В то холодное декабрьское воскресенье Малькольм Максвелл сидел в своем любимом мягком кресле у камина и читал. Высокий, стройный, с пышными каштановыми волосами, зелеными глазами, прямым тонким носом и изящно очерченными, женственно красивыми губами, Малькольм был спокойным, воспитанным и добрым человеком.

Профессор литературы в вашингтонском университете, Малькольм был так же доволен своей жизнью, как и его мать. У него была любимая профессия, обширная библиотека прекрасно подобранных книг, его клуб поэзии, несколько полезных знакомств, общество хороших друзей и один самый близкий друг. Малькольм, как и Квинси Максвелл, больше всего на свете хотел, чтобы все продолжалось по-старому.

— Вот ты где, — сказала Квинси, входя в теплую библиотеку, где ее сын сидел с книгой в руках, протянув длинные ноги к камину. Малькольм поднял свои зеленые глаза и улыбнулся.

— Мама, я думал, что ты уже уехала. — Он отложил книгу в сторону.

— Я уже собралась, — Квинси подошла к камину, взяла щипцы и небрежно ткнула в тлеющее полено. — Но решила прежде, поговорить с тобой.

Малькольм Максвелл знал, что за этим последует:

— Конечно, мама.

— Дорогой, сезон в полном разгаре, — сказала она. — У нас так много приглашений, что невозможно уделить внимание всем.

— Какой позор, — сказал Малькольм.

— Малькольм, не дерзи мне. Я этого не потерплю. Предстоит ряд важных приемов, и я настаиваю, чтобы ты посетил некоторые из них.

Малькольм обреченно вздохнул:

— Хорошо. Выбери те, на которых я должен присутствовать, и я буду счастлив сопровождать тебя.

Улыбка вернулась на лицо Квинси. Она шагнула вперед, погладила сына по щеке.

— Тебе понравится, дорогой, только дай себе шанс. Тейлоры устраивают прием с коктейлями. Бредфорды приглашают на чай. Ужин с вином, как обычно, у Кроули, и… Да, эти Ледеты, недавно приехавшие сюда из Нового Орлеана, устраивают большой праздник в канун Нового года. — Она протянула руку и погладила его густые каштановые волосы.

— Мама, я никогда даже не встречался с Ледетами.

— Я знаю. Но у них есть дочь, Малькольм. Ей девятнадцать лет, она высокая, стройная, с прекрасными рыжими волосами. Очаровательная девушка.

— И она может стать хорошей женой для любого мужчины, — подытожил он.

— Да, она могла бы стать хорошей женой.

Невада, мисс Анабел и Страйкер прибыли в Сент-Луис, штат Миссури, в холодный, но солнечный полдень в пятницу, 29 декабря 1876 года. Чрезмерно возбужденная Дениза Ледет и ее представительный отец Дэвис Ледет встречали их на речной пристани. Невада издали увидела ярко-рыжие волосы Денизы, блестевшие в солнечных лучах, и энергично замахала рукой. Спустя несколько минут девушки уже обнимались, а Дэвис Ледет приветствовал мисс Анабел и пожимал руку Страйкера. В большом георгианском особняке Ледетов на Тринадцатой улице гостей из Нового Орлеана тепло приветствовала сияющая Мэри Ледет и все слуги.

Через час, когда прибывшим показали их комнаты, Невада и Дениза заперлись в огромной спальне Денизы, сплетничая и хихикая.

— А в воскресенье у нас будет грандиознейший прием. Это торжественный вечер, и папа нанял целый оркестр, а мама заставила поваров работать круглые сутки и заказала так много цветов, что обеспечила работой всех цветочниц в городе. Невада, подожди, ты еще не видела мое бальное платье. Ты просто умрешь! Я имею в виду вырез! — Она ткнула указательным пальцем себе в грудь. — Мама говорит, что я всех шокирую, и папа никогда не позволит мне надеть его, но я смогу уговорить папу. Нам привезли шампанское, держу пари, я напьюсь. И ты тоже, и мы должны еще в начале вечера решить, кого мы больше всего хотим поцеловать в полночь. Тебе нравится целоваться, правда? Мне нравится. Я целовалась уже с тремя мужчинами…

— Как ты сумела? — насмешливо прервала ее Невада. — Ну, я…

Она закрутила огненно-рыжий локон вокруг пальца.

— Я не думаю, что джентльмен мог бы застать тебя с закрытым ртом, чтобы поцеловать.

Дениза громко рассмеялась.

— Я слишком много болтаю? Только потому, что я возбуждена нашей встречей. Кроме того, поцелуй гораздо приятнее, если твой рот открыт! — добавила Дениза озорным шепотом.

Снегопад прекратился незадолго до девяти вечера в канун Нового года. Стало ясно и холодно, чистый девственный снег блестел в лунном свете, а в особняке Ледетов на Тринадцатой улице горели огни, приглашенный оркестр был на месте, и две оживленные молодые девушки одевались к вечеру.

Ожерелье из сапфиров и бриллиантов на шее Невады великолепно дополняло мерцающее синее бальное платье из переливчатой тафты. Дениза, поддерживая юбки розового бархатного платья нетерпеливо вбежала в комнату Невады.

— Уже пора, Мэри! Гости прибывают… — Она умолкла, открыв рот, и протянула руку, чтобы коснуться великолепной сапфировой подвески в центре ожерелья. — Мэри Гамильтон! Кто подарил тебе это сногсшибательное ожерелье?

Невада загадочно улыбнулась и провела пальцами по блестящим камням, украшающим ее шею. Проницательная и любопытная Дениза возбужденным шепотом высказывала свои догадки:

— У тебя есть богатый женатый поклонник, его жена — инвалид, и он не может развестись с ней, но он ухаживает за тобой. Вы встречаетесь тайно, и он осыпает тебя драгоценными камнями и ..

— Дениза! — Невада остановила ее и переменила тему. — Ты выглядишь великолепно в розовом бархате.

Ее взгляд остановился на корсаже с низким вырезом, который, по словам Денизы, должен был всех шокировать. Он не был таким низким, как она ожидала. Дениза была высокой и стройной девушкой с еще только намечавшейся грудью. Дениза прочла мысли Невады.

— Моя грудь не так соблазнительна, как твоя, но у меня великолепные ноги. Вот только, к сожалению, мне до сих пор не представился случай показать их. — Дениза сделала гримаску. Потом схватила Неваду за руку. — Пойдем вниз.

Элегантно одетые пары уже кружились по паркету, когда Невада и Дениза спустились в бальный зал. Дениза шепотом сообщала имена гостей, танцующих перед ними.

— О, взгляни, приехал профессор Максвелл, — сказала она, кивая высокому молодому человеку, стоящему против них с бокалом шампанского. — Малькольм Максвелл — один из самых интересных женихов в Сент-Луисе. Не правда ли, он красив? Он представитель видного состоятельного семейства.

— Вот как? — сказала Невада. — Неужели ни одна женщина не сумела поймать его?

— Я не знаю. Я думаю, многие пробовали. А рядом с ним — его мать, она разговаривает с мисс Анабел.

В этот момент мисс Анабел увидела Неваду и Денизу. Она улыбнулась и указала на девушек Квинси Максвелл, которая немедленно обернулась и что-то сказала сыну. Малькольм Максвелл осушил бокал, поставил его на столик и направился к ним.

Дениза сжала руку Невады:

— Он идет. Он собирается пригласить одну из нас на танец, я знаю!

Малькольм Максвелл представился и ласково улыбнулся.

— Жаль, что я не могу танцевать с вами обеими сразу, — сказал он галантно.

Затем он подал обтянутую белой перчаткой руку Неваде и повел ее танцевать. Невада дерзко улыбнулась ему.

— Я запрещаю вам танцевать с другими женщинами сегодня, мистер Максвелл, — сказала она полушутя.

Изумленный Малькольм сделал неверный шаг. Невада откинула темноволосую голову и весело рассмеялась. Она и Малькольм Максвелл танцевали всю ночь, и к концу праздника Малькольм спросил разрешения увидеться с ней на следующий вечер. И каждый вечер.

Через месяц после этого прекрасного новогоднего приема Малькольм Максвелл сделал предложение Неваде. Она согласилась.

— Дорогая, ты уверена, что поступаешь правильно? — недоверчиво спросила мисс Анабел.

— Абсолютно.

Экипаж, как бы подчеркивая значимость ответа Невады, сильно подпрыгнул. Мисс Анабел, ухватившись за сиденье, сохранила скептическое выражение лица.

— Ты знакома с Малькольмом Максвеллом всего шесть недель. — Она опустила глаза. — А что же капитан Роулетт?

Прекрасное лицо Невады осталось неподвижным, а синие глаза — безмятежными.