С тех пор эта замечательная конная группа считается навсегда утраченной. Правда, бытует легенда о том, что немецкие кони до сих пор покоятся на дне то ли Невы, то ли Мойки. И ждут своего часа. Будто бы целы и невредимы.
Блистательный Санкт-Петербург безвозвратно исчезал. В этих условиях не казались такими уж невероятными планы переноса столицы. Правда, впервые об этом заговорили давно. Еще при Александре I, во время его путешествия по России возник план административной реформы, по которой страна делилась на 12 наместничеств с представительными органами, а столица переносилась в Киев. Еще раз к этой мысли вернулись в «эпоху великих реформ Александра II». Киев как «мать городов русских» и тогда оставался наиболее предпочтительным городом для новой столицы. По мнению Николая II, из Киева можно было бы «решительнее выступать в поддержку славян на Балканах». Но в подсознании было и другое. Не облегчит ли участь царевича Алексея «более мягкий по сравнению с петербургским» приднепровский климат. Перенос столицы якобы предполагалось приурочить к празднованию 300-летия дома Романовых.
С началом войны антигерманские настроения и ура-патриотические лозунги в России, и особенно в столице, оказались настолько сильными, что Николай II объявил указ о переименовании Петербурга в Петроград. Он надеялся, что этим успокоит общественное мнение. И действительно, народ искренне приветствовал этот политический акт. Но вот, по недавно опубликованным за границей воспоминаниям ирландского потомка Михаила Илларионовича Кутузова – Михаила Павловича Голенищева-Кутузова-Толстого, через несколько дней после переименования Николай II спросил князя M. Н. Волконского: «Скажите, князь, что вы думаете о моем недавнем решении?» И услышал в ответ: «Вашему величеству виднее, но боюсь, что вы, возможно, затворили то самое окно в Европу, что ваш предок некогда открыл».
Да, «то самое окно» затворялось со скоростью, которую предположить не мог никто. Видимо, вступление России в войну было непоправимой ошибкой. Ровно 666 лет тому назад, а это, не забудем, «число зверя из бездны», князь Александр Невский выбрал унизительный для России мир с татарской Ордой и спас страну от гибели. Вернулся он из Орды в 1251 году с ярлыком на великое княжение.
Неужели в 1914 году он, император могущественной России, ошибся и, отказавшись от мира с Германией, через три года навлечет на Россию новую орду? Мысли обо всем этом не давали Николаю II покоя. Особенно во время одиноких прогулок по царскосельскому парку. Кто он? Первый человек в государстве или обыкновенный исполнитель чужой воли, неважно, откуда она исходила – сверху или снизу? Во время одной из прогулок он заметил охранников, которые с утра дежурили за кустами и куртинами. Иногда их не было видно, но всегда можно было услышать осипшие голоса, докладывавшие: «Седьмой номер прошел». Чаще всего он не обращал на них никакого внимания. Но однажды возмутился, «почему именно он проходит у них под кличкой „Седьмой“?». Сменил начальника охраны. После этого стал «Первым».
Все шло к неизбежному концу. Вот как в изложении А. Н. Толстого на фронте рассказывали об отречении государя. «Докладывают государю императору по прямому проводу, что, мол, так и так, народ в Петербурге бунтуется, солдаты против народа идти не хотят, а хотят они разбегаться по домам. Созвал он всех генералов, надел ордена, ленты, вышел к ним и говорит: „В Петербурге народ бунтуется, солдаты против народа идти не хотят, а хотят они разбегаться по домам. Что мне делать? Говорите ваше заключение“. И что же ты думаешь, смотрит он на генералов, а генералы, друг ты мой, заключение не говорят, а все в сторону отвернулись. Один только из них не отвернулся, – пьяненький старичок-генерал. „Ваше величество, говорит, – прикажите, и я сейчас грудью за вас лягу“. Покачал государь головой и горько усмехнулся. „Изо всех, – говорит, – моих подданных, верных слуг один мне верен остался, да и тот каждый день с утра пьяный. Видно, царству моему пришел конец. Дайте мне лист гербовой бумаги, подпишу отречение от престола“. Подписал и заплакал горькими слезами».
Последний русский император Николай II отрекся от престола 2(15) марта 1917 года. Если верить фольклору, вплоть до самого отречения в народе упорно распространялись слухи, что династия Романовых, начавшаяся Михаилом, Михаилом и закончится. И действительно, Николай II отрекся в пользу своего брата Михаила. Юридически Михаил в течение суток был законным русским царем, пока и он не отрекся в пользу Учредительного собрания. Только тогда в обществе заговорили о наследнике престола царевиче Алексее. Но события стали уже неуправляемы. 8 (21) марта по требованию Петроградского совета бывший русский император был арестован.
С этого момента над гражданином Романовым, как его с нескрываемым злорадством стали называть в России, распростер свои крылья ангел смерти. Многим приходили на память наиболее значительные знамения. Однажды, находясь в Аничковом дворце, он увидел, как «из стен появилась белая женская фигура и, дабы предупредить готовый сорваться крик ужаса, коснулась государевых уст холодной ладонью». Начали поговаривать, что «по дворцу бродит неприкаянная душа совращенной и брошенной им смолянки». Он и не пытался опровергать эти нелепые сплетни. Он хорошо знал, кем была эта «Белая дама Аничкова дворца», которая уже встречалась и с его прадедом императором Николаем I, и с дедом – Александром II. На этот раз дама прошептала, что Николаю «суждено стать последним российским императором», и, оторвав ладонь от его уст, растворилась в воздухе.
Первоначально Николай II содержался под стражей в Царском Селе, но затем был переведен в Тобольск, а после октябрьского переворота – в Екатеринбург, где в ночь на 17 июля 1918 года вместе со всей семьей и людьми, находившимися при нем, был расстрелян.
Это еще раз подтвердило каббалистические расчеты нумерологов о «роковом числе» Николая II – «17». Впервые о нем заговорили после крушения императорского поезда 17 октября 1888 года. Затем вспомнили после подписания Николаем II Манифеста 17 октября 1905 года, и, наконец, не переставали повторять это мистическое сочетание цифр весь 1917 год, включивший в себя отречение от престола и две революции – Февральскую и Октябрьскую.
Но и на этом не заканчиваются невероятные совпадения в истории династии Романовых. Как мы знаем, первый Романов – Михаил – был призван на царство из Ипатьевского монастыря, где он в то время находился, а последний Романов – Николай II – был расстрелян в доме инженера Ипатьева в Екатеринбурге, где содержался под стражей. Ипатьевский дом был снесен по распоряжению первого секретаря Свердловского, как назывался в то время Екатеринбург, обкома КПСС Б. Н. Ельцина, и тот же Ельцин, став к тому времени Президентом России, проводил в последний путь останки царя 17 июля 1998 года. А когда эти останки в аэропорту Санкт-Петербурга встречал губернатор В. Яковлев, то некоторые историки вспомнили, что восемьдесят лет назад в Екатеринбург арестованную царскую семью сопровождал комиссар ВЦИК некий В. Яковлев.
Слухам о расстреле царской семьи верить не хотелось. Появились самые невероятные, а иногда просто фантастические легенды о ее спасении. Некоторые еще в 1920 году будто бы видели императора то на лондонских улицах, то на римских. Одни говорили, что русский император тайно скрывается в Ватикане. Другие утверждали, что увидеть его невозможно, потому что он вывезен на корабле, а корабль «беспрерывно курсирует в водах Белого моря и никогда нигде не причаливает». Многие уверены, что в «глубочайших подвалах» одного европейского банка находятся несметные богатства последнего российского императора и ждут прибытия «любого члена царского дома, который сможет с уверенностью подтвердить свою личность». Есть ли во всем этом хоть доля правды, судить не нам. Мы рассказываем легенды, а фольклор, как известно, никогда не претендует на истину в последней инстанции. Тем более, что даже захороненные в Петропавловском соборе Санкт-Петербурга останки Николая II далеко не всеми признаются за подлинные.
