Войдя в камеру, Креол повел ладонью, снимая со спящих заключенных заклятие. Восемь человек разного возраста заморгали, медленно поднимаясь с соломенных тюфяков, брошенных прямо на пол.

– Что за?… - недоуменно пробасил толстый мужик на самом пышном тюфяке - раза в три толще, чем у остальных. - Хто туть?… Шо надоть?

– Мальчики, у меня для вас хорошая новость! - хлопнула в ладоши Ванесса, выдвинувшись вперед. - Сегодня мы разыгрываем… как мне правильно подсказывают в микрофон, свободу! Да! Да, да, да, вы не ослышались, именно свободу! Сейчас я задам вам ровно один вопрос, и кто первым даст правильный ответ, уже утром будет дышать вольным воздухом! Вы готовы?

– Ты шо, баба, морксы [9] нажевалась? - хмыкнул пахан. - Шо за [цензура] бяшешь, серце не стучить? Подь-ка лутше сюды, я тоби прихалублю…

Вон сжала рот ниточкой и с криком «Х-ха!» резко развернулась, зафигачивая пяткой в лицо уже протянувшему руки толстяку. Условный рефлекс - примерно так она всегда поступала в родном участке, когда попадались особенно борзые арестанты. Второго предупреждения обычно не требовалось.

Местный пахан прижал ладони к окровавленному носу и глупо моргнул, глядя на кровавую слизь, испачкавшую пальцы. А в следующий миг он возмущенно взревел, вскочил на ноги и живым пушечным ядром устремился на ударившую его девушку.

Спустя миг на его лице отразилось безмерное удивление. Он опустил глаза вниз и обнаружил в груди светящееся лезвие. Лод Гвэйдеон равнодушно толкнул его коленом, вынимая меч из уже трупа.

– С вами все в порядке, леди Ванесса? - обеспокоенно спросил он, вытирая Белый Меч об одежду мертвеца.

– Зря вы так, лод Гвэйдеон… - покачала головой девушка. - Он же еще ничего не успел…

– Если бы успел, было бы поздно, - умудренно ответил паладин.

– На ней три слоя Личной Защиты, - зевнул Креол. - А у меня на пальцах висит Испепеление. Разок щелкну пальцами…

И тут же щелкнул. Все еще конвульсивно подергивающийся мужик мгновенно вспыхнул, превратившись в жаркий костер. Несколько секунд, и от него осталась только горстка пепла.

– Ну что, продолжаем наше шоу интеллектуалов? - строго посмотрела на семерых остальных зэков Ванесса. Те вопроса не поняли, но на всякий случай дружно закивали, глядя на мертвого пахана с очень смешанными чувствами. - Внимание, вопрос: как пройти к «голодной яме»? Время пошло!

– Ученица, прекрати кривляться, - поморщился маг, видя, как морщат лбы мужики, раздумывая над услышанным. - Так, объясняю проще. Тот, кто проведет нас к «голодной яме», получит свободу. А остальных я убью.

– Я проведу!

– И я тоже!

– Нет, я!

– Я, я, я!!!

– Видишь, сколько сразу желающих… - удовлетворенно усмехнулся Креол. - Нелегкий выбор…

– А на самом деле кто-нибудь знает, или вы просто в штаны наложили? - уточнила Ванесса. - Да не тряситесь вы, никого он не убьет! Всех освободим… но только если кто-нибудь действительно проведет!

Зэки переглянулись, а потом один из них поднял дрожащую руку. Парень лет двадцати пяти, одет в рванину, но в глазах поблескивают странные огоньки - как у религиозного фанатика.

– Как зовут? - строго спросила Вон.

– Холох, если позволит милостивая саранна, - втянул голову в плечи доброволец. - Я знаю дорогу… Только ногами не бейте, а?

Дверь камеры оставили открытой. Впрочем, закрыть то, что лежит на полу в виде щепок, сумел бы разве что Гарри Гудини. Как только внушающая почтительный трепет троица, забрав с собой Холоха, исчезла за поворотом, шестеро остальных заключенных бросились наутек. Этот дополнительный побег даже сыграл на руку - теперь сломанные ворота и все остальные следы припишут именно этой группе.

Ванесса, правда, заставила Креола проинспектировать их своим детектором лжи и выяснить, кто за что сидит. Трое оказались политическими (неуважительно отзывались о султане при свидетелях), двое - воры, и еще один разбойничал на дорогах. А вот заколотый лодом Гвэйдеоном оказался очень серьезным авторитетом.

Холох оказался не слишком надежным проводником, но в конце концов все-таки разыскал искомое. Оказалось, что «голодная яма» не одна - вдоль длинного коридора тянулось больше тридцати таких камер. Использовали их не только для казней, но и вместо карцера - потому-то Холох и знал дорогу. Его, бедного, сажали «на диету» уже четыре раза.

– Вот они, - указал на ряд решеток в полу провожатый. - Можно мне теперь идти?

– Можно, - отмахнулся Креол, заметивший кое-что очень интересное…

Маг как можно тише извлек из-за кушака жезл, размахнулся и… швырнул его в Хубаксиса, сидящего на одной из решеток, как воробей на жердочке. Джинн пискнул, подбитый метким ударом, и свалился прямо в яму. Там что-то заворочалось и Хубаксис вылетел, как ужаленный, оглушительно вереща.

– Ну что, получил? - ласково спросил Креол, поднимая свой главный инструмент. - Где Логмир?

– Прямо здесь, хозяин… - обиженно указал в яму Хубаксис.

Лод Гвэйдеон и Ванесса наклонились над решеткой. Там, в кромешной тьме, было заметно какое-то шевеление и слышались слабые стоны.

– Ау, саран, ты там еще жив? - тихо окликнула его Ванесса.

– Ученица, он же тоже спит, как остальные… - досадливо посмотрел на нее Креол.

– Хаба [10] с три я сплю! - сипло откликнулись снизу. - Тут попробуй усни - холодно, сыро и жрать охота! А вы кто?

Креол замер с отвисшей челюстью, не понимая, почему его заклятье не подействовало на этого узника. Похоже, Логмир Двурукий обещал преподнести немало сюрпризов…

– Потерпите немножко, сударь, сейчас мы вас вытащим! - попросил лод Гвэйдеон, поддевая Белым Мечом решетку. Замок хрупнул и развалился на две половинки.

– Давай, хватайся! - приказал Креол, опуская в черную яму цепь.

– Интересно, как? - проворчали снизу. - Я связан!

– Ну никто не желает облегчать работу! - возмутился маг, на пару с лодом Гвэйдеоном вытаскивая пленника из ямы. Креол осветил темную дыру и подтянул Логмира повыше телекинезом, а паладин помог ему выбраться и перерезал веревки. Вытащив его, они вернули решетку на место, чтобы тюремщики не сразу обнаружили побег.

Логмир Двурукий с трудом встал на ноги и широко ухмыльнулся. Выглядел он голодным и отощавшим - неделя без еды как-никак! - но глаза оставались живыми и веселыми. Похоже, этот парень по жизни был законченным оптимистом, считающим, что рано или поздно все должно обойтись к лучшему. И в конечном счете оказался прав.

Самую малость ниже среднего роста - где-то метр семьдесят. Возраст - около тридцати. Стройный, худощавый, подвижный, как ртуть. Выдающихся мускулов нет, но слабаком не выглядит - жилистый, как сыромятный ремень. Краснокожий, как все закатонцы. Волосы черные, как смоль, неровно остриженные спереди и спускающиеся до плеч сзади. Нижняя часть лица покрыта густой щетиной - снова сказалось тюремное заключение. Глаза тоже черные, с хитринкой. Через переносицу и часть щеки проходит глубокий шрам, почерневший от времени.

Похоже, в «голодную яму» его кинули в том, в чем был. Облегающий темно-бурый кафтан из сыромятной кожи с узкими рукавами, такие же штаны, узкий пояс, короткие сапоги с вздернутыми носками и лента вокруг лба. Одежда очень легкая, обтягивающая и совершенно не греющая - после недели в сырой яме Логмир выглядел очень простуженным.

– Шесть утра! - в ужасе воскликнула Ванесса, взглянув на часы. Она накопила кое-какой опыт по прежнему путешествию - сейчас ее «Роллекс» (купленный в лучшем ювелирном магазине Майами за десять тысяч фальшивых долларов) показывал время по часовому поясу Баан-диль-Ламмариха. - Скоро светать начнет, а мы все еще копошимся!

– Сейчас уйдем, - успокоил ее Креол, вместе с лодом Гвэйдеоном помогая спасенному подняться на ноги. - Ты Логмир Двурукий?

– Не смею отрицать, - весело ухмыльнулся тот.

– Ранен? Болен? Лечить надо?

– Да нет, все вроде бы в порядке… - с притворной озабоченностью заглянул себе в штаны Логмир. - Да, все в порядке, самое важное не задето. Только вот есть хочется…