Оглядевшись по сторонам, я шагнул к ближайшей лавке и, всё тем же "зонтиком" согнав с неё влагу, уселся на деревянное сиденье. Двухвостый тут же "мигнул" и, вновь чистый и сухой, устроился у меня на коленях. Чуть потоптавшись, он улёгся, свернувшись клубком, словно самый обыкновенный кот, и боднул головой мою руку, гладь, мол. Лепота!

— Пляши, муж мой! — со смехом ворвавшись в кабинет князя, провозгласила его супруга.

— Что такое? — оторвавшись от экрана, проворчал тот.

— Шестнадцать писем с одним и тем же вопросом: Кто такой Ерофей Хабаров? — объявила женщина, и стопка вскрытых конвертов шлёпнулась на рабочий стол Старицкого.

— Ты же говорила, что в его классе пятнадцать человек? — окинув недоумённым взглядом рассыпавшиеся по столешнице письма, произнёс Виталий Родионович.

— О, да! Пятнадцать писем от родителей одноклассников, и одно от семьи куратора класса, — воодушевлённо произнесла Лада Баженовна, устраиваясь на подлокотнике кресла мужа. — Ну что? Я умница?

— Ещё какая, — довольно кивнул князь, перебирая конверты. — Ладыженские, Смольянины, Реутовы, Сабуровы… Захарьины, Толстые. Замечательно, просто замечательно! Ладушка моя, я твой должник! Проси, что хочешь, всё сделаю!

— О! — глаза княгини предвкушающе сверкнули, а руки непроизвольно погладили подтянутый животик, скрытый тканью дорогого платья. Проследив за этим движением, князь замер на месте…

— М-м, дорогая, ты уверена? — протянул он и, поймав взгляд жены, помотал головой. — Нет-нет, я не против пополнения нашей семьи, но… ты действительно уверена, что хочешь этого?

— А? — в глазах княгини мелькнуло непонимание, но потом она взглянула на свои руки и, моментально угадав, о чём подумал муж, звонко, в голос, расхохоталась. — Милый, я, конечно, рада, что мне не придётся уговаривать тебя заняться… "пополнением семьи", но просить я тебя буду о другом.

— Фух, — еле слышно выдохнул князь, но тут же осведомился: — и о чём же?

— Хочу в круиз, — безапелляционно потребовала Старицкая.

— Совсем не проблема, милая! — расплылся в улыбке муж, но Лада нежно прикрыла его рот ладошкой.

— Нет-нет, Вит! Ты меня не дослушал. Хочу в круиз на "Варяге". Всей семьёй.

— О! — Старицкий застыл, но почти тут же отмер. — О-о! Но, Лада моя, ты же понимаешь, что это почти нереально!

— Ничего не хочу знать, — резко посерьёзнев, отрезала княгиня. — Обещал? Будь добр, исполни. Я хочу видеть всю нашу семью. На "Варяге". Месяц, не меньше. И мне плевать, как ты этого добьёшься. Хоть требуй с государя отпуск для всех Старицких.

— Отпуск? — князь неожиданно улыбнулся. — А что? Это идея. Договорились, дорогая. Можешь отсылать приказ племяннику. Пусть готовит яхту к походу. Будет нам отпуск!

Лада взвигнула, словно девчонка и, наградив мужа жарким поцелуем, больше подошедшим двадцатилетним любовникам, чем сотню с гаком лет женатой паре, соскочила с кресла и потянула за собой мужа. Но увлечь его в спальню, чтобы тут же заняться "пополнением семьи", княгине не удалось. Именно в этот момент по комнате разнёсся тревожный сигнал закрытой связи.

Будь это трель зеркома, Лада Баженовна с лёгкостью заставила бы супруга проигнорировать звонок. Но не вызов по этой линии. Князь печально улыбнулся и, легонько хлопнув жену по упругой части тела, расположенной чуть пониже спины, подтолкнул её к выходу из кабинета.

— Я постараюсь закончить поскорее, Ладушка, — проговорил он. Княгиня кивнула.

— Жду тебя в спальне, — грудным голосом проговорила она и, легко выскользнув из объятий супруга, исчезла за дверью. Проводив взглядом жену, Старицкий дождался, пока за ней закроется дверь и, нахмурившись, нажал клавишу на одном из телефонов. Миг, и по кабинету прошла волна искажений, впиталась в стены и будто бы исчезла. Только блеснули, словно покрытые маслом, оконные стёкла. Система звукоподавления вышла на рабочий режим, и в ту же секунду включилась связь с абонентом, прервавшим воркование мужа и жены.

— Старицкий, слушаю, — бросил князь.

— ОДШ-двенадцать. Код синий два-прим. Лист шестой, по улитке три. Группа подавления выехала на место. Срок прибытия две минуты, — голос оттарабанил данные и… связь отключилась.

Князь отшатнулся от телефона и, резкими, рваными движениями набрав на клавиатуре полученную информацию, со стоном осел в кресле. Мерцающая на карте жёлтым огоньком, отметка Хабарова оказалась в самом центре синей кляксы, накрывшей целый квартал Хольмграда.

— Да что ж тебя вечно на приключения-то тянет! — сквозь зубы процедил князь и схватился за зерком. В спальню он явно попадёт нескоро.

То, что вокруг происходит что-то странное, я осознал, когда двухвостый вдруг стал полностью материальным, спрыгнул с моих колен наземь и, не обращая никакого внимания на то, что оказался прямо посреди огромной лужи, да ещё и под дождём, сосредоточенно уставился куда-то в сторону пруда. Миг, и кот, выгнув спину, зашипел, демонстрируя зубатую пасть, и тут же до меня донеслись отголоски его ярости и… страха? Кишки знакомо дёрнуло холодом, а следом засосало под ложечкой. Верный признак, что грядёт большая проблема. Очень большая. В последний раз я себя чувствовал подобным образом ещё в том мире, за несколько минут до того, как по радио сообщили о разрушении дамбы.

Поднявшись с лавки, я развеял кокон, спасавший нас с двухвостым от дождя и ветра, и, замерев на месте, развернул зону внимания на все триста шестьдесят градусов. Редкие прохожие и машины, проезжающие по улице за моей спиной, не вызвали никакого напряжения, а значит, дело не в них. Зато, впереди, от глади пруда, ощутимо повеяло чем-то… странным, нездешним. Поток внимания скользнул над водой и будто упёрся в упругую стену, коснувшись которой, он развеялся, словно и не было. Однако!

Двухвостый, тем временем, впал в натуральное буйство. Кот метался, яростно хлеща себя хвостами по бокам, и явно старался держаться так, чтобы контролировать пространство между мной и прудом. Невидимая и упругая "стена", вновь найденная потоком моего внимания, вдруг вздулась гигантским пузырём, и лопнула, подняв в небо целый гейзер воды из пруда. По волнам захлестали какие-то полупрозрачные щупальца, и в грязной пене в центре "фонтана" мелькнуло, взмыло над водой тело, похожее на клубок змей, такое же полуреальное, как и его конечности. А в следующую секунду, воздух разорвал дикий визг и по сознанию ударил… ГОЛОД!

Кем бы ни была появившаяся тварь, она хотела лишь трёх вещей — жрать, жрать и жрать! Никаких иных чувств, оно, кажется, даже в теории испытывать не могло. По крайней мере, так это ощущалось! Голод был всепоглощающим, абсолютным… и, по-моему, составлял саму суть монстра, невесть откуда взявшегося посреди столицы.

Двухвостый взмыл вверх, пропуская под собой неожиданно удлинившееся щупальце, метнувшееся в нашу сторону. Кот вцепился в него моментально отросшими гигантскими когтями и, невообразимо широко распахнув пасть, одним движением перекусил змеящийся отросток, толщина которого, на минуточку, была как бы не вдвое больше его самого!

Я был в таком шоке, что успел лишь кувырнуться через спинку лавки, уходя от удара оторванной котом, но от того не ставшей менее опасной конечности "осьминога". Что та и доказала, разметав по досочке лавку, и исковеркав её стальной каркас до состояния какой-то абстрактной скульптуры. Оторванное щупальце отлетело в сторону, продолжая извиваться, будто змея, которой оторвали голову, а двухвостый уже нёсся вперёд, в воду. Берсерк чёртов! Нам сматываться отсюда надо, а он в бой рвётся!

Удар голодной твари, уже лишившейся второго щупальца, был страшен. Кота, вцепившегося в культю монстра, мотнуло и со всей дури шарахнуло о брусчатку прогулочной дорожки, только брызнули в стороны осколки камня. Спрятавшись за деревом, я ещё увидел, как двухвостый замерцал и ушёл в свой "стелс"-режим, фоня болью и, неожиданно, довольством от проведённого боя. А в следующий миг, очередное щупальце стёгнуло по моему укрытию и дерево, заскрипев, начало медленно заваливаться на дорожку. Уходя прыжком в сторону от несущегося на меня отростка, я, совершенно не соображая, что делаю, полоснул по атакующей конечности твари когда-то созданными под присмотром деда Богдана когтями и… с удивлением увидел, как щупальце монстра, почти дотянувшееся до моего тела, вдруг, словно остекленело, и с грохотом осыпалось наземь, рассыпаясь кусками льда по брусчатке. Вот значит как?! Что ж, поиграем, зверюга!