На меня наседают сразу несколько адептов, но у меня нет желания лишать их жизни. Точечными ударами я прерываю потоки Ки в их меридианах, вырубая противников. Для правдоподобности наношу им неглубокие раны. Поверженные валяются в пыли, перепачканные кровью. Со стороны и не разглядишь, что они еще дышат — едва-едва, но дышат. А мне уже нужно двигаться дальше.

Я первым добираюсь до паланкина, пока остальные, не торопясь, методично и жестоко расправляются с уцелевшими. С отвращением слежу за их зверствами, пока отдергиваю полог, скрывающий чиновника.

— Да вы хоть понимаете, что творите⁈ — вопит Хва Ю, когда я вытаскиваю его наружу за шкирку.

Грузный мужчина с залысинами и очками на длинном носу, одетый в роскошный златотканый ханьфу, на груди — массивный медальон.

— Займись им, пока мы обшарим повозки, — командует Север.

Я затыкаю чиновнику рот лоскутом, оторванным от его же одеяния, а Полынь помогает оттащить пленника в приготовленную телегу, стоящую в сторонке от дороги.

— Помочь тебе? — спрашивает он.

Мотаю головой:

— Сам справлюсь. Иди, проверь, может, ещё чего ценного найдете. Только про мою часть не забудь.

— Смотри, не тяни, а то старшой сам возьмется за дело.

Оставшись наедине с советником, я вынимаю кляп и, зажав ему рот ладонью, шепчу:

— Ублюдок, ты хоть знаешь, кто я такой⁈ Если с моей головы упадёт хоть волос, вы все окажетесь на дыбе ещё раньше, чем успеете осознать, в какие неприятности вляпались!

Я холодно улыбаюсь:

— Ну так вперед, давай вместе ждать, пока за тобой хоть кто-нибудь сунется. Только учти: здесь ты — никто. Еще одна тушка на поживу моим друзьям. Уж они-то из тебя быстро душу вытрясут, заставив захлёбываться собственными потрохами.

Хва Ю бледнеет, но упорствует:

— Охотники, да? Все вы на одно лицо. Мясники и душегубы! Как знал, что нужно было уезжать ещё вчера…

— У тебя есть три удара сердца, чтобы начать говорить, а потом ты начнёшь кричать. И в итоге всё равно расскажешь всё, что знаешь.

Слова, слетающие с моих губ, звучат чуждо, непохоже на меня самого, но время утекает сквозь пальцы. Нужно узнать, какой информацией владеет этот напыщенный индюк, пока не стало слишком поздно.

— Послушай, а что, если нам договориться? Я могу хорошо заплатить за свое молчание и твое содействие. У меня есть тайные счета… Просто спаси меня от своих друзей, и ты не пожалеешь.

Аранг всемогущий, ну до чего упёртый недоумок!

— Я здесь по приказу Императора, — зажав его рот ладонью, шепчу так тихо, чтобы никто не услышал. — Мне нужны сведения, которые ты хотел передать Теням. Расскажи все, что знаешь, и я вытащу тебя отсюда.

Убрав руку, слышу в ответ:

— Ловко придумано, наемник, но я скорее сдохну, чем предам Империю. Вы все сгорите в священном пламени нашей…

— Император сразил первого Архидемона у Черных Гор, — обрываю его, снова зажимая рот и вбрасывая факт, о котором вряд ли знает рядовой Охотник.

Глаза Хва Ю округляются, он что-то мычит. Я прикладываю палец к губам, веля ему говорить потише.

— Да кто ты такой? — сипит он. — Откуда тебе известно о подвиге Императора? Это тайна, доступная лишь военным и самому близкому окружению!

— Хватит пустых слов. Я уже все сказал, теперь твоя очередь. Если хочешь послужить Империи и владыке — говори.

— В двух словах не расскажешь. Вызволи меня — и я сообщу всю информацию.

Краем глаза замечаю приближающихся Севера и Пастуха. Торопливо наотмашь хлестаю его тыльной стороной ладони, выбив из носа кровь и запихиваю кляп обратно советнику в рот. Тот мычит от боли, округлив глаза, но я уже вылезаю из телеги.

— Ты еще не закончил? Что ты с ним как с дитем малым носишься? — усмехается главарь. — Отрежь ему что-нибудь, мигом запоет.

— На месте займусь, — бросаю я в ответ. — Уходить пора, пока кто не появился. Нечего тут рассиживаться.

Север хмурится, но кивает.

— Так, живо хватаем ценности — и делаем ноги! Тигр прав, нельзя здесь больше оставаться.

Пока остальные охотники споро перетаскивают найденные в повозках сундуки и шкатулки, лидер подходит ко мне вплотную и тихо, но веско роняет:

— Тигр, займись советником всерьез. Если провалим задание, нам головы с плеч поснимают. Хоть на полосы его режь, но пусть запоёт.

— Понимаю. Он аж задыхаться будет от спешки нам всё рассказать.

Закинув самые ценные находки в телегу к Хва Ю, мы трогаемся с места, направляясь к заброшенной ферме. По дороге звучат шутки и обсуждение грядущей добычи вкупе с похвальбой собственной силой в прошедшем бою, но мои мысли совсем о другом. Чиновник не заговорит, пока остается пленником. Надо придумать, как его вызволить — только так я смогу заполучить нужные сведения. В настоящий момент задача кажется почти невыполнимой. Вокруг еще семь матерых адептов, лишь самую малость уступающих мне в силе. Поди исхитрись устроить побег в таких обстоятельствах!

Впереди уже маячит покосившийся силуэт давно заброшенного здания, обнесенного со всех сторон густыми зарослями. Мы едва успеваем приблизиться, как из кустов появляются фигуры в черном и без предупреждения бросаются в атаку. В воздухе вновь потрескивает Ки, и над дорогой разносится звон клинков.

Север беспокоился об охране Хва Ю, но настоящая угроза скрывалась во мраке. Едва завидев новых врагов, Охотники бросаются в атаку, а я остаюсь у телеги, отбиваясь от нахлынувших противников. Усиленные техниками, они наседают со всех сторон. На помощь мне подоспевают Полынь с Пастухом.

— Задержите их! — кричу я, выволакивая грузного чиновника за ноги из повозки. — Я пока попробую выбить из него информацию!

Хлёстким ударом снеся подскочившего противника, я тащу пленника в покосившийся дом. Сбросив ношу на пол и подняв облако пыли, выдергиваю кляп и рычу в его перепуганное лицо:

— Говори быстрее, пока Тени до тебя не добрались, и получишь защиту Императора! Иначе я лично прикончу тебя!

Пока жду его реакции, незаметно запускаю Оплетающий Побег под землю, раскидывая сеть, чтобы лучше видеть всё поле боя.

— Не похож ты на верного пса Императора, — хмыкает Хва Ю, закусывая окровавленную губу. — Головорез обычный, как и все Охотники! Тени вас прикончат и спасут меня, так что ничего я тебе не скажу.

Встряхнув его за грудки, с силой вбиваю в рассохшийся стол, отчего тот с треском раскалывается. Пока советник с оханьем падает на пол, я добавляю:

— Недоумок, ты думаешь, Тени пришли спасти тебя? Им приказано устранить тебя, чтобы ты не выдал ни капли информации Братству. Сейчас я твой единственный друг и твоя единственная надежда на спасение. Так что начинай говорить, или тобой займутся настоящие Охотники.

Свинячьи глазки чиновника бегают по сторонам. Он смотрит мне за плечо, но потом всё же отвечает:

— Для начала скажу, где вскоре встретятся мятежные военные с продажными столичными чинушами, — Хва Ю наклоняется и шепчет мне на ухо. — Остальное выложу, как вытащишь…

Его слова обрываются резким свистом. Пытаюсь заблокировать внезапную атаку, и вместо подмышки клинок с силой бьётся о предплечья, укреплённые Крепче Камня, но меня всё равно отшвыривает к стене, отчего ветхое строение содрогается. С потолка сыплется грязная труха. Вылезаю из пролома, и, встряхнувшись, занимаю боевую стойку.

— Наконец-то! — верещит советник. — А я уж думал, не дождусь. Прикончи этого ублюдка, пока дружки его не нагрянули! Спаси меня — озолочу!

Бросив на меня беглый взгляд, враг атакует, обнажив второй меч. Два смертоносных жала со свистом рассекают воздух у моего лица. Я отбиваюсь, но противник искусен и быстро подстраивается под мои удары. Длинные лезвия дают ему преимущество в досягаемости атак.

Тень резко исчезает и так же резко возникает в тёмных углах, а их тут предостаточно. Сложно предугадать, откуда прилетит очередной выпад. Приходится полагаться лишь на реакцию.