— Что здесь происходит? — ледяной возглас Амилы разрезал непринужденную, теплую, душевную атмосферу студии.

Я обернулась: свекровь явилась в компании с Ниолом и Йелли. Муж цепким, внимательным взглядом осмотрел всех присутствующих, замерших статуями. В их глазах читалось не только огромное уважение, но и некий страх. Подданные следили за шаазами, ожидая развязки, а я откровенно смутилась, заливаясь горячим румянцем. После утреннего, хм-м… единения мне с трудом удалось выдержать его взгляд.

Йелли все подметил: и мою неловкость, и смущение, и недовольный взгляд, которым я одарила Амилу. Подошел ко мне, обнял за плечи и, прижав к себе, многозначительно произнес:

— Мама, надеюсь, ты поймешь правильно, без слов.

— Но это сборище…

— На сегодня все свободны, — ледяным тоном отпустил мою труппу Йелли.

— Завтра в это же время, — сухо, упрямо добавила я.

Народ поторопился на выход, а Делла тень Арэнк осталась стоять в сторонке, старательно играя всамделишную тень.

— Кайя, что происходит и как вообще… — продолжила гнуть свою линию и меня Амила.

— Милая, — Ниол обнял жену, пресекая дальнейшее возмущение, и тихо, но твердо продолжил, — ты забылась. Кайя — шааза, вполне взрослая и самостоятельная. Не ребенок! Она в праве принимать собственные решения. Тем более, заниматься чем хочет, если у них с мужем нет по этому поводу разногласий.

— У нас с женой нет разногласий, мама! — Йелли смотрел на мать, прищурившись, чтобы та без лишних слов приняла к сведению его волю.

— Могу я хотя бы узнать, что за балаган ты тут устроила? — демонстративно устало и смиренно поинтересовалась Амила.

Еще та актриса!

— Можно. Это моя будущая сфера деятельности, — задрала я подбородок, приготовившись встретить всевозможные упреки. — Театр и телевидение. Искусство, которое в скором времени станет настолько привычным и необходимым в каждой семье, что за него будут платить, не раздумывая! Наслаждаться! Обсуждать! И главное, с их помощью можно управлять, да и много чего делать. Главное, правильно подойти к делу.

Муж и свекор с затаенным интересом глядели на меня, а вот Амила саркастично расхохоталась. Затем с досадой махнула рукой и объявила:

— Пора ужинать! Вам еще…

— Что нам еще, мы решим сами, — отрубила я.

Мужчины чуть поморщились, им наши перепалки, конечно, не нравятся. Но в женские дела они решили вмешиваться в случае назревающего конфликта.

Выходя на террасу ужинать под руку с Йелли, я любовалась его мужественным профилем — впервые испытала глубокую радость, что именно он стал моим мужем. Удовольствие от секса — это, конечно, здорово и даже необходимо, а обрести поддержку в любом деле от самого близкого мужчины гораздо важнее. Ведь не страстью единой жив и счастлив человек.

Романтический ужин

Я вновь проснулась рано, словно кто-то невидимый, но настойчивый будил меня, звал на новые приключения. Сладко потянулась, тело пело от переполнявшей меня энергии. Наверное, вчерашнее… единение с Йелли действительно что-то изменило во мне, смело преграды и открыло двери.

Обернувшись, неожиданно для себя слишком бурно обрадовалась, увидев мужа рядом, — испытав яркое переживание, не похожее ни на какое другое, сродни дежавю, напоминающее волшебство. Как нечто необычное, но происходящее самым, вроде бы, обычным утром. Накануне вечером его вестником во время ужина попросил об аудиенции по важному делу один из теней. И заснула я одна, укрывшись крыльями.

Йелли, как и вчера, тихонько сопит, лежа обнаженным на спине, раскинув руки, одна нога согнута в колене, бедра слегка прикрыты простыней. Сильный, красивый… мой! Радость от его присутствия вылилась в горячий поток, который потек… понесся по моему телу этакой смесью желания, восторга собственницы и капелькой неловкости. Испытывать такую гамму разнообразных чувств, причем так сильно, — это что-то новенькое и совершенно непривычное для меня.

Медленно прошлась взглядом по его руке от ключицы до кончиков длинных пальцев, полюбовалась сильной мужской ладонью, широким запястьем с голубым браслетом — леарским брачным свидетельством нашей нерасторжимой связи. Счастье — будто горячий клубочек, который согревал, пульсировал в моей груди вторым сердцем, даря ощущение покоя, заставляя забыть о холоде одиночества.

Потянувшись кошкой, я скользнула грудью по простыне и, коснувшись носом сгиба локтя Йелли, жадно вдохнула его неповторимый аромат. Словно декабрь с январем сошлись в жестком споре: кто сильнее и морознее? Так ярко, насыщенно и жизнеутверждающе.

Муж повернулся набок, ко мне лицом. Рукой зарылся в моих спутанных волосах, рассыпавшихся по постели, и хрипло спросонок спросил:

— Проснулась?

У меня от его голоса дыбом каждый волосок на теле встал от желания.

— Да, доброе утро, — нашлась я, осторожно выпутала волосы из его пальцев и встала с кровати. — Вчера что-то случилось? Ты поздно пришел и…

…и чуть не застонала, сглотнув и прикрыв глаза, глядя на усевшегося Йелли, потому что простыня с него сползла. Фигура моего мужа — невероятно эстетическое наслаждение!

— Пока я ограничил твои контакты, чтобы из-за незнания каких-то нюансов или леарских правил ты не попала в неудобную ситуацию, не столкнулась со сложными проблемами или недоброжелателями. Но совсем скоро тебе придется познакомиться с моими доверенными лицами, обзавестись своими, вникать в дела шаазата. Так что наслаждайся свободой и покоем, пока лишних к тебе не допускают…

— Свободой? — возмутилась я. — Да Амила запрягла меня, как лош… шайгала, и погоняет, с живой не слезает. И вообще, меня вчера ваш дух чуть не съел!

Муж усмехнулся, качнул головой снисходительно, словно слушал ребенка. А ведь и правда, ему — сто восемьдесят, а мне — двадцать пять. Я ему даже не правнучка! Но мои мысли по этому поводу он прервал советом:

— Мама рассказала, что случилось. Мой тебе совет: сегодня дух непременно снова явится на урок, а ты спроси у него, кто или что они такое. Поймешь, почему Фэй с мамой не кинулись тебя сразу защищать. Мне даже представить сложно ситуацию, когда духи рода захотят кому-то из подопечных навредить.

— Первым делом спрошу. Про таких личностей лучше знать заранее, чтобы защититься, если что, — пробормотала я, направляясь в ванную.

Завернувшись в большое полотенце-простыню, я вспомнила, что забыла взять сменную одежду. Хорошо, что часть нашего гардероба перенесли во временные покои. Бросив взгляд на брошенную на пол ночнушку, решила сходить за одеждой в полотенце. В конце концов, вчера меня видели всю.

Йелли сидел на кровати с моей стороны, наверное, ожидая, когда я освобожу ванную. Увидев меня, он попросил:

— Подойди!

— Зачем? — насторожилась я, а мое тело «поплыло» в предвкушении, словно в противовес разуму.

Похоже, схожу с ума от раздвоения личности! Никогда в жизни даже подумать не могла, что во мне живет настолько похотливая особа, которая спокойно мимо собственного мужа пройти не может.

Йелли встал, медленно, неторопливо завязал на бедрах простыню. Но при этом хитро, многозначительно улыбнувшись. Кажется, он все-все про меня понял, иначе откуда эти уже знакомые повадки хищника?

— У тебя из-за театра весь день занят, так что выделим глыбу на полеты сейчас.

— Летать сейчас? — удивилась я, невольно подходя ближе к нему.

Моя вторая, жаждущая, половина неожиданно расстроилась: муж хочет не страсти, а преподать очередной урок. Но не в моем случае отказываться от важных знаний. Летать и магичить — первостепенные задачи, которые я должна освоить для выживания.

— Хорошо, — преувеличенно бодро согласилась я. — Сейчас только оденусь и…

Йелли не дал договорить, приказав:

— Выпусти крылья и разомни их. Здесь хватит места.

— Но зачем в комнате, и я в простыне?!

— Я придумал для тебя особую технику обучения. Пока ты плескалась в купальне, мне пришла в голову отличная мысль, как помочь улучшить навыки, — совершенно спокойно, серьезно сказал Йелли, но вот его светлые прозрачные глаза почему-то потемнели.