Вопрос № 2. Какова классовая сущность взглядов Сократа и взглядов софистов на власть и на то, можно ли и нужно ли специально обучать граждан искусству управления полисом.

Сама же необходимость рассмотрения этих вопросов связана с тем, что:

Во–первых, в диалоге Сократа с Анитом, последний критикует не только Сократа, но и софистов, однако, как известно, несмотря на почти постоянное присутствие в Афинах эпохи Сократа не менее десятка известных софистов (Протагор, Горгий, Гиппий, Продик, Евтифрон, Микк, Антифонт, братья Евтидем и Дионисодор и другие), тем не менее, против них (за исключением изгнания из Афин Протагора за его явный атеизм) не было возбуждено ни одного крупного политического или общегражданского процесса. И это при том, что софистика как школа возникла как раз на основе того, что профессиональные учителя мудрости во всеуслышание заявляли о том, что они берутся учить молодых богатых афинян ораторскому искусству и искусству управления полисом.

Таким образом, было бы интересно понять, в чем же различались подходы софистов и Сократов к научению юношества искусству управления полисом и благодаря каким именно нюансам, несмотря на всю критику софистов, афинское демократическое общество вполне мирилось с их присутствием (и это при том, что софисты были иностранцами, а Сократ — своим соплеменником!), а вот своего собственного гражданина обрекло на смерть.

А во–вторых, дополнительное сопоставление подходов софистов к воспитанию с вышерассмотренными общегражданскими подходами Анита и Мелета позволило бы еще лучше понять те античные обыденные представления о власти, конфликт с которыми оказался для Сократа столь трагическим.

Итак, что же предлагали обществу софисты? Могли ли они обучить искусству политической власти, считали ли они это нужным и в принципе возможным, и если «да», то почему именно?

Как известно, произведения самих софистов до нас не дошли и большая часть информации о них сохранилась благодаря работам Платона, Ксенофонта и отчасти Диогена Лаэрция. При этом, вследствие того, что Диогена Лаэрция тематика власти и воспитания практически не интересовала, информация о взглядах софистов на власть и возможности передачи искусства управления от одного гражданина к другому фигурирует прежде всего у Платона и Ксенофонта.

Оставляя в стороне общефилософские воззрения софистов, уже хорошо исследованные в специальной литературе [1], рассмотрим сейчас только те их оценки, которые относятся к вопросу о возможности или невозможности научения людей искусству управления государством и вообще, пониманию — является ли деятельность по управлению обществом специально выделенным искусством?

Итак, если анализировать все те многочисленные упоминания о софистах, что присутствуют в «Протагоре», «Горгии», «Гиппии Большем», «Гиппии Меньшем», «Евтидеме» Платона и «Воспоминаниях о Сократе» Ксенофонта, становится полностью очевидным наличие не менее чем четырех принципиальных установок, объединяющих всю их достаточно разношерстную интеллектуальную группу. Вот они:

1. Передавать знания от одного человека к другому принципиально возможно. Что, собственно говоря, и создавало основу для безбедной жизни софистов, ведь передача знаний от софистов стоила довольно дорого: по свидетельству Диогена Лаэрция, Протагор за свои уроки брал 100 мин, по данным Диодора, Горгий также брал за обучение плату в 100 мин, что было по тем временам довольно дорого, по сообщению Платона, Продик — до пятидесяти мин [2].

2. Передавать знания (в том числе и знания о том, как правильно управлять государством) мог в принципе любой человек, который овладел ими. И то, что сам этот человек ничем особо не выделялся, не был до своих занятий софистикой ничем известен, никогда не занимался политикой и не исполнял никаких государственных должностей, для софистов было совершенно не принципиально.

3. Получать познания о том, как правильно вести себя с народом, исполнять магистратуры и управлять полисом мог совершенно любой свободный гражданин, который имел для этого необходимую сумму денег, наличия никаких особых способностей софисты от него не требовали.

Демократичным в этом было то, что учиться умению управлять общиной, по этой логике, могли даже совершенно неграмотные граждане, составлявшие полисное большинство.

4. То, что софисты определяли как умение управлять людьми и государствами, с их же собственных слов, являлось не более чем красноречием, ораторским искусством. Никакой тайны или мистической богоизбранности в этом не было.

Именно об этом свидетельствуют хвастливые заявления тех наиболее известных софистов, что цитирует в своих диалогах Платон.

Так, основатель софистики Протагор, заявлял: «Я учу смышленности в домашних делах, умению наилучшим образом управлять своим домом, а также в делах общественных, помогал стать сильнее в поступках и в речах, касающихся государства… Обещаю научить искусству государственного управления и сделать людей хорошими гражданами… Начав общаться со мной, юноша в этот же день уйдет домой ставши лучше и каждый день будет все совершеннее и совершеннее» [3].

Не менее прославленный софист Горгий утверждал, что искусство софистики состоит в ораторском искусстве и способности сделать другого человека оратором. Софистика, по его словам, величайшее благо, которое на основе красноречия дает людям как свободу, так и власть над своими людьми каждому в своем городе. Софистика, строящаяся на ораторском искусстве — это способность убеждать словом и судей в суде и советников в Совете и Народ в Народном собрании, да и во всяком ином собрании граждан. Владея такой силой, по утверждениям Горгия, софист и врача будет держать в рабстве и учителя гимнастики и сделает так, что даже дельцы будут наживать деньги не для себя, а для того, кто владеет словом и умением убеждать толпу [4].

Братья софисты Евтидем и Дионисодор, приглашая к себе на уроки состоятельных юношей, заявляли, что они умеют лучше и скорее всех из людей прививать другим добродетель, и их цель приезда в Афины — это показать свое искусство и обучить ему всех тех, кто пожелает научиться ведению дел в судах и искусству спора. Добродетели, по их словам, можно научить совершенно любого, и общавшийся с ними Сократ отдает им должное за то, что их рассуждения таковы и искусно изобретены, что в самый небольшой срок научают любого человека (выделено автором). И само это умение быстро преподать — прекрасная черта ремесла софистов [5].

А помимо искусства управлять своим домом и полисом и искусства красноречия, как мы видим на примере софиста Гиппия, софисты брались еще и за обучение молодежи вычислениям, астрономии, геометрии, музыке и всему тому, чему учили и в обычных государственных общеобразовательных школах [6]. А вот бывший натурфилософ Сократ, разочаровавшись в познании мира и себя научными способами, от этого воздерживался.

Что же касается той теоретической базы, которая подводилась софистами под их собственную деятельность по обучению молодежи добродетели управления своим хозяйством и всем государством, то анализируя всю дошедшую до нас информацию о софистах, можно увидеть следующее:

1. Большая часть софистов совершенно не занималась исследованием вопроса о том, доступно ли знание всем людям или нет и можно ли научить кого–то в принципе. Это особенно просматривается на примере тех же братьев- софистов Евтидема и Дионисодора, которые много лет были тренерами по борьбе и сражении в тяжелом гоплитском вооружении, однако, чутко уловив конъюнктуру, быстро сменили свой профиль и стали ездить по городам Эллады, уча уже ораторскому искусству и мастерству полимики.

2. Наиболее философски образованные софисты, вроде тех же Протагора, Горгия и Гиппия, были убеждены в том, что способности учить и учиться имеются у совершенно всех граждан, и добродетель искусства управления государством по сути дела является врожденной именно для всех, а не только для сократовских добродетельных лучших, она присутствует у всех без исключения граждан с рождения и, по–видимому, об этом когда–то даже позаботились боги. И, таким образом, если у кого–то из граждан получается выполнять управленческие функции лучше, а у кого–то — хуже, то дело тут вовсе не во врожденных различиях, а в том, кто из них больше этому учился. Ведь, в конечном итоге, добродетель управления — это не более чем знание, возможность приобретения которого есть абсолютно у каждого.