Л., постоянно связанная с едой и ртом, соотносилась с пастью дикого животного, грызуна, птицы, портящей посевы, и т. д. Поэтому, чтобы обезопасить поля от птиц и полевых вредителей, а скот от нападения хищников, в определенные праздники использование приборов, особенно ложек, было ограничено. В Сербии хозяйка перед Юрьевым днем скрещивала ложки и связывала их со словами: «Связываем волку пасть». У сербов часто не употребляли ложки и вилки во время трапезы в Сочельник и на первых неделях Великого поста; ложки связывали, прятали, вешали возле курятника, чтобы хищные птицы не нападали на домашнюю птицу; связывали веревкой, чтобы «вороны не клевали кукурузу». В Польше, когда под Рождество ели кашу, ударяли Л. об Л. или били Л. соседа по лбу со словами: «Прочь, голуби, с проса, грехичи, прочь!»
В различных обрядовых ситуациях ложки подбрасывали, воровали и даже ломали. В Калужской губ. на Вознесение женщины шли в рожь, готовили там яичницу и после еды бросали ложки вверх, приговаривая: «Как высоко ложка летает, так бы высока рожь была». В Костромской губ. в Семик девушки варили кашу, а потом кидали ложки через завитую березку: в какую сторону черенком упадет Л., оттуда будет и суженый. В Польше в Сочельник ложки не клали на стол, а держали в зубах, чтобы не болел крестец; хозяин подбрасывал ложкой горох, «чтобы бычки и телочки брыкались».
В народной медицине широко использовали воду, которой ополаскивали ложки. В Вятской губ. ребенка перед купанием окатывали водой, полученной с трех ложек, вилок и ножей, и приговаривали: «Как ложки, вилки и ножи лежат спокойно, так, раба божья (имя), будь тиха и спокойна».
Обращение с Л. регулировалось рядом бытовых правил и запретов. Украинцы следили, чтобы на столе не оказалась лишняя Л., иначе ею будут есть «злыдни»; не разрешалось «вешать» Л. на миску, чтобы «злыдни не лазили в миску». Нельзя оставлять Л. на ночь в горшке, т. к. нечистый будет перебирать ими и тарахтеть, отчего дети не смогут заснуть. Нельзя пользоваться чужой Л., от этого в углах рта появятся «заеды» или на человека нападет обжорство.
Лит.: Топорков А.Л. Домашняя утварь в поверьях и обрядах Полесья // Этнокультурные традиции русского сельского населения XIX — начала XX в. М., 1990. Вып. 2. С. 67–135; Его же. Структура и функции сельского застольного этикета // Этнознаковые функции культуры. М., 1991. С. 190–203.
A.Л. Топорков
ЛУНА, месяц — небесное светило, устойчиво ассоциирующееся в народных представлениях с загробным миром, с областью смерти и противопоставленное солнцу как божеству дневного света, тепла и жизни. По болгарским верованиям, солнце и Л. движутся в разных направлениях: Л. - справа налево, т. е. «против солнца», так, как чертят круг в черной магии. В фольклоре, однако, эти два светила связываются отношением родства (то это родные братья, то брат и сестра, то муж и жена); их культы имеют много общих мотивов и ритуальных форм (при виде как восходящего солнца, так и нарождающегося месяца было принято снимать шапку, креститься и читать молитву; затмение Л., как и затмение солнца, объясняется пожиранием светила волком, псом, чертом или мифическим чудовищем и т. п.).
Лунный свет считался у всех славян опасным и вредным, особенно для беременных женщин и новорожденных, отсюда запреты выходить и выносить ребенка из дома ночью, когда светит Л., и даже класть его в доме так, чтобы на него падал лунный свет. Поляки верили, что если Л. «перейдет» через спящего ребенка, то ребенок заболеет; в таком случае ребенка спасали тем, что ставили на окно сосуд с водой, в котором Л. должна была «утопиться». У белорусов некоторые детские болезни объяснялись тем, что «месяц засветил ребенка»; их лечили следующим образом: брали валек для белья, пеленали его в детскую пеленку и на всю ночь выкидывали на двор, чтобы на него светил месяц, — тогда дитя поправится. Сербы и македонцы считали, что Л. «пьет» жизнь человека.
У славян, как и у многих других народов, известно верование, что умершие души отправляются на месяц. Сербы по месяцу узнавали, жив или погиб кто-то из близких, кто ушел на войну или вообще находится вдали от дома. Для этого нужно было взять человеческий череп, трижды окунуть его в ключевую воду и в полночь во время полнолуния посмотреть сквозь него на месяц. Так гадали жены о своих мужьях; считалось, что если муж жив, то жена увидит его перед собой, если же он погиб, она увидит его на месяце.
По другим представлениям, во время безлуния, т. е. во время смены месяца, месяц освещает загробный мир. Мотив посещения месяцем «того света» отражен в широко распространенных заговорах от зубной боли, произносимых «на молодой месяц».
В Белоруссии молитвы, читавшиеся при виде молодого месяца, посвящались душам, которые «не дождались нового месяца», т. е. недавно умершим. Католики Боснии в этом случае читали «Отче наш» и «Богородицу» за спасение душ тех, кто попал в ад и кого некому помянуть.
Лунный свет привлекает русалок. Они как бы купаются в нем, раскачиваясь на ветках и расчесывая волосы. Сербы считают, что при свете Л. из воды выходят души утопленников и сидят на вербах. Если сказать, что при Л. светло, как днем, то они мучаются, разражаются проклятиями и уходят в воду. У южных славян широко распространено поверье о том, что колдуньи могут своей ворожбой сбрасывать месяц на землю. Македонцы называют их «месечарки» и считают, что у них есть хвост и что своим колдовством они могут извести и погубить человека. Они же отбирают молоко у коров и делают это с помощью месяца. «Месечарка» после сложных колдовских манипуляций обращается к месяцу со словами: «Я теленок, а ты корова». Тогда месяц спускается с неба и превращается в корову. Колдунья прикасается к нему и становится невидимой. Затем она говорит: «Я женщина, а ты месечина, я внизу, а ты наверху». Тогда месяц вскрикнет и начнет подниматься на небо, а колдунья отправляется туда, где она хотела отобрать молоко. «Сбрасывание месяца» считается самым страшным грехом.
Затмение Л. южные славяне объясняли тем, что Л. поедают халы. Люди очень жалеют месяц и боятся, что когда-нибудь халам удастся съесть его целиком. Тогда наступит тьма и конец света, потому что солнце, брат месяца, из жалости тоже перестанет светить. Во время затмения стараются не говорить, не смеяться, а старики и старухи плачут. Люди пытаются защитить Л. стрельбой и созданием шума.
У всех славян в прошлом, а во многих регионах и до последнего времени сохраняется лунное время — традиционная система счета времени по фазам Л., хотя одна и та же фаза может оцениваться то как благоприятная, то как неблагоприятная или опасная для того или иного предприятия. Время молодого, растущего месяца обычно трактуется как благоприятное для начала любых работ, особенно для роста, для всего растущего, развивающегося. С полнолунием связано представление о добром времени для земледельческих работ, ибо полнота месяца сулит богатый урожай. Время безлуния, предшествующее нарождению нового месяца, повсеместно считается крайне неблагоприятным и опасным, как всякая пространственная или временная граница (порог, межа; полночь, полдень и т. п.). Человек или животное, зачатые в такие дни, по представлениям болгар, не будут жить, рано умрут. У всех славян известно верование, что ребенок, родившийся в «гнилые» дни, «на межах», «на перемене», останется бесплодным, бездетным. В Полесье остерегаются начинать какое-либо дело в «пустые» дни: не сеют и не сажают, не водят на случку скот, не покупают скот, не заготавливают урожай, не отправляются в дальнюю дорогу. Все эти представления об опасности безлуния связаны с верованиями, согласно которым месяц в это время освещает потусторонний мир — мир мертвых.
С.М. Толстая
ЛЯГУШКА, жаба — нечистое животное, родственное змее и другим гадам. Жабу считают матерью ужа, верят, что она «играет» с ужом, как муж с женой, и спаривается с ним (у украинцев). Л., семь лет не видевшая солнца, превращается в летающего змея; как и у змей, у Л. есть свой царь с короной на голове (у поляков). Л. и жаб считают ядовитыми. Яд их сильнее змеиного, но кусать человека им запрещено от сотворения мира (у белорусов).
