Нет, не может быть. Убийство короля-бога просто взбесит халландренцев. Но если они пошлют женщину, искушенную в искусстве манипуляции, – женщину, которая сможет тайно отравить разум короля-бога…

– Мы должны быть готовы действовать, – сказала Аврора. – Я не стану просто сидеть и смотреть, как мое королевство рушится у меня на глазах. Я не позволю вышвырнуть нас вон, как королевскую семью! Ты контролируешь четверть безжизненных – это десять тысяч солдат, которым не нужна еда и которые не ведают усталости. Если мы убедим присоединиться к нам еще троих богов, владеющих приказами…

На секунду задумавшись, Гимн кивнул и встал.

– Ты куда собрался? – спросила богиня, выпрямляясь в кресле.

– Хочу прогуляться.

– Куда?

Взгляд Гимна был устремлен на королеву.

– Ох, Цвета милостивые, – вздохнула Аврора. – Гимн, ты все испортишь. Мы должны действовать очень тонко.

– Я справлюсь в лучшем виде.

– Я ведь не смогу отговорить тебя идти туда?

– Дорогая моя, – оглянулся он. – Надо хотя бы познакомиться с ней. Нет ничего хуже, чем быть свергнутым человеком, с которым ты даже словом не перемолвился.

Синепалый ушел посреди заседания. Захваченная дискуссией жрецов Сири этого не заметила.

Наверное, она неправильно поняла. Они ведь не думают о нападении на Идрис? Какой в этом смысл? Что получит Халландрен? Обсуждение подходило к концу, и Сири повернулась к одной из служанок:

– О чем они говорили?

Женщина опустила глаза и не ответила.

– Мне показалось, что они обсуждают войну, – произнесла Сири. – Они ведь не собираются нападать, правда?

Замявшись, женщина перевела взгляд на другую служанку. Та поспешила прочь и вскоре вернулась с Треледисом. Сири слегка наморщила лоб. Ей не нравилось разговаривать с этим человеком.

– Да, Сосуд? – спросил жрец, глядя на нее с обычной надменностью.

Сири сглотнула и решила не обращать внимания на его тон.

– Эти жрецы, – сказала она. – Что они только что обсуждали?

– Вашу родину, Сосуд. Идрис.

– Это я поняла. Что им нужно от Идриса?

– Как мне показалось, Сосуд, они спорили о том, стоит ли напасть на мятежную провинцию и установить над ней должную власть.

– Мятежную провинцию?

– Да, Сосуд. Ваш народ бунтует против остального королевства.

– Но это вы восстали против нас!

Треледис поднял бровь.

«И впрямь разный взгляд на историю», – подумала Сири.

– Признаю, что кто-то может думать как вы, – сказала она. – Но… вы ведь не нападете на нас, правда? Условие соглашения выполнено – вам прислали королеву. И поэтому следующий король-бог будет королевской крови.

«Если, конечно, нынешний король-бог вообще решит консумировать наш брак…»

Треледис просто пожал плечами.

– Это не стоит внимания, Сосуд. Просто боги должны быть в курсе текущей политической обстановки в Т’Телире.

Сказанное не слишком успокоило Сири. Она поежилась. Что же ей делать? Попытаться убедить их не нападать на Идрис?

– Сосуд, – произнес Треледис.

Она посмотрела на жреца. Его остроконечный головной убор был так высок, что задевал полог. По контрасту с великолепием красочного города продолговатое лицо Треледиса выглядело еще мрачнее.

– Да? – отозвалась Сири.

– Боюсь, я должен обсудить с вами весьма деликатный вопрос.

– Какой именно?

– Вы знаете, что такое монархия, – сказал он. – Собственно, вы – дочь короля. Полагаю, вам известно, насколько важно для правительства иметь надежную и стабильную систему престолонаследования.

– Полагаю, да.

– Поэтому, – сказал Треледис, – вы понимаете, насколько важно как можно быстрее обеспечить наследника.

Сири зарделась.

– Мы над этим работаем.

– При всем уважении, Сосуд, – заметил Треледис, – существует некоторое сомнение насчет того, действительно ли вы работаете.

Сири вспыхнула еще сильнее, ее волосы покраснели, и она отвернулась от бесцеремонного взгляда.

– Разумеется, подобные вопросы не выходят за стены дворца, – заверил верховный жрец. – Вы можете положиться на благоразумие наших слуг и жрецов.

– Откуда вам знать? – подняла голову Сири. – В смысле, про нас. Может, мы… работаем. Может, вы получите наследника раньше, чем думаете.

Треледис медленно моргнул, глядя на нее как на бухгалтерскую книгу, которую надо заполнить.

– Сосуд, – сказал он. – Вы действительно считаете, что мы взяли незнакомую чужестранку, приблизили ее к нашему самому священному богу и оставили без присмотра?

От ужаса у Сири перехватило дыхание.

«Конечно! – пронеслось у нее в голове. – Конечно, они присматривали. Чтобы я не навредила королю-богу и чтобы удостовериться, что все идет согласно плану».

Было неприятно обнаженной падать ниц перед мужем, но еще хуже оказалось то, что за всем этим наблюдали люди вроде Треледиса. Люди, которые видели в ней досадную неприятность, а не женщину. Сири невольно съежилась, прикрыв руками низкий вырез.

– Послушайте, – наклонился к ней Треледис. – Мы понимаем, что король-бог может не соответствовать вашим ожиданиям. С ним даже может быть… трудно работать. Однако вы женщина и должны знать, как своим шармом побудить его к действию.

– Как я могу «побудить», если мне нельзя ни говорить с ним, ни смотреть на него? – огрызнулась Сири.

– Я уверен, что вы найдете способ, – сказал Треледис. – У вас во дворце только одна задача. Хотите защитить свой Идрис? Что ж, дайте жрецам короля-бога то, что нам нужно, и мы отнесемся с пониманием к вашим мятежникам. Мы, служители богов, наделены немалым влиянием при дворе и можем сделать многое для безопасности вашей родины. Мы просим лишь об исполнении единственного долга. Дайте нам наследника. Обеспечьте королевству стабильность. Халландрен не так... сплочен, как может показаться на первый взгляд.

Сири по-прежнему сутулилась, не глядя на Треледиса.

– Думаю, вы понимаете, – сказал он. – Я полагаю, что…

Он осекся и повернулся. К ложе Сири приближалась процессия людей, облаченных в красное с золотом, во главе с высоким человеком, который заставлял цвета ярко вспыхивать.

Нахмурившись, Треледис перевел взгляд на Сири:

– Мы поговорим еще раз, если возникнет необходимость. Исполняйте свой долг, Сосуд. Иначе мы примем меры.

С этими словами жрец удалился.

Она не казалась опасной. И это более чем что-либо другое заставляло Гимна верить опасениям Авроры.

«Я слишком долго был при дворе, – подумал он, учтиво улыбаясь королеве. – Собственно, всю жизнь».

Она оказалась маленькой и гораздо моложе, чем он ожидал, – почти девочка. Королева выглядела напуганной. Кивнув ей, Гимн подождал, пока жрецы поставят для него кресло, затем уселся и принял от служанок королевы виноград, хотя не был голоден.

– Ваше величество, – сказал он. – Вне всяких сомнений, я очень рад познакомиться с вами!

Девушка замялась.

– Вне всяких сомнений?

– Фигура речи, дорогая моя, – отозвался Гимн. – Довольно бесполезная… но уместная, поскольку я сам изрядно бесполезная личность.

Она склонила голову набок.

«Цвета! – подумал Гимн, вспомнив, что для нее только что завершился период уединения. – Похоже, я пока единственный возвращенный, с кем она познакомилась, не считая короля-бога. Первое впечатление вышло неудачным».

Но ничего не поделаешь. Он таков, каков есть. Кем бы он ни был.

– Рада познакомиться с вами, ваша милость, – медленно сказала она, взглянула на шепнувшую имя служанку и с улыбкой закончила: – Гимн Света Смелый, Повелитель Героев.

Она явно нерешительна. Либо ее не учили держаться в официальных ситуациях, во что с трудом верилось, так как девушка воспитывалась во дворце, либо она очень хорошая актриса. Гимн задумался.

Прибытие принцессы должно было положить конец спорам о войне, но вместо этого они обострились. Гимн держал глаза открытыми, ибо боялся, что даже если просто моргнет, то перед ним снова промелькнут картины разрушения из его снов. Они выжидали где-то поблизости, подобно Фантомам Калада.