Других опасностей вроде бездельников-разбойников и другой нечисти я не заметил. Это к тому, что я поторопился с выводами, переведя дух от бесконечного бегства. Драконьи Зубы остались далеко позади, и, судя по всему, мы шли по узкому перешейку, соединяющему Континент[7] и Алам. Где-то вдали нас ждет Сангарское святилище, если мы не отклонились левее. Но так окажется еще лучше, — продолжал размышлять я. — Мы сможем проскользнуть вдоль побережья, где нас никто не заметит.

Что-то привлекло мое внимание, что-то такое, что не вписывалось в местность, куда нас занесло отступление от гор. Из высокой травы прямо на тропу выскочил хесс. И оказался прямо напротив нас. Животное то ли отбилось от прайда, то ли было брошено из-за какой-нибудь болезни или раны. Его глаза настороженно, но без всякого страха смотрели, не мигая, на нас, и мы замерли, не в силах сделать следующий шаг. Хесс удивленно фыркнул, как будто не понимая, откуда взялись эти двуногие, хотя и он, и его сородичи тоже умели ходить на задних конечностях. Моя рука, как мне показалось самому, с дьявольской медлительностью потянулась за рукоятью меча, выглядывающего из-за плеча. Хесс напрягся, угрожающе заворчал. Одиночки и больные особи не уступали свирепостью более сильным и здоровым хессам — Отшельник предупреждал меня об этом. Всего два хороших прыжка отделяли зверя от меня. Лодочник сопел за спиной, но хотя бы не убегал и не делал лишних движений.

Я лихорадочно прикидывал возможности одолеть врага. На поясе висят ножи. Но успею ли метнуть их? Хесс вскинул голову, почуяв во мне более опасного противника, чем Лодочник.

— Иди отсюда, — предательски дрогнул мой голос. — Иди, мы не тронем тебя.

Интересно, понимают ли эти странные создания человеческую речь? Этот же запрядал остроконечными ушами, шерсть на крутом изгибе загривка улеглась. Еще мгновение — и шуршание травы известило нас, что хесс ушел. Ушел?

— Он послушался тебя? — не веря происходящему, с удивлением и облегчением спросил Лодочник.

Я молча пожал плечами, ощущая дрожь в руках. Странная встреча озадачила меня. Как он оказался здесь, далеко от своих территорий? Не предвещает ли эта встреча события еще более жестокие, чем бесконечная гонка на выживание в ковыльных степях?

Булочник Хэмел раскололся как орех под щипцами. Несколько жестко поставленных перед ним вопросов и пара тычков — болезненных, но не смертельных — и человек пустил струю под себя. Жалкое зрелище. Живет вот такой тип среди себе подобных, имеет немалый вес в обществе, все его уважают. Сам же Хэмел цветет и пахнет. Его дело идет в гору. В сундуке копится золотишко. Но однажды в темную ночь, дождливую и слякотную, приходят мрачные дяди, выдергивают его из теплой постели, волокут в лес, по пути как следует вываляв в грязи, а потом начинают выпытывать что-то такое, о чем бедняга и знать не знает. Сонный мозг еще не может смириться с ужасным пробуждением, а человек размякает.

— Ну, милок, расскажи нам, чем ты занимаешься в свободное от работы время? — Мастер тычком усадил Хэмела на грубую покосившуюся скамью, а сам возвысился над сжавшимся в комок человека.

— Кто вы такие? — визгливо спросил булочник. Страх лез из него осязаемо.

Мастер неторопливо прошелся перед булочником. Его нисколько не заинтересовал вопрос. Мрачная фигура палача отбрасывала тень на стены прохудившейся хижины. Снаружи барабанил дождь, и его сила угадывалась по нескончаемому потоку воды, льющемуся с крыши на землю. Где-то в углу избушки тоже журчало. Ветхое строение не могло удержать мощь стихии. Но все же внутри пока было сухо, хоть и прохладно. Я сидел у стены, слившись с темнотой, закутавшись в плащ. Я все же выпросил себе привелегию присутствовать при допросе. С одним условием: я должен стать невидимым и немым. Мастер не хотел, чтобы меня узнали. Хэмела убивать никто не собирался, но узнай он, что молодой торговец, чью роль я играю, связан с тайными организациями — меня уже не подпустят к определенному кругу людей. Он вел свое дело умело, но упускал мелкие детали, отчего допрос превращался в бестолковую говорильню.

— Если выложишь все, что будет мне интересно — пойдешь домой. Нет — закопаем здесь.

— Что? — булочник уже не соображал здраво, так его запугал Мастер. Кислый запах пота распространился по избушке.

— Мы получили известия, что ты посещаешь бесовские игрища, кои организовал некий Магван.

— Это не моя затея! — оживился Хэмел. — Когда-то жители Тампы сами помешались на духах. А все из-за старой ведьмы Аклы! Это она умеет вызывать мертвых и спрашивать, что происходит т а м! Ну, людишки ведь падки на такие вещи. Все ходили к ней, и я тоже. Просто так, из-за интереса. Хотел поймать ее на вранье.

— Такой благородный? — усмехнулся Поэт.

— Не буду принижать свои качества, — важно выпрямился обгаженный булочник.

— Поймал на слове?

— Странно, но есть у нее что-то. Она действительно умеет… Потом Акла предложила мне поучиться этому ремеслу.

— Почему именно тебе? — Мастер перестал расхаживать из угла в угол.

— Да она многих тянула: Торнов, Биргеров, даже мельника Иву.

— И что Ива?

— Он приложил ее немного. Шибко рассердился.

— Разумный парень, — хмыкнул Мастер. — Так ты научился?

— Каюсь, есть немного. Но я считаю, что старуха лучше справляется с делом. Я так… ученик. Но я ничего не делал против властей! Это всего лишь личное, связанное с родственниками. Хотелось бы узнать, что ждет нас в будущем.

— Сейчас и узнаешь, — доброжелательно сказал Мастер.

От этих слов Хэмел вновь ударился в дрожь. Я услышал лязг зубов, какое-то невнятное бормотание.

— Деньги брал за ворожбу? — Поэт лениво чиркал пером по бумаге. Пламя свечи колебалось от его дыхания.

— Какие деньги? — даже возмутился булочник. — Я зарабатываю продажей хлеба, и чтобы еще брать за общение с духами — возмутительно!

— Действительно — благородный человек, — Мастер переглянулся с Поэтом. — Дальше что?

— Дальше? Это тянется уже три года. Я предупреждал старуху, что надо завязывать. Наскребем на свой хребет. Так недалеко и нежить вызвать!

— Духи сказали тебе, где сейчас Магван? — невинно спросил Мастер, не обращая внимания на последние слова.

— Нет, о нем не слышно уже достаточно долго, — Хэмел захлопнул пасть, краешком сознания понимая, что ляпнул запрещенное.

Оп-па! Попался, голубок!

Мастер хищно оскалился. Он и не ожидал так скоро напасть на след неуловимого врага. Признаюсь, он здорово запудрил мозги булочнику. Теперь бедолаге придется покрутиться, доказывая свою невиновность в магических обрядах и связях с нехорошими людишками.

— Готовь перья, — елейно промурлыкал Мастер, кивнув Поэту. — Мы желаем услышать интереснейший рассказ господина Хэмела.

Несчастный лихорадочно облизал губы. Он звериным чутьем понял, почему встрепенулся Мастер, почему зацокал языком. Чертов палач! И где подобрал его Егерь, в каком кабаке Паунса?

— Ну! Мы ждем!

И Хэмел заговорил. С его слов мы поняли, что четыре года назад в этих местах появился человек, выделявшийся странными способностями. Помимо грамотной речи и умения писать, он имел хорошие знания в технике, создав парочку механизмов для мельницы, что возвысило его в глазах Ивы. Отлично играл в карты, показывал фокусы, отменно дрался на мечах, на ножах, и в кулачных стычках показывал хорошую выучку. Истинную силу он показал при пророчествах будущих событий. О грядущей войне доминиканцев и патриканцев избранные жители Тампы узнали из его уст. Гадал на картах, на снеге, на проточной воде. Все сбывалось. Прожил он в Тампе недолго, но передал частичку своего дара старухе Акле, которая и до его прихода пошаливала с темными силами.

Хэмел замолчал, напряженно переводя взгляд с Мастера на Поэта, изредка поглядывая в мою сторону. И, кажется, он воспринимал меня как более серьезную и опасную фигуру. Мое молчание лишь усиливало его беспокойство.