— Я сожалею о той ночи. — Мое горло саднит, и слова выходят неуверенными. Она приподнимает бровь. — Нет, я не жалею об этой части ночи, только о первой части, — выдыхаю я. Мне нужно начать думать, прежде говорить. Чем больше я нахожусь рядом с ней, тем хуже мне становится. Это потому, что она мне нравится. Она мне очень нравится. И симпатия к ней превращает меня в идиота.

Звук снегоуборочной машины на моей улице, отвлекает нас от непростого разговора и переводит внимание за окно.

— Даже с машиной я вижу только белое. Не могу поверить, что выпал весь этот снег. Это безумие. Еще даже не День благодарения.

— Скорая помощь будет сумасшедшим местом сегодня вечером.

— Сегодня вечером? Тебе нужно работать? — Ее глаза широко распахиваются, она снова смотрит на горы снега.

— Да, и если снег в ближайшее время не прекратится, мне придется откапывать зимнюю обувь и идти в больницу пешком.

— Никакого снежного дня для тебя, — говорит она.

— Неа, но, полагают, у тебя его тоже не будет.

— Верно. Честно говоря, мне, наверное, стоит достать свой телефон и начать работать. — Она возвращается к дивану и роется в своей сумочке. — У тебя есть зарядное устройство? — Она поднимает свой сотовый. — Обычно я работаю со своего ноутбука, но, думаю, сегодня придется обойтись телефоном.

— Ты можешь воспользоваться моим ноутбуком, — предлагаю я, роясь в ящике в поисках зарядного устройства.

— Все в порядке. Кроме того, если я воспользуюсь твоим ноутбуком, на чем ты будешь смотреть все свое порно?

Я замираю. Я даже не моргаю. Убейте меня. Убейте меня сейчас же.

— Мэтью, прости. — Она прикусывает губу, чтобы не рассмеяться. — Видишь, опять эта незрелость. Я не могу это контролировать. — Я все еще застыл в ужасе и скорее всего до сих пор не моргнул. Протрезвев от смеха, она делает глубокий вдох и выхватывает зарядку из моей неподвижной, безжизненной руки. — Тебе бы помогло, если бы я сказала, что тоже смотрю порно?

Моя голова дёргается вверх.

Что она только что сказала?

Пин тоже прислушивается.

«Что она только что сказала?»

— Правда? — осторожно спрашиваю я. Это может быть уловкой, все же мы с Пином ждём пока она ответит, затаив дыхание.

— Мэтью, по большей части я работаю из дома, где провожу свой день за компьютером. Так что, конечно, я смотрю его. Боже, до той ночи с тобой у меня год не было секса. — Ее голос затихает, бормоча остальное. — И у девушки есть потребности.

Выходи за меня.

«Женись на ней».

— Спасибо, — откашливаюсь я, слегка поправляя брюки, прежде чем сесть на диван. — Это правда помогло, — говорю я, и она смеётся, опускаясь рядом со мной.

Она поджимает ноги под себя и принимается за работу, набирая текст в телефоне. Я выключаю телевизор и беру книгу, которую читал. Трудно сосредоточиться, когда она так близко, но, по крайней мере, я создаю иллюзию, что занят. Я читаю слова на странице снова и снова, но в моей голове только мысли о том, что Холли год не занималась сексом, а смотрела порно, потому что у нее есть потребности.

Час спустя ее телефон ложится на мой кофейный столик, и она трёт глаза, а затем вытягивает руки над головой.

— Этот экран гораздо меньше, чем я привыкла для работы, но, по крайней мере, я просмотрела все твиты.

— Ты отвечаешь на каждый твит? — Я закрываю книгу. За час я прочитал всего три страницы.

— Если кто-то обратится непосредственно в компанию, я отвечаю. В основном я добавляю в избранное, ретвичу, пишу несколько своих твитов, ищу хэштеги, которые касаются наших клиентов. — Она скрещивает ноги и поворачивается лицом ко мне на диване. — Что ж, в прошлый раз в основном говорила я. Теперь, когда я знаю, кто ты на самом деле, думаю, пришла твоя очередь говорить.

— Спрашивай меня о чем угодно. — Я делаю глоток кофе. Кофеин помогает притупить непроходящую головную боль, с которой я проснулся.

— Хм, — прижимает она палец к нижней губе. — Работая в отделении скорой помощи, держу пари, ты видел просто все. Что самое безумное, что ты когда-либо видел?

— На этой неделе? В этом месяце? Или в этом году? — смеюсь я. Я не видел всего, но за то короткое время, что я там работал, я определенно многое повидал. Есть куча безумных вещей, которыми я мог бы поделиться с ней. Отрубленные пальцы в пакетах для сэндвичей, выколотые глазные яблоки, заклеенные клейкой лентой, или, если она действительно хочет безумств, я мог бы рассказать ей обо всех предметах, которые удаляют из прямой кишки. Люди любят проверять эластичность своих задних проходов. Хотя, мне, вероятно, следует воздержаться от разговора, связанного с задницами, после фиаско прошлой ночью.

— Просто расскажи мне о своем самом запоминающемся моменте, — говорит она, и когда она произносит это таким образом, я мгновенно знаю свой ответ.

— Это было в ту ночь, когда я увидел тебя.

— Хочешь сказать, когда ты увидел Ника, — закатывает она глаза и заливается смехом. — Боже, он был ужасен.

— Нет, я хочу сказать, когда я увидел тебя. — Не важно, что в ту ночь она была с другим парнем. Когда я увидел ее там, это был мой самый запоминающийся момент. — Я так много думал о тебе с нашей ночи вместе, а потом по-настоящему увидел тебя снова… это была хорошая ночь. Определенно, это мой самый запоминающийся момент.

Холли

ЧТО ЭТО значит? Как я должна это воспринимать?

Мэтью делает эту ситуацию невозможной.

— Хочешь посмотреть фф… фильм? — спрашиваю я с лёгким заиканием, хватая его пульт со столика. — Или еще один эпизод викторины?

Нам нужно отвлечься. Узнавать друг друга получше вот так было не очень хорошей идеей. Мне не должен нравиться парень после секса на одну ночь. Утешение. Неуклюжий парень, который угрожал вскрыть меня, как бревно. Но это становится все труднее, и я ничего не могу с этим поделать.

Кажется, он мне нравится.

— Прости, я не хотел доставлять тебе неудобства. Увидев тебя той ночью… — Он замолкает, когда я встречаюсь с ним взглядом. Мне не терпится, чтобы он продолжил, хотя я даже не уверена, что именно я хочу, чтобы он сказал. Он поправляет очки и откидывается на спинку дивана, переключая свое внимание на телевизор. — Мы можем смотреть все, что ты захочешь.

Я прерывисто выдыхаю, не зная, от облегчения или разочарования. Моя рука дрожит, когда я нажимаю на пульт дистанционного управления и включаю еще один эпизод викторины «Вопросы, ответы, размышления», надеюсь, этого будет достаточно, чтобы наши мозги были сосредоточены и держались подальше от этого странного… что бы это ни было между нами. Через несколько часов я уйду, и наша маленькая связь на полтора раза закончится. Нет смысла дальше все усложнять.

Алекс даёт ответы, а конкурсанты отвечают вопросами. Мы молча смотрим, пока не звонит телефон Мэтью. Он печатает, обмениваясь сообщениями.

— Это Джереми, — отвечает он на незаданный вопрос. Я наблюдаю, как он читает, делает страдальческое выражение лица и печатает в ответ.

— Все неловко из-за того, что произошло с вами, прошлой ночью? — становится мне любопытно.

— Не так уж плохо. Хотя мне трудно объяснить, что произошло в пиццерии.

Мои пальцы на ногах сжимаются, когда я вспоминаю об этом. В пиццерии. Целовались на публике, прямо на глазах у Джереми. Официант кричал, чтобы мы сняли комнату.

— О Боже, еще это. Я больше никогда туда не пойду, — закрываю лицо руками.

— Да, думаю я тоже буду избегать этого места какое-то время. — Его лицо выражает собой «Упс!», с широко раскрытыми глазами, чтобы соответствовать настроению.

Передо мной мелькают новые воспоминания. Коридор, грибы, корица, рвота, которую я так и не убрала.