Ничто не предвещало такого жестокого предательства Гайи. Связалась с Пупсом Уоллом… теперь он и не посмотрит в сторону Кристал, раз у него есть Гайя. Ради Гайи любой парень бросит любую девчонку, это уж точно. Но Сухвиндер не могла представить, как придёт на работу и услышит от единственной своей союзницы, что Пупс на самом-то деле нормальный парень.

У неё зажужжал мобильник. До этого Гайя прислала ей уже два сообщения:

«Я сильно напилась?»

«Идёшь на раб.?»

О Пупсе молчок. О том, как сосалась с мучителем Сухвиндер, — молчок. Новая эсэмэска вопрошала: «Как ты?»

Сухвиндер убрала мобильный в карман. Она решила двинуться пешком в сторону Ярвила и сесть на автобус за городской чертой, вдали от посторонних глаз. Родители не хватятся её до половины шестого, когда она обычно возвращалась из кафе.

На ходу, разгорячённая, измученная, она составила план: найти место, где можно остановиться менее чем за пятьдесят фунтов… остаться в одиночестве и пустить в ход лезвие.

Путь её лежал вдоль реки Орр. Теперь мимо моста — и переулками к началу объездной дороги.

— Робби! Робби!!! Ты где?!

По берегу металась Кристал Уидон. За ней наблюдал Пупс Уолл, который курил, засунув одну руку в карман.

Сухвиндер дёрнулась вправо и свернула на мост, подальше от них. От водного потока эхом отдавались вопли Кристал.

Взгляд Сухвиндер упал на реку, несущую какой-то комок.

Плохо соображая, что делает, она вцепилась в горячий каменный парапет и подтянулась.

— Крис, он в реке! — выкрикнула Сухвиндер и нырнула солдатиком.

Ногу ей рассёк острый край разбитого монитора, и Сухвиндер течением затянуло под воду.

Отворив дверь спальни, Ширли не увидела ничего, кроме двух пустых кроватей. По логике вещей, там должен был находиться спящий Говард; ух, она ему напомнит про постельный режим.

Но ни в кухне, ни в ванной его не оказалось. Ширли забеспокоилась, что разминулась с ним, пойдя вдоль реки. Не иначе как оделся и улизнул на работу; наверняка уже сидит в подсобке с Морин и перемывает кости Ширли — возможно даже, замышляет с ней развестись и жениться на Морин, поскольку тайное стало явным и притворяться больше не нужно.

Она поспешила в гостиную, чтобы позвонить в «Медный чайник». Говард в пижаме лежал на ковре.

Лицо его побагровело, глаза вылезли из орбит. Дыхание вырывалось с одышливым пыхтеньем. Одна рука была слабо прижата к груди. Пижамная куртка задралась. Ширли увидела пятно покрытой струпьями воспалённой кожи — как раз в том месте, куда собиралась всадить иглу.

Говард смотрел на неё с мольбой.

Ширли в ужасе уставилась на него и выскочила из комнаты. Сначала она спрятала «Эпипен» в жестянку от печенья, потом вынула его и сунула за поваренные книги.

Бегом примчавшись в гостиную, она схватила телефонную трубку и набрала три девятки.

— Пэгфорд? Вы звоните из Оррбэнк-коттеджа? К вам уже выехали.

— Спасибо, спасибо, слава богу, — забормотала Ширли и, только готовясь повесить трубку, сообразила, что ей назвали не тот адрес. — Нет-нет! — вскричала она. — Оррбэнк-коттедж — это не мы…

Но телефонистка уже отсоединилась; пришлось набирать номер заново. Ширли так разнервничалась, что выронила трубку. Пыхтенье Говарда становилось всё слабее.

— Это не Оррбэнк-коттедж! — прокричала она. — Это дом тридцать шесть по Эвертри-Кресент в Пэгфорде… у моего мужа инфаркт…

Майлз Моллисон выскочил из своего особняка на Чёрч-роу в домашних тапках и припустил вниз по крутому склону — туда, где на углу виднелся Олд-Викеридж. Левой рукой он забарабанил в массивную дубовую дверь, а правой попытался одновременно набрать номер жены.

— Да? — ему открыла Парминдер.

— Мой папа… — выдохнул Майлз, — у него опять инфаркт. Мама вызвала «скорую»… вы можете прийти? Пожалуйста, пойдёмте со мной.

Парминдер бросилась в дом за медицинским саквояжем, но остановилась как вкопанная.

— Не могу. Меня отстранили от работы, Майлз. Не имею права.

— Вы шутите… умоляю… «скорая» приедет хорошо если через…

— Не могу, Майлз, — повторила она.

Он развернулся и выбежал в открытую калитку. Впереди он завидел Саманту, которая шла по садовой дорожке к их дому. Срывающимся голосом он окликнул жену, и она в удивлении остановилась. Вначале ей подумалось, что он так разволновался из-за неё.

— Папа… упал… «скорая» едет… чёртова Парминдер Джаванда отказывается к нему идти…

— Господи, — сказала Саманта. — О господи.

Они бросились к машине и поехали в гору: Майлз — в домашних тапках, Саманта — в сабо, которыми стёрла все ноги.

— Майлз, ты слышишь, сирена… «скорая» подъехала…

Но когда они свернули на Эвертри-Кресент, никакой «скорой» там не оказалось, и сирены уже не было слышно.

В миле оттуда, на лужайке под ивой, Сухвиндер Джаванду рвало речной водой, а незнакомая старушка укутывала её одеялами, которые уже можно было выжимать, как и одежду девочки. Собачник, за волосы и за свитер вытащивший Сухвиндер из реки, склонялся в стороне над маленьким безжизненным тельцем.

Сухвиндер казалось, что Робби барахтался у неё в руках, но, может, это её швыряла река, пытаясь вырвать у неё ребёнка? Она прекрасно плавала, но река Орр по своему хотенью затягивала Сухвиндер под воду. Её уже отнесло за излучину и там прибивало к берегу, она смогла закричать и увидела, что к ней бежит человек с собакой на поводке…

— Плохо дело, — проговорил её спаситель, который двадцать минут колдовал над телом Робби. — Всё, конец.

Сухвиндер застонала и в неудержимом ознобе сползла на холодную мокрую землю; издали донёсся вой сирены, но было уже поздно.

Санитары с неимоверным трудом водрузили Говарда на носилки; Майлз с Самантой по мере сил помогали.

— Ты поезжай с папой, а мы следом на машине! — прикрикнул Майлз на Ширли, которая вошла в ступор и отказывалась садиться в «скорую».

Морин, только что выпроводившая последнего посетителя, стояла на пороге «Медного чайника» и прислушивалась.

— Сирены, сирены, — сказала она через плечо измочаленному Эндрю, протиравшему столы. — Видно, что-то случилось.

И сделала глубокий вдох, как будто хотела распробовать вкус беды в тёплом вечернем воздухе.

Много-много раз Колин Уолл представлял, как в дверь к нему постучит полиция. Именно так и произошло в воскресных сумерках: в дом явились мужчина и женщина в полицейской форме, но не для того, чтобы арестовать Колина, а для того, чтобы найти его сына.

Несчастный случай со смертельным исходом; в качестве свидетеля разыскивается «Стюарт, правильно?».

— Он дома?

— Его нет, — ответила им Тесса. — Боже мой… Робби Уидон… он ведь живёт в Полях… как он здесь оказался?

Женщина из полиции терпеливо объяснила, что, по их мнению, произошло.

— Подростки оставили его без надзора, — именно так она выразилась.

Тесса едва не упала в обморок.

— Вам известно, где сейчас Стюарт? — спросил полицейский.

— Нет, — сказал Колин, который на глазах осунулся и потемнел лицом. — Где его видели в последний раз?

— Когда к месту происшествия прибыла наша коллега, Стюарт, похоже, мм, сбежал.

— Боже мой, — повторила Тесса.

— Не отвечает, — спокойно произнёс Колин, успевший набрать номер Пупса. — Мы поедем на поиски.

Колин всю жизнь готовил себя к беде. И она не застала его врасплох. Он снял с вешалки плащ.