Пришпорив коня, он умчался в сырую, озаряемую вспышками молний ночь. Еще долго я стояла у распахнутых ворот, не обращая внимания на заползающие за ворот холодные капли. Смотрела вслед умчавшемуся всаднику и думала о том, как всего за несколько часов круто изменилась наша жизнь.

Если повезет, Рифер выдержит учебу в самой чудовищной академии Эргандара. А вот что делать с потенциальным мужем — я не представляла.

Одна знала точно: я сделаю все возможное и невозможное, чтобы сохранить свою силу и свою свободу.

В дом я вернулась злая и насквозь промокшая. За оба эти чувства — за ощущение противно липнущей к телу мокрой одежды и за злость в сердце мне следовало благодарить генерала Эскорна.

— Нашелся опекун на наши головы… — чуть слышно проворчала я и крепче сжала в руке тусклый источник света.

Мои шаги гулким эхом разнеслись по мрачному холлу, протянулись по широкой лестнице и стихли у входа в гостиную. Именно в ней, устроившись в кресле возле камина, любила проводить вечера Тесса.

Сейчас она была не одна. Риф кружил рядом, потрясая в воздухе какой-то бумажкой. Письмом, приглядевшись повнимательнее, определила я. Следовало войти, но что-то заставило меня задержаться у порога. Прикрутив фитиль, чтобы не выдали отблески света, я приникла к приоткрытой двери.

— Почему не рассказала раньше? — вопрошал братец. — Видела, что творилось с Лайрой? Нужно было предупредить нас.

И без всякой магии мы с братом легко считываем эмоции друг друга, а порой и переживаем их как свои собственные. Когда мне бывало плохо, Риф тоже чувствовал себя подавленным, и наоборот.

Сегодня я каждой клеткой своего тела ощущала, как он обрадовался приезду генерала, но, увы, не могла разделить с ним эту радость.

Тревога за будущее оказалась сильнее.

— Он не писал, никак о себе не заявлял, и я решила, что шейр Эскорн забыл о данном вашим родителям обещании, — оправдалась Тесса. — Откуда ж мне было знать, что он вдруг так неожиданно нагрянет.

— Да уж. — Рифер снова пробежался по листку взглядом. — Отец очень тепло о нем отзывается, и мне он тоже, если честно, понравился.

А как же родственная поддержка, братец?

— Что будем делать с Лайрой? — поднял он на тетю глаза.

Та, будто чувствуя, что я рядом, от ответа уклонилась. Лишь вкрадчиво спросила:

— Ты действительно хочешь уехать? Лайра права, легко не будет.

— Сейчас мой мир — это Кроувер, — тихо ответил Рифер. — А я… я хочу большего.

С трудом сдержалась, чтобы не ворваться в комнату и не объяснить ему, что из себя представляет это «большее». Изнуряющие тренировки, опасные испытания, безжалостные наставники. А дальше битвы и покорение новых земель, которых Эргандару все мало.

В чем-то я с Вейнандом вынуждена была согласиться. Рифер не мальчик, а мужчина. Вот только этот мужчина привык, что рядом всегда есть кто-то, на кого можно положиться, а в идеале — скинуть свои проблемы. В добавок к этому Рифер — маг с нестабильным даром универсала. Это даже хуже, чем тот, в ком сила почти не проявилась.

Моя магия тоже непокорна и своенравна (вся в хозяйку), но я научилась с ней уживаться. Сложнее всего прятать ее от окружающих. Но в Кроувере, нашем родовом имении, этим самых окружающих совсем немного: кухарка, две горничные, кучер и садовник.

Если Эскорну все же удастся выкурить меня из дома, моя тайна окажется под угрозой раскрытия.

Духи, не допустите этого!

Вспомнив о духах, я развернулась и на цыпочках поспешила обратно к лестнице. С Рифом сейчас говорить бесполезно — только поссоримся. Но кое с кем потолковать точно не помешает.

Чтобы добраться до молельни, снова пришлось выйти под дождь. Теперь он был проливным, и за мутной пеленой я едва различила неровные очертания небольшой постройки с куполообразной крышей. Невольно вспомнила об Эскорне.

Интересно, как он там? Скачет? Дороги наверняка размыло. Еще и похолодало резко, словно осень уже обивает пороги империи. Наверное, я повела себя с ним по-свински, но…

Но нельзя вот так врываться и переворачивать чужую жизнь с ног на голову!

Толкнув тяжелую дверь, протяжно заскрипевшую, юркнула внутрь и огляделась. Первым делом зажгла свечи, выхватившие из тьмы старый алтарь и ведущие к нему три ступени. Продолжая дрожать (как бы не простудиться), поднесла заледеневшие руки к трепещущему над свечами пламени. Взгляд скользнул по ликам на старинных портретах. Предки… Великие маги, полководцы, завоеватели. Скоро и отец к ним присоединится. Когда его душа окончательно сольется с новым миром. Здесь, в этой небольшой комнате, хранилась память обо всех мужчинах нашего рода. Ну и о прабабушке Мэв, конечно же. Единственной магичке, посмевшей бросить вызов целому миру.

Правда, она плохо кончила и, если я буду вести себя неосмотрительно, со мной произойдет то же самое.

Поэтому…

— Эшви, ты здесь? — позвала, опускаясь на колени. Маленькая зараза никогда не откликалась на обычный призыв. Только здесь в молельне. Только на коленях. — Эшви!

В ответ вполне ожидаемая тишина.

— Эшвар-Айнахар-Ринар, животное ты такое, хотя бы раз в жизни вспомни, для чего тебя создали!

— Да тут я, тут я, — донеслось ворчливое из темноты. Там, куда пламя свечей не способно было дотянуться. — Никакого покоя ни в выходные, ни в праздники. Неблагодарные!

Начинается…

У каждого магического рода есть свой хранитель. Драконы, мантикоры, фениксы. Духи, способные обретать плоть, отзеркаливающие способности своих господ.

В общем, у каждого рода есть свой хранитель. И есть Эшви. Та еще заноза в… Ну то есть головная боль всех Ноэро.

Вот уже несколько столетий.

— В воскресенье у меня выходной — сто раз уже обсуждали, — продолжал бубнить хранитель, демонстративно приближаясь ко мне задом, словно пятился от чего-то пугающего, притаившегося в дальнем углу молельни. — В субботу короткий день, а в пятницу и понедельник я в духовном общении с предками.

— Сегодня среда, — напомнила фамильяру, наблюдая за тем, как он неторопливо ко мне разворачивается.

— Среда — не приемный день.

— Я выхожу замуж.

Реакция не заставила себя долго ждать. Хранитель взвизгнул, истерично взмахнув короткими крыльями.

— С ума сошла?! Тебе нельзя!

Надо сказать, крылья эти были совершенно бесполезны. Эшви не умел летать, зато неплохо скакал на своих длинных ногах. И несмотря на скромные размеры, был заметен даже издали — разноцветные перья покрывали все его тельце. Отдельного внимания заслуживали лихо изгибающиеся рога, которыми Эшви страшно гордился. А во время приступов недовольства, неизменных спутников его скверного характера, пользовался ими наподобие тарана.

Вот и сейчас, подскочив ко мне, фамильяр возмущенно боднул меня в бок. Спасибо духам, на мне был корсет, иначе бы без синяков не обошлось.

— Эй! — возмутилась я, борясь с желанием шлепнуть этого цыпу-переростка по его цыплячьем заду. — Я не специально. Меня хотят заставить!

— В могилу ты меня сведешь, Лайра. В мо-ги-лу! Сначала махинации с силой, теперь это джарово замужество. Совсем, деточка, свихнулась?!

— Еще нет, но шансы есть.

Эшвар раздраженно фыркнул, явно не оценив мое чувство юмора.

— Выкладывай, — потребовал деловито. — Кто, почему, для чего заставляет?

Тяжело вздохнув, я рассказала о приезде генерала и его грандиозных на меня и на брата планах.

— Мда, засада, — глубокомысленно изрек хранитель, умудренный веками опыта. Вскинул на меня глаза, поинтересовался: — И что будем делать, Лайра?

— Это-то я и хотела у тебя спросить. Может, есть идеи? Предложения?

— Как насчет убить? — тут же среагировал Эшви. Заметив, как меняется выражение моего лица, поспешил успокоить: — Не тебя. Эскорна.

— Звучит заманчиво, но давай все же без крайностей.

Фамильяр сосредоточенно заходил по помещению.

— Убийство, значит, отменяется. Обидно, досадно, но ладно. А может… все-таки оставим в качестве запасного варианта? — уточнил после короткой паузы.