Так и пошла моя жизнь в северном королевстве по накатанной колее. Две недели заказывал и ждал печку и емкости, шайки и скамейки, чаны и пару бочек побольше.

В помещении бани огородили парную и обшили железом место, где будет стоять печка, приготовили вытяжку, тоже из гнутого тонкого железа. К трактирной печи сложили два уступа из кирпича, на них взгромоздили вплотную к задней стенке два железных бака, где нагревалась вода, за счет топившейся с раннего утра печи.

Пришлось нанять паренька, носившего воду из колодца и наполнявшего чаны водой. Со всякими хитроумными водяными насосами я не стал заморачиваться, не так долго мне здесь трудиться, слив сделали самотеком в ближайшую канаву.

Заказал вывеску местной художнице, скромную и приглашающую всех мужчин на полезные для здоровья процедуры с паром и горячей, а, также, холодной водой. Даже первый в этом мире стрит-лайн изготовил сам и поставил около проходной дороги, обещающий райское блаженство в бане-хамам. Не стал сильно думать, как назвать новую баню, использовал слово из своего мира.

Веники заказал мальчишкам, один раз показав, что надо ломать и как связывать. За неделю наносили на полгода, и я пока прекратил прием лиственной и игольчатой продукции.

Даже освятил новое место, пригласив священника из основной церкви в городе. Ему все было интересно, и чаны с ледяной и теплой водой и парилка, в которой нагнали специально температуру под восемьдесят градусов паром. В местной религии тоже использовался момент запугивания будущими страданиями грешников, и священник очень заинтересовался парилкой. Влажный пар понравился ему не на шутку и вскоре он стал одним из завсегдатаев, требуя постоянно все более высокую температуру. Впрочем, таких фанатов сразу образовался целый кружок и мне приходилось буквально выгонять их из парилки, объясняя, что лежать больше десяти минут нельзя.

А то кондратий придет и все, мне такая известность в городе не нужна.

Все получилось, как и в родном мире. Те, кому заходила возможность попариться и пообщаться, сразу становились ярыми поклонниками хамама, хлестались вениками неумело, зато с огромным энтузиазмом. Приходилось учить, как делать этот процесс мягким и неспешным, подготавливая кожу.

Сначала сделали по две серебрушки за вход, на два часа билет. Но через месяц и цену подняли до трех серебра и лавок поставили в два раза больше, уже не на пятнадцать человек, а на тридцать, но время перестали контролировать, ибо народ было не выгнать никакими средствами. Не драться же с голыми мужиками или охрану нанимать для этого, пусть сидят сколько влезет, тем более, любую тесноту все переносили безропотно.

Парилку пришлось расширять на ходу, тоже в два раза, добавить еще одно лежачее место и четыре сидячих. Но здесь я четко смотрел по времени и выгонял беспощадно всех через четверть часа, купил даже для этого дорогие песочные часы, которые переворачивал каждый раз.

Хорошо, что дворяне местные не стали ходить к нам в баню. Ибо зазорно им сидеть голышом рядом с простыми работягами, но я этим был только доволен, не хватало еще с ними проблем.

На мужиков рявкнул, да и вытолкал из парилки взашей, а что с дворянами делать будешь?

Но хозяину трактира сказал, то надо пристроить еще одно помещение для благородных, сделать, в принципе, все так же, но вместо чана выкопать и обложить камнем бассейн и пустить из горной речки воду прямотоком, чтобы стекала из него обратно в речку или канаву.

Хозяин был мужик прижимистый, и не скрывал этого, но, видя, как наполняется баня для простого народа, понял, что дворяне, хоть и потребуют другого качества, так и заплатят в три раза больше. Начал стройку со стороны трактира, где было свободное место, вместе со мной распланировав, что и где будем размещать и как проложить железную трубу в направлении бассейна.

Посетители хамама с удовольствием пили пиво и закусывали после омовений. К этому народ тоже пришлось приучать, как к веникам и к горячему мокрому пару, но, попробовав и то, и то по одному разу, мужики просто ударными темпами опустошали подвал с бочонками пива. Весь зал трактира скоро оказывался забит народом, вышедшим из хамама, в любой ненастный вечер, когда остальные заведения сидели без посетителей.

Через пару месяцев образовались свои компании и в бане и трактире, которые пришлось разводить по времени, ибо парилка не справлялась с настоящими фанатами.

Парильшики тоже свои подросли, и я смог снять с себя это непростое бремя, угождать все более требовательным клиентам, требующим все более высокую температуру и долгое хлопание вениками по телу.

Заказал шапки для бани из войлока и на всех вышили название трактира и разные крылатые фразы. От такого наворота народ просто обалдел и расхватали недешевые изделия за один день, пришлось заказывать еще увеличенную партию.

В общем, дела шли отлично, деньги вернулись с прибылью и каждый день кубышка пополнялась, минимум, на пару золотых. Посетители хамама были просто счастливы, и я понимал, что привнес новое в это королевство, то, что всегда будет пользоваться спросом и делать людей довольными и чистыми.

Через пару месяцев я уже знал много разных людей — священников, стражников, мастеровых и торговцев и вот, любовь к бане, которую я прививал в столице, свела меня с интересными мне людьми, определенного толка.

В один из вечеров, когда народа в помывочной было не так много, я краем глаза заметил компанию серьезных мужчин, скромно сидевших в углу. Ну, сидят и сидят, люди непростые, это понятно, но виду не подал, принял очередную партию на прогрев и отстучав вениками пару человек, вышел остынуть из парилки, передав эстафету уже немного умеющим энтузиастам и своему новому помощнику.

У выхода меня ждал неприметный мужичок и он сразу попросил меня подойти к людям, с которыми нужно поговорить по важной теме.

Дело понятное, местный криминал пожаловал, неужели долю будут просить, вообще то, им про это с хозяином надо разговаривать, какие у него подвязки в городе есть, кому он платит.

Но разговор пошел не про крышу и долю, а совсем о другом.

Всего крепких мужчин было четверо, пятый стоял рядом, наблюдая за обстановкой.

Судя по тому, что народ упорно не глядел в нашу сторону, все местные знали, кто пожаловал сегодня в баню. Я присел напротив основного, судя по виду, авторитета в этой группе криминальных людей, вежливо поздоровался и спросил, в чем вопрос. Небольшой акцент у меня еще остался и меня сразу спросили, откуда я приехал в Ивор. Подумав пару секунд, я вспомнил того Старшего, который продал меня барону, сразу понявшего, что я из-за гор пришел и не стал поэтому уверять незнакомых, но конкретных людей, что я жил в Сатуме.

В общем, сказал правду и им, что обстоятельства жизненные вынудили покинуть родные места и перебраться, хоть и с трудом, в спокойное место.

— Да ты не менжуйся, нам известно, что ты с бароном Гельдом пришел сюда. То, что барон пропал со своими людьми, мы знаем, но к тебе вопросов нет. Дела это ваши, нас не касаются, — такими словами главный из этой компании сразу меня немного напряг.

Что же им еще известно о моей роли в исчезновении четырех человек? О чем разговор пойдет?

— Хорошо, скажу для ясности, что я расстался с бароном по дороге и где он сейчас, не знаю, — на всякий случай я обозначил свою позицию.

Крепкий, с широкими плечами, еще не старый мужик, с привычкой повелевать людьми в голосе, внезапно улыбнулся, снимая напряжение, появившееся в разговоре.

— Нам про то, что с ними стало, все равно, еще раз тебе скажу. Вопрос другой у меня и братьев моих, — он помолчал, придавая весу своим словам, — Есть у меня за городом дом, рядом сарай каменный, поменьше вашей с хозяином бани в два раза. Что ты скажешь, если нам надо такую же, как у вас баню, как вы ее называете, хамам, устроить?