Потом из темноты раздался голос и пронеслось эхо. Он устремился на звук.

— Сэм? Это Сэм? Где Билл?

Ногой он нашарил вход в тоннель, кто-то схватил его за руку и потянул, а Сэм тащил за волосы тело. Теперь кричали где-то впереди. Он поднялся на ноги и стукнулся головой о потолок, вода вливалась и выливалась из его рта, ноздри были чуть выше ее уровня. Он крепко уцепился за руку товарища.

Рука потянула. Они встали в цепочку. Пол постепенно поднимался, но поднималась и вода, так что сколько они не шагали, лучше не становилось. Кто-то впереди, видимо, споткнулся, Сэм услышал сдавленный крик, всплеск и возню, но потом они снова двинулись вперед.

Пол резко поднялся на фут, к счастью, потолок тоже, голова и плечи Сэма оказались над водой. Далеко впереди в кромешной тьме блеснул огонек — вероятно, спешил на помощь кто-то со стороны северной жилы.

Сэм крикнул тому, кто шел впереди:

— Помоги! Билл, кажется, это Билл, в плохом состоянии.

Они взвалили находящегося без сознания товарища Сэму на спину, поддерживая голову над водой. Вероятно, это был Билл Томас, но трудно было сказать точно. Сэм даже не знал, кто ему помог. И они снова двинулись, шаг за шагом. Время от времени то уровень воды становился выше, то опускался потолок, и Сэму приходилось погружать лицо в воду, чтобы не ободрать голову товарища о камни.

Огонек стал ближе. Может, это еще не означало спасение, но по крайней мере они смогут что-то разглядеть.

Сэм забыл, что главные работы сейчас велись неподалеку от основного шахтного ствола, но теперь, увидев мерцание свечей на другой стороне, понял, что снова предстоит плыть. Вместе со своим помощником — им оказался Джим Томас, брат Билла, — они вместе погрузились и переправили свою ношу. На той стороне стоял Заки Мартин, по сигналу тревоги спустившийся вниз, и еще несколько других, столпившихся по пояс в воде в узком проходе. Сэм и Джим вытащили из воды Билла, и его унесли.

Теперь стало лучше — худшее осталось позади, они обменивались новостями о пропавших, как глубоко затоплена южная жила. В северной вода стояла на уровне четырех футов, но все благополучно выбрались. Лишь двое работали ниже — один поднялся, каким-то образом вскарабкавшись как обезьяна, а другого унесло потоком, но возможно, он сумел выбраться через старые штольни еще дальше на севере. Кто остался на юге? Никого, сказал Сэм. А если кто и остался, то не выжил. Тогда Заки Мартин с горечью сказал, что лучше им подняться. Тут больше делать нечего.

Они прошли по очередному тоннелю, теперь только по пояс в воде, и помощников было достаточно. Сэм очухался и понял, что весь покрыт ссадинами и синяками. Но свет теперь уже не был желтым. Он был слабым и падал не прямо, а под углом, и к тому же разбивался по пути несколько раз. Но это был солнечный свет, свет безопасности. Осталось лишь подняться на сотню футов по лестнице, чтобы оказаться на солнце.

Когда один из сыновей Заки Мартина, запинаясь, рассказывал о катастрофе, Росс находился дома. Он выронил перо и помчался вверх по холму к шахте. Демельза, оставшись с детьми, тщательно расспросила мальчишку, а потом отдала Джереми и Клоуэнс на попечение Джейн Гимлетт, строго приказав, что они не должны последовать за ней, и побежала по следам Росса.

К тому времени как она добралась туда, Росс уже спускался вниз по главному стволу. В отличие от других случаев, когда затапливалась вся шахта и работы полностью прекращались, на сей раз ничто не вызвало беспокойство у тех, кто трудился наверху. Первым поднял тревогу юный Сид Ботрелл, выскочивший наружу с воплем о случившейся беде. Заки Мартин был за главного и озаботился, чтобы ограничить уровень затопления и спасти жизни, и потому сначала отдал старшему из братьев Карноу инструкции в отношении насоса, а потом уже послал за Россом.

Заки как раз поднимался наверх и встретил Росса на уровне в двадцать саженей.

— Нет смысла спускаться ниже, капитан. Все поднимаются. На двух главных жилах никого не осталось. Но те, кто на тридцатом уровне, вне опасности.

— Сколько человек утонуло? — спросил Росс.

— Сложно сказать, но похоже, мало или вообще никто. Всех вовремя предупредили.

— Чтоб эти выработки на Уил-Мейден черти взяли! — воскликнул Росс. — Нам вообще не стоило туда пробиваться.

— Кто мог знать? Шахты — странные существа. Она всегда считалась сухой. Ваш отец всегда об этом твердил. Он говорил мне, когда обанкротилась Грейс: «Жаль, что мы не можем снова запустить Мейден — она всегда была сухой, как девственница». Прошу прощения, сэр, но именно так он и говорил.

— Где прорвало? Там, где работали Сэм Карн и Хоскин? С ними всё в порядке?

— Хоскин наверху. Сэм внизу, но поднимается. Насколько я слышал, именно он спустился несмотря на воду на нижний уровень и вовремя предупредил шахтеров. Они говорят — еще три минуты, даже одна, и было бы поздно.

— Тогда кого не хватает? Кто-нибудь пропал?

— Двое вроде бы. Сид Бант на шестидесятом уровне, и Том Спаррок — он пытался подняться, но его смыло. Сейчас поднимают Билла Томаса. Он без сознания, но больше мы ничего не знаем. Это всё, насколько мне известно.

— Где Хеншоу?

— Поехал к Ренфрю насчет какого-то оборудования. За ним послали, но он еще не вернулся.

Росс остановился на площадке уровня в двадцать саженей, куда набились люди.

Со всех капала вода, но больше никаких повреждений не было заметно. У одного был порез на голове. У другого повреждена нога. Большинство были босиком, поскольку сбросили обувь, когда плыли. Новые башмаки им теперь куда нужнее, чем Джуду.

Поднялся Сэм, высокий и нескладный, выглядящий осунувшимся в мерцающем свете. Росс пожал ему руку и задал пару вопросов, но не стал его задерживать, потому что, несмотря на жару, Сэм дрожал и посинел. Росс пожал руку каждому, задавая новые вопросы. Когда одно за другим снизу появлялись знакомые лица, он уверился в том, что Заки был прав насчет числа жертв. Все работы на шахте прекратились, несколько человек, которые трудились на верхних уровнях, услышали новости, побросали инструменты и поднялись наверх. Когда показался последний, Росс последовал за ними.

Дуайт оказался дома, он занялся мелкими ранениями в сарайчике для переодевания около помещения подъемника. Ему помогала Демельза, миссис Заки и еще три женщины. Но делать было особо нечего. На полу в уголке лежал под одеялом Билл Томас, он частично пришел в себя и медленно поправлялся.

— Дуайт сделал удивительную вещь, — сказала Демельза Россу. — Он положил Билла лицом вниз и выдавил из него воду — причем столько, что и представить невозможно, а потом перевернул на спину, приставил губы к его губам и стал дуть. Всё дул и дул, дул и дул, а потом через долгое время Билл открыл глаза, его снова стошнило водой, а теперь — посмотри-ка на него. Выглядит, как будто ничего и не произошло. Дуайт говорит, он поправится.

Росс стиснул ее руку и промолчал.

— Жилы... обе жилы... Они затоплены? — спросила она.

— Полностью. Но мы займемся этим в свое время. Нашему старому насосу придется потрудиться. Мы потеряем несколько недель, может, месяцев. Но меня волнуют жизни... Где Сэм?

— Ему перебинтовали руку, и он пошел домой.

— Говорят, мы многим ему обязаны.

— Да, я тоже слышала.

— Поблагодарю его завтра.

— Пойдем вдвоем, — сказала Демельза.

Сэм добрался до дома. До заката остался еще час или два, но у него не было сил заняться огородом. Он даже не сразу сообразил, есть ли сегодня молитвенное собрание. Какой сегодня день? Вторник? Нет, понедельник. Он не был уверен. Вчера точно был день посещения церкви, а значит — сегодня встреча в молельном доме на холме, том самом доме, что построен из камней шахты, ставшей причиной бедствия. После открытия дом стали называть часовней Мейден. По понедельникам в семь часов там читали Библию, собиралось с десяток или больше человек, они сидели и слушали, а потом задавали вопросы и обсуждали, как на них подействовали прочитанные строчки.