще минут пять, а потом два стражника с алебардами подошли вплотную к туше и принялись рубить голову монстра. На мой взгляд это было необязательным, но воины Лурскона подходили к делу основательно, и на "вроде мертв" не рассчитывали. Голову, кстати, до конца не отрубили — не смогли перебить хребет.

Мой отдых прервал командир прибывших стражников — воин в сияющих доспехах. Во взгляде идущего ко мне взрослого мужика смешались пополам уважение и опаска, будто я — дикое животное, которое убило совсем уж опасную хтонь и в любую минуту может наброситься на окружающих. Мужик обратился ко мне с вежливостью, которую я от закованного в латы воина с лицом битого жизнью головореза и не ожидал.

— Господин маг, спасибо, что сдержали тварь. От лица всех жителей Лурскона — спасибо! Без вас жертв было бы гораздо больше, — и стражник протянул руку. Я встал, и не колеблясь, пожал ладонь.

— Любой человек с моими возможностями поступил бы так же, не задумываясь, — спокойно кивнул я мужику. — Без сомнений и малейшего промедления.

Ехидно-ядовитые слова Апелиуса, которого от моего неприкрытого лицемерия прорвало, я предпочел пропустить мимо ушей.

— Мне казалось, адепты — другие... Я — Кларк, сотник городской стражи. Рад, что вы оказались в нужное время в нужном месте, — ответил стражник. Взгляд мужика потеплел. Как мало иногда нужно для того, чтобы расположить к себе человека.

— Если вы не против, я заберу монстра: мне нужно вскрыть его и понять, как он вообще стал таким. Это поможет практикам волшебных искусств лучше сражаться с подобными порождениями.

А еще я хочу проверить, нет ли в монстре камня души, и отпилить кисти с невероятно прочными когтями — материалы с кадавра могут пригодиться для изготовления артефактов.

— Разумеется, — кивнул закованный в латы мужик. — Делайте все, что хотите, если это важно.

— У вас в городе есть покойницкая?

За пол часа стражники нашли повозку и доставили труп Марка в место, где я мог расчленить зверочеловека без особых проблем. После моей просьбы даже выдали два острых кинжала, чтобы было, чем вскрывать подопытного.

Надо бы мне обзавестись качественными артефактами, зачарованными на прочность. И наконец пройти курс артефактологии, чтобы применить всю мою фантазию и ресурсы заклинания Апелиуса в создании чего-то столь же эпичного, как недавно проведенный против Филиса ритуал. Если уж у меня ранг адепта, то логичнее пользоваться всеми своими возможностями и рубить черныши с самого прибыльного, что есть на адептовом ранге — с артефактов. А там, чем судьба не шутит, вдруг я и сам смогу создавать гримуары.

С такими радостными мыслями я принялся отрезать кисть монстра. Кости Марка оказались чудовищно прочными, и даже в месте сустава пришлось долго обрабатывать лапу по кругу, прежде, чем удалось отделить кисть от тела.

— Если у кадавра — неофита из туннеля сильная сторона — регенерация, то у этого — прочность, — проворчал я.

— Ну почему? Регенерация у него тоже была. Но меня больше интересуют не характеристики мертвого тела, а ритуал, с помощью которого Марка превратили в оборотня. Судя по словам Марка, Аталес был как-то связан с ним, и раз художник не смог сделать другую печать сбора бао, вероятно, он мертв. Но место ритуала может существовать в целости до сих пор.

Архимаг прав — обращение Марка было контролируемым и обратимым. Не знаю, чего хотел Аталес: сделать Скоробогатова сильнее в обмен на руку дочери, или же уничтожить отца своей будущей супруги, но ошибся в ритуале. К тому же, в другом я тоже согласен с архимагом — последствия художник вряд ли пережил.

Я максимально аккуратно вырезал больше тридцати стрел с груди и живота Марка — арбалетчики утыкали кадавра, как ежа. Одежда на мужике превратилась в лохмотья, испачканные землей и кровью, но я на всякий случай отпорол кинжалами характерный воротник и нашивку, обезличив зверочеловека. Отпоротое я привязал к своей лодыжке и спрятал штаниной. За раскрытие личности кадавра мне никто ничего кроме слова "спасибо" не даст, а вот за молчание могут отблагодарить.

— Еще стоит расспросить Картру на тему тайных кабинетов ее отца, темниц или подвалов, — предложил я, надрезая кожу на животе оборотня. — Если художник добровольно провел ритуал, думаю, это случилось либо в особняке, либо в каком-нибудь тайном помещении, типа амбара на новых складах, о котором даже Картра не знает. Во втором случае мы найдем помещение, только если проверим весь город, а вот первый можно проверить.

Во время разговора я не отвлекался от дела. Рубить грудную клетку не стал — много мороки, камень души можно достать и обходными путями.

— Ты прав, пацан: думаю, стоит поговорить с Картрой. Знания не бывают лишними. Особенно знания ритуала, которое наделяет человека возможностью контролируемого превращения. А насчет обыска города — у тебя под рукой есть вся стража Лурскона. Главный плюс моего ночного выступления — возможность делегирования полномочий стражникам. Задействуй их.

— Как?

— А я почем знаю? Как хочешь, так и задействуй. Не буду же я тебе по всем вопросам советовать, — резонно обломал меня архимаг.

На этом мы оставили рассуждения и перешли к "исследованию измененного организма", как архимаг назвал вскрытие. Апелиус, как опытный вивисектор, руководил, а я выполнял команды, попутно запоминая последовательность действий и комментарии старикана.

— Жаль, у тебя нет с собой контейнера для органов — могли бы забрать с собой печень и сердце. В большинстве случаев эти органы — самые ценные, и если бы мы довезли их до школы в свежем виде, смогли бы продать какому-нибудь опытному алхимику или зельевару за кругленькую сумму — все же эксклюзив: я не слышал, что в этом мире есть оборотни.

— Или бы эти органы оказались никому не нужны как раз из-за отсутствия рецептов.

— Или так, — согласился архимаг, — Но я бы поставил на их востребованность. Те же химерологи смогли бы по достоинству оценить сердце Марка. Будешь его жарить? С лучком, перчиком...

— Фу, разумеется нет!

Камня души внутри тела не оказалось: от человеческого организм монстра отличался только размером органов и крепостью костей, даже аппендикс находился на месте. Тем не менее, я разрезал все, что можно было, и под контролем Апелиуса проанализировал всего зверочеловека.

Когда я вышел из местного аналога морга, стражники, ожидающие меня у дверей покойницкой, вздрогнули. Видок у меня был ещё тот: при исследовании Марка пришлось изрядно повозиться, и штаны в процессе разделки городского управляющего пропитались кровью. В руках я держал кинжалы.

Прежде, чем воины подумали нехорошее и потянулись к клинкам, я вернул им оружие и попросил:

— Можете отвести меня туда, где можно всё это смыть? И передайте Кларку, сотнику, что мне нужно с ним поговорить.

— Хорошо, господин маг, сделаем,— кивнул стражник, и не обманул — спустя десять минут я ополоснулся и попытался как-то отмыть задубевшую ткань штанов. Получалось неважно. Хорошо, что в гостинице есть запасной комплект вещей и Эмили, которая займется стиркой.

Кларка привели прямо ко мне. Стражник тактично подождал, пока я закончу, а потом я предложил стражнику поговорить по душам. Разумеется, служивый согласился, и я смог навесить ему нужную мне лапшу.

— Я прибыл в город для расследования магических выбросов, — сказал я Кларку, — и сегодня мне повезло — тварь, которую создали с помощью ритуалов, сама вышла на гостиницу. Несмотря на то, что я помог городу, само расследование зашло в тупик и времени на него больше нет. Могу я попросить вас обыскать город: заброшенные склады, помещения, о хозяевах которых нет никакой информации, и если будут результаты, выслать их адепту Нильяму в школу утренней звезды?

— Ну разумеется! — сразу же кивнул мужчина. — Вы же наш благодетель, господин адепт! Я посоветуюсь с начальником стражи, но думаю, он пойдет вам навстречу. Как только мы его найдем... — последнюю фразу воин пробормотал себе под нос.