— Меня определенно радует, что вы перестали видеть во мне сумасшедшего, экселенс, — позволил я себе вежливую улыбку. — Однако интуиция подсказывает, что на самом деле вам хочется высказаться совсем о другом.

— Ваша правда, Ризант, — не стал отпираться аристократ. — Меня интересует, какова истинная граница ваших возможностей? Как вам удалось осуществить задуманное? Что на самом деле произошло в Королевстве Медес?

— Сие тайна, покрытая мраком, экселенс Адилин, — загадочно ответил я.

Гран Мисхейв, поняв, что я не настроен откровенничать, нахмурился и постучал ногтем по столешнице.

— Не хотел озвучивать эту информацию даже в обществе союзников, потому что она может поставить вас под удар. Но я ведь узнал кое-что еще…

— Мне воспринимать вашу реплику как угрозу или как шантаж? — ровным тоном отозвался я.

— Нет, Ризант, вы не так меня поняли. Во дворце патриарха ходят робкие слухи, будто бы Бронзовое крыло и Медвежий легион темноликих пропали вместе со всем населением Фаренхолда. И всё бы ничего, но возле городских стен алавийцы обнаружили следы применения Арикании…

Аристократ сделал красноречивую паузу и посмотрел мне в глаза. Он явно ждал от меня какой-то реакции, но я из-за недостатка осведомленности не знал, какой именно.

— Простите мне моё невежество, гран Адилин, но что такое Арикания? — решил я сыграть в открытую.

— Вы сейчас серьезно? — удивленно выдохнул собеседник.

— Абсолютно.

Дворянин вперился в меня цепким взглядом, выискивая малейшие признаки неискренности. Но поскольку я вправду не имел понятия, о чем идет речь, то он ничего подозрительного не заметил.

— Кхм… Ариканией называют высший раздел магии темноликих. Она описывает сложнейшие энергоёмкие заклинания, воспроизвести которые вряд ли сможет даже сотня наших озарённых. Но вот в чем загвоздка… Тайнами Арикании владеют только старейшины. Лучшие чародеи. Те, кто возглавляют Великий Совет и носят звания кардинала Высшего Алавийского Капитулата.

— Вроде тех кукловодов, которых приставили к нашему патриарху? Как их там… Зонн, кажется, и Нилле? — припомнил я.

— Именно, Ризант. И потому я хочу спросить, как вы связаны с альвэ?

— Моя мать была алавийкой, — равнодушно пожал я плечами.

— Пожалуйста, не надо со мной шутить, экселенс нор Адамастро, — посуровел голос Адилина. — Кто-то из Капитулата ведет собственную игру? Проводником чьей воли вы являетесь? Я хочу знать, друг вы или враг?

— Надо мной только боги, господин Мисхейв, и никто более, — в лоб заявил я. — Я вам не друг, однако и не враг. Мы можем стать союзниками, не более того. Я уже доказал, что способен решать нетривиальные задачи, но делиться своими секретами не обязан.

— И вы можете поклясться, что не замышляете ничего против меня или моих сторонников? — прищурился аристократ.

— Разумеется, — согласно прикрыл я веки.

— Хорошо, тогда будьте добры!

С торжествующим видом глава рода водрузил на стол красивую резную шкатулку и пододвинул ко мне. Я откинул крышку и без особого удивления обнаружил внутри черный гладкий камушек. Камень крови.

На устах Адилина красовалась ленивая ухмылка, словно говорящая: «Ну и как ты выкрутишься теперь?» Он не был уверен в моей лояльности и полагал, что этим ходом загнал меня в угол. Однако я невозмутимо взял реликвию в руки, ткнул себя в палец изящным шилом, лежащим тут же на красном бархате, и сжал кулак.

— Я, Ризант нор Адамастро, клянусь своей душой и телом, что не несу ни вреда, ни беды для семейства Мисхейв. Что ни обманом, ни злобой не намереваюсь прикоснуться к благополучию их союзников. Пусть кровь моя станет знаком моей честности и засвидетельствует пред лицом всего сущего — меня ничто не связывает с Высшим Капитулатом альвэ.

Я изо всех сил напряг руку и стиснул зубы, изображая, словно терплю боль. Однако же, на деле ничего я не испытывал. Мироздание не могло принять клятву от тела, в котором жила чужая душа. А потому я смело разбрасывался формулировками, зная, что эти заверения на крови меня ни к чему не обязывают.

— Кхе… прошу не держать зла, экселенс, но вы должны понимать, что в нашем деле нельзя допускать беспечности, — явно впечатлился моей речью Адилин.

— Не переживайте на этот счет, гран Мисхейв, мне известно, сколь высоки ставки в таких играх.

Я вернул в шкатулку черный камень, бесследно впитавший всю мою кровь. И аристократ поспешно убрал её подальше от меня. Как будто боялся, что я передумаю и сломаю реликвию, освободив тем самым себя от клятвы.

— Мне теперь значительно легче доверять вам, Ризант, — признался хозяин поместья. — Позволите ли мне спросить, какой вы планируете совершить следующий шаг? К чему нам готовиться?

— Моя дальнейшая цель — столица, — в упор воззрился я на собеседника. — А за ней настанет черед города-порта Элдрима.

— Это очень… масштабно и смело, — неуверенно почесал кончик носа гран Мисхейв.

— Сомневаетесь во мне? — иронично хмыкнул я.

— Пожалуй, что такой ошибки я больше не совершу, — вернул мне улыбку глава рода. — Отныне мне будет достаточно вашего слова. Просто скажите, что потребуется от нашей коалиции?

Вот! Это уже пошел деловой разговор! Не зря я всё-таки выворачивался наизнанку, калеча себя конструктами высшей магии. Готовь перо и чернила, экселенс Адилин. Сейчас я тебе такой список выкачу, что со стула упадешь…

Из поместья Мисхейв я вывалился уже глубокой ночью. Луна потерялась где-то в тучах, и окрест нельзя было сыскать ни единой живой души. Даже со стороны увеселительной улицы, находившейся метрах в пятистах отсюда, не доносилось никаких выкриков. Похоже, горожане и владельцы заведений еще не в полной мере отошли от карательной вылазки, совершенной Маэстро.

Я забрался в свою двуколку и устало потянулся. Мышцы от долгого сидения в мягких креслах затекли, а мозги от длительных бесед словно разжижились. С каким же удовольствием я сейчас завалюсь спать! Доехать бы только до дому…

— Не спи, приятель, погоняй лошадей! — распорядился я, хлопая возничего по плечу.

Заснувший слуга как-то странно покачнулся и завалился набок. При падении мужчину немного развернуло, и я своим острым зрением отчетливо увидел, как уставились в небо его остекленевшие глаза. А буквально через секунду, справившись с шоком, рассмотрел и широкую рану на его шее. Кто-то распорол ему горло от уха и до уха…

— Ах, твою мать! — выругался я, понимая, что не взял с собой никакого оружия, кроме щегольской рапиры, с которой еще и обращаться толком не научился.

Соскочив на землю, я успел снять с плеча ремешок калимбы, а потом сразу же заметил пару темных фигур, приближающихся ко мне с двух сторон. Но мгновением позже еще одна, словно чёртик из табакерки, выскочила из-под двуколки и вцепилась мне в ноги.

— Хрен ты угадал, падла! — на исконно русском прошипел я, извлекая из ножен тонкий клинок и отбрасывая в сторону свой памятный инструмент.

Всё-таки благодаря службе в Сарьенском полку я многое узнал. Конечно, мне не довелось стать там мастером фехтования. Однако рубить длинным лезвием я научился. Моя рапира со свистом рассекла воздух, а затем упала аккурат на шею злоумышленника. Закутанное в темные тряпки тело беззвучно дернулось и сразу же обмякло. А из-под него медленно стала растекаться густая черная лужа. Похоже, одного можно вычеркивать!

Высвободив сапоги, я отпрыгнул подальше от транспорта, опасаясь, как бы снизу еще кто не вылез. И в ту же секунду рванулся в сторону, избегая тесного знакомства с увесистой дубиной, летящей мне в лоб. Дрын с угрожающим гудением пронесся в паре сантиметров от моего лица, и я, пользуясь отличной возможностью, сразу же контратаковал. Моя рука распластались в длинном выпаде, а острие рапиры вошло точно в живот нападающему, уже успевшему приблизиться ко мне на дистанцию удара. Однако, вопреки моим чаяниям, незнакомец не сложился пополам, зажимая смертельную рану. Мой клинок с жалобным «звяк» ткнулся во что-то твердое. Похоже, в кольчугу. И противник лишь сдавленно хекнул, неуклюже отступив на полшага.