Наконец гвардеец принес шелковую подушку, на которой лежал шлем.

— Это шлем моего отца, господин Батто, — сказала Нисима. — Пусть алый и голубой всегда напоминают вам о благодарности и верности Сёнто и Дома Фанисан. Пусть лепестки синто и вариши символизируют узы между нашими семьями и огромное уважение, которое вы заслужили.

Слуги поставили низкий столик рядом с Императрицей, она взяла кисть.

— Господин Батто, провинции Ица нужен мудрый правитель, чтобы устранить последствия варварского нашествия. Я бы предложила этот пост в первую очередь вам, ибо нет никого другого, кому я верю больше.

Это всего лишь формальность, так как Каму лично предложил господину Батто правление Ицой, чтобы тот не мог отказаться, не огорчив Императрицу.

Господин Батто снова поклонился.

— Императрица, огромная честь для Дома Батто. Я принимаю ее и надеюсь, что смогу ответить на ваше доверие.

— Господин Батто, — тепло сказала Нисима, — в этом нет сомнений.

Нисима подписала свиток с назначением, делающим Батто Йода имперским правителем Ицы.

— Вы отправитесь в погоню за отступающей армией варваров, господин Батто?

— Утром, Императрица. Нисима кивнула:

— Да пребудет с вами Ботахара, господин Батто. Юноша низко поклонился.

— Благодарю вас, Императрица, — почти прошептал он.

Бесшумно вернулся Каму, кивнув удаляющемуся господину Батто. Старик ободряюще улыбнулся Нисиме и заглянул в список.

— Генерал Ходзё Масакадо, — сказал он, хлопнув рукой по бедру.

Генерал Сёнто встал на колени у открытой двери и проследовал вперед по жесту Каму.

Нисима заметила, что Ходзё не по себе. Генерал был в белой мантии с бледными тенями и лепестками вишни — воин, скорбящий по своему господину.

«Этот человек будет меньше счастлив в новой Империи, — подумала Нисима, — но если Ботахара улыбнется нам, Сёнто не потребуются воины».

— Масакадо-сум, — начала Нисима, когда Каму вышел. — Если б я была великим поэтом, я не смогла бы найти слова, чтобы выразить благодарность, которую вы заслужили.

Нисима чувствовала, что ее сердце болит при виде стоящего перед ней на коленях офицера. «Это люди, которые любили моего отца, — подумала она, глядя в спину Каму. — Они разделяют мою потерю и сдерживают свои эмоции ради Империи и их новой Императрицы». Она помнила этих мужчин со времен своего появления в доме Сёнто — сильные, пугающие незнакомцы, такими они были тогда. Но как быстро все изменилось. «Они дразнили меня, как ребенка, баловали и обожали, словно я член их собственной семьи». Нисима крепко закрыла глаза и три раза медленно вздохнула.

— Генерал, ваша верность господину Сёнто Мотору и Дому Сёнто и непоколебимая верность Фудзимори своему изгнанному принцу постоянна, как смена времен года. Без вашей мудрости и храбрости попытки моего господина замедлить нашествие варваров не увенчались бы успехом, не сомневаюсь в этом. Я гарантирую все, о чем вы меня попросите, Ходзё Масакадо-сум, ибо Империя в неоплатном долгу перед вами.

— Императрица, — начал Ходзё, но голос его превратился в шепот, и он прокашлялся перед тем, как продолжить. — Императрица, я служил двум господам Сёнто, и мое желание — служить третьему. Я верю, что должен сделать это. Если можно, я пойду с господином Сёнто Сёканом.

— Но этого мало, генерал. Могу я еще что-то сделать? Ходзё покачал головой.

— Благодарю вас, Императрица. Ваши слова — честь для меня. Этого достаточно.

— Масакадо-сум, мой отец никогда не позволил бы вам остаться без награды, и я не могу изменять традициям моей семьи. — Как и прежде, она дважды хлопнула в ладоши, гвардеец Сёнто внес маленький стенд, на котором лежал свиток, и поставил его перед Ходзё. — Это документ на дом в столице рядом с домом вашего господина, генерал, — особняк, которым, мне сказали, вы восхищались. Так вы сможете чаще бывать в столице и приходить во дворец, чтобы доставить мне удовольствие находиться в вашей компании.

Прежде чем Ходзё смог ответить, появился второй гвардеец, который, словно самый ценный трофей, нес меч.

Нисима подозвала солдата и, к его огромному удивлению, взяла меч в свои руки. С изяществом танцовщицы она поднялась с трона и спустилась с помоста. Держа меч обеими руками, Нисима протянула его Ходзё, который так смутился, что не сразу взял подарок.

— Это любимый меч моего отца, — подбодрила его Нисима.

— Моя госпожа, это «Мицусито», — произнес Ходзё, все еще не решаясь взять меч. Ни одна Императрица не спускалась с трона, чтобы вручить солдату подарок из собственных рук, — это было неслыханно.

— Да, это так, Масакадо-сум. Моя брат и я надеемся, что вы примете его.

Нисима вновь протянула меч.

Ходзё бережно взял его, и Нисима увидела, что генерал закрыл глаза. Она ожидала, что появятся слезы, но генерал — настоящий воин, он справился с ними. Нисима на секунду прикоснулась к его запястью, потом вернулась на место.

Ходзё поклонился, но не мог выговорить ни слова. Он отступил назад до того, как Нисима объявила, что аудиенция закончена.

Несколько минут она посидела молча. Кивнув Каму, девушка сделала дыхательные упражнения, которым ее научил брат Сатакэ.

— Капитан Рохку Сайха, — тихо сказал Каму.

Нисима кивнула. Вошел капитан гвардии Сёнто. На нем были легкие повседневные доспехи, которые она часто видела, под мышкой шлем, белый пояс. У него не было меча, и Нисима осознала, что капитану Сёнто не разрешили носить оружие в присутствии Императрицы. Нелепая ошибка.

За исключением белого пояса и отсутствия меча Рохку был одет так же, как когда спорил с решением Нисимы отправить его в Сэй.

«В какое положение я поставила беднягу», — подумала она.

— Сайха-сум, — начала Нисима. — Хоть и не намеренно, уверяю вас, я нанесла вам ужасный удар. — Хлопнула рукой, чтобы позвать гвардейца. Через секунду тот внес меч в ножнах. — Из коллекции клинков моего отца. Он пользовался в сражениях только тремя. «Мицусито» я отдала генералу Ходзё. Это «Кентока», Сайха-сум. Я желаю, чтобы вы носили его в моем присутствии.

Рохку Сайха осторожно отложил шлем и взял меч обеими руками.

— Моя госпожа, я ни на мгновение не поверил, что не доверяете мне, а решил, что просто сосредоточились вы на делах Империи или боретесь с горем.

Нисима кивнула:

— Я надеюсь, капитан Рохку, и я долго говорила с братом по этому поводу. Слишком много правителей были преданы неверными командирами гвардий, и в разрушенной Империи это дело требует пристального внимания. Господин Сёнто предложил, если вы согласитесь, чтобы вы возглавили императорскую гвардию, Сайха-сум. Если согласитесь, я смогу спать спокойно. Выбор всецело за вами. Если пожелаете остаться с Сёнто, я благословлю вас.

Во рту Нисимы внезапно пересохло. Она произнесла Сёнто, словно это другая семья — не ее собственная.

Нисима следила за лицом капитана, пока тот обдумывал предложение. Ни она, ни Сёкан не знали, каково будет его решение. Конечно, Нисима испытывала трудности в прошлом, но ей нужен кто-то, кому она могла всецело доверять, а людей с подобным опытом мало — недостаточно быть воином или великим генералом, капитан гвардии должен быть подозрительным и никому не доверять. У него должен быть разум убийцы, ибо от этого зависит безопасность Императрицы и Империи.

— Императрица, я волнуюсь за господина Сёнто. Он мой господин, и я отвечаю за него. Мне трудно оставить его.

— Если сердце велит, Сайха-сум, вы должны остаться с Сёкан-сумом. Однако ваш господин сказал, что лучшее, что может сделать охрана Сёнто, это обезопасить Дом Императора. Пожалуйста, учтите это. Я приму любое ваше решение.

Нисима ждала, пытаясь разгадать взгляд капитана, но он спрятал лицо, глядя на меч.

— Сайха-сум. Мой отец выбрал отправиться в туман на бой. Вы не делали выбор за него. Стрела — в сражении нет возможности спасти от стрелы. Никто не несет ответственность за смерть господина Сёнто Мотору.

Року кивнул:

— Благодарю вас, моя госпожа, — но глаз не поднял. Нисима дала знак Каму, наблюдавшему из-за шторы, и главный канцлер вернулся, прокашлялся и кивнул удаляющемуся Рохку.