Прямо напротив «Головы Султана» разразилось нешуточное побоище - сцепились подмастерья и ученики ткацкого и гончарного цехов. Юные ткачи и горшечники колошматили друг друга на чем свет стоит - просто за то, что староста ткачей на прошлой осьмице поругался со старостой горшечников. Поспорили, у кого жены красивее.

Еще немного погодя в драку вступила третья сторона - молодые рабы. В шуддук-а большинству из них тоже давали отгул. А закатонские рабы не были такими забитыми, как шумерские или древнеримские - все-таки общий уровень развития больше напоминал раннее Возрождение. Так что невольники, особо не комплексуя, преспокойно отлупили «саранов», пользуясь явным численным преимуществом. К счастью, среди подмастерьев вооруженных было мало, а среди рабов - вообще никого, так что обошлось без жертв. Одному парню пробили голову камнем, да двоих в суматохе затоптали насмерть - разве это жертвы для славного Баан-диль-Ламмариха? Так, бытовые мелочи…

В самой «Голове Султана» тоже весь день творились беспорядки. Уважаемый Кабрум даже хотел закрыться на весь день, но передумал - в этом случае заведение могли просто разнести. Скандал следовал за скандалом, драка за дракой. Двое вышибал сдерживали одуревший народ, сколько могли, но в конце концов одному из них сломали руку, а второго просто оглушили табуретом по голове. Тогда вниз спустился седой монах бо-шо с длинным мечом за спиной и в несколько минут навел абсолютный порядок, частично оглушив, частично разогнав подгулявших драчунов. Меча он не вынимал.

Через двадцать минут убежавшие вернулись с подкреплением. Значительным. Лод Гвэйдеон спокойно привел в небоеспособное состояние и их. Меча он по-прежнему не вынимал.

Когда число побежденных достигло тридцати человек (причем нападали они не как в кино - по очереди, а все разом), мужики слегка протрезвели, успокоились, купили паладину выпивки в знак примирения и долго выспрашивали, где он наловчился так лихо орудовать кулаками. Узнав, что в Академии своего Ордена, парни крепко призадумались.

На следующий день почти половина из них отправилась на север - записываться в бо-шо.

К ночи веселье в городе достигло апогея. Люди «Белой Капли» оказались не такими уж неумехами, как расписывал Логмир - беспорядки они организовали очень умело. Жан-Поль Марат и Лев Давидович Троцкий не погнушались бы принять в свои ряды таких перспективных товарищей.

Когда никто уже не знал, чем, собственно, еще развлечься, раздался народный глас: отправиться к диль-Раджкадану и отпраздновать день рождения султана. Что, у султана сегодня не день рождения? Значит, отпразднуем день нерождения! Всем по кувшину вина и вперед!

Заметьте, ни о каком бунте и речи не шло - как уже упоминалось, большая часть чрехверцев были в целом довольны своим монархом. Если не считать кое-каких личных обид (все-таки человеком Саудрон-Тарк был нехорошим, и частенько обижал отдельных граждан), серьезных претензий не было. Да и не привыкли чрехверцы бунтовать - не та нация. В Чрехвере уважение к власти впитывалось с материнским молоком. Вот соседу по сопатке двинуть - с нашим удовольствием. А цехового старосту или, тем паче, градоправителя - ни-ни, думать не моги! А султан вовсе первый после богов (впрочем, неудачное сравнение: как раз богов у чрехверцев было много, и уважали их слабо - примерно как древние римляне, совершенно спокойно рассказывающие про Юпитера с шарашкой похабные историйки), как на него руку поднимать? Подумать страшно!

Дворцовая стража почему-то не пожелала пропускать во дворец подгулявшую толпу, желающую поздравить повелителя с днем нерождения. Толпа огорчилась, что ей пренебрегают, и начала грустно расходиться. Но быстро отвлеклась - какой-то парень в ее недрах нечаянно задел второго, второй обиделся и дал сдачи. Волей случая один из них оказался свободным, а второй рабом. Примерно половину собравшихся составляли как раз рабы. Вторая половина - городская голытьба, в просторечии - бомжи. А эти два слоя населения ненавидели друг друга люто.

Рабы ненавидели люмпенов за то, что те, будучи абсолютной дрянью, по рангу стояли выше них. Формально.

А люмпены рабов не то чтобы ненавидели - скорее уж злорадно презирали. Потому что очень приятно, будучи полным ничтожеством, сознавать, что есть на свете кто-то, кто еще ничтожнее тебя. Формально.

Кто-то очень удачно крикнул «Бей рабов!». Кто-то другой в ответ заорал: «Бей саранов!». Оба крикуна, разумеется, состояли в «Белой Капле». Большего для вспышки классовой ненависти обычно и не требуется.

Рабы и люмпены передрались почти мгновенно. Мостовую быстренько расковыряли на оружие пролетариата - булыжники. Начались массовые побоища. Дворцовая стража практически вся стянулась к воротам - подавлять беспорядки. Городская уже спешила на помощь. Выражение «из искры разгорится пламя» здесь знали - пусти дело на самотек, и стычка перерастет в бунт, потом в восстание, а там и до революции недалеко… Скорее всего, вряд ли - подобные неурядицы происходили в Баан-диль-Ламмарихе регулярно. Но чем хаб не шутит?

Как раз в это время по вонючим каменным кишкам под мостовой ползла небольшая группа истинных заговорщиков - ударный отряд «Белой Капли». Во дворце у них были свои люди, и они собирались пройти в самое сердце дворца и закончить все дело одним ударом - убить тирана!

А с противоположной стороны на крыше одного из домов стояли еще четверо заговорщиков. До крепостной стены оставалось метров триста.

Ночное небо выглядело устрашающе - хлестал ужасный ливень, гремел гром, сверкали ломаные линии молний. И под всем этим шумерский архимаг, потрясая жезлом, громогласно читал заклинание:

От крыши дома к крыше диль-Раджкадана в мгновение ока протянулась практически невидимая полоса, еле заметно посверкивающая, когда на нее попадали водяные капли.

Креол уверенно ступил на невидимую опору. Лод Гвэйдеон бесстрашно последовал за ним. Ванесса с легким сомнением попробовала магический мост ногой, убедилась, что он прочный, и тоже пошла следом.

А миг спустя мимо них пронеслось нечто невидимое, оставляя после себя белый реактивный след. Логмир Двурукий не мог дождаться, когда сможет запустить руки в султанское серебро…

– Хой, что застряли?! - весело крикнули с дворцовой крыши. - Догоняйте, черепахи!

В султанском гареме все было тихо и спокойно. Сюда не доносились крики беснующейся толпы и громовые раскаты. Старый сонный евнух тихо посапывал в уголке, а молодые жены Саудрон-Тарка с сонным любопытством обсуждали последние сплетни. Все здесь очень грустили, когда было объявлено о казни Двурукого - тот неоднократно навещал диль-Раджкадан без ведома законного владельца. Между прочим, старший сын султана, несмотря на всего-навсего семилетний возраст, проявлял большой талант в обращении с режущими предметами и умел удивительно быстро бегать…

Соответственно, все здесь очень радовались, когда узнали, что Логмир бежал. Дила-Ни, любимая жена султана, с гордостью заявила, что она нисколько и не сомневалась, что Стер не удержит великого героя. Сейчас все споры сводились к одному - как скоро Логмир навестит дворец, чтобы поквитаться с обидчиком?

И тут самое большое окно разбилось. Драгоценное цветное стекло разлетелось на сотни мелких осколков, и в этот тихий мирок ворвалось нечто, похожее на серебряную статую. Идя на дело, лод Гвэйдеон отказался надевать неудобный костюм бо-шо.