— Роб, помоги мне затащить его внутрь, — услышал Причард голос Маргрит.
Обхватив себя обеими руками, капитан наклонился вперед, давая понять, что обойдется без помощи сержанта.
— Ничего, со мной все в порядке, — прохрипел он.
Сейчас в глазах у него прояснилось, однако вся местность вокруг, казалось, полыхала разноцветными красками — то яркими, то тусклыми.
Лязгнул боковой люк орудийной башни, и рядом с капитаном возникла Маргрит. Внутри танка она снимала теплую одежду и сейчас была лишь в форме цвета хаки.
— Залезай обратно, — пробормотал Причард. — Это небезопасно.
Он хотел было оттолкнуть женщину, но побоялся, что упадет. Острие иглы вошло в набухшую плоть над скулами.
Мерцающие краски вокруг погасли, зато теперь зазвенело в ушах.
— Между прочим, кое-что они успели утащить в ближайший дом, — сказал сержант Барта.
Он говорил по-немецки; наверняка перед отправкой на Кобольд прошел обучение во сне, точно так же люди Хаммера осваивали французский.
— А ну-ка тащите все обратно, — приказал Дженни местным жителям, которые еще толклись около грузовиков.
Трое тут же бросились к дому, на который указал наемник, и вернулись, неся последние коробки с оружием.
Причард окинул взглядом сцену. Весь груз снова на месте, за исключением нескольких рассыпавшихся патронов, блестящих на фоне темной мостовой. В поле зрения остались лишь ван Оостен и взбешенный Круз.
— Порядок, — сказал Причард водителям грузовиков. — Садитесь и езжайте. И возвращайтесь через Битцен, не ездите больше через эту деревню. Я организую вам эскорт.
Французский сержант подмигнул, усмехнулся и выкрикнул приказ своим людям. Пехотинцы расступились и пропустили водителей. Французские наемники залезли в свои грузовики и включили двигатели. Лопасти взвыли, грузовики приподнялись, рассыпая в стороны кристаллы снега, и со все возрастающей скоростью устремились на запад по окаймленной лесом дороге.
Дженни покачал головой, глядя им вслед, и вдруг выпрямился, услышав голос в шлеме.
— Капитан, — сказал он, — это еще не все. Ты только посмотри, кто к нам пожаловал.
Причард недовольно заворчал. Его шлем расколола вдребезги пуля, а имплантат мог передавать сообщения только на одной частоте.
— Маргрит, принимай за меня, — велел он.
Связистка уже снова забралась внутрь танка через боковой люк. Сейчас кровь Причарда пропиталась препаратами, которые Маргрит ему вколола. Зрение и мозг работали превосходно… хотя, может быть, мысли мелькали чересчур быстро.
— Возьми мой шлем, — предложил Дженни.
— У меня же есть имплантат, — ответил Причард, покачав головой, о чем тут же пожалел. — В сочетании с Маргрит он лучше любого шлема.
— Да их целый батальон, — негромко объяснял Дженни, сканируя взглядом дорогу, откуда, как его предупредил Командный Центр, приближались солдаты Барта. — Тут все, кроме артиллерии, она в Димо, но мы в пределах их досягаемости. Эге, да они прихватили с собой противотанковые ружья и парочку тяжелых орудий.
— Давай-ка займи позицию впереди Майкла-Первого, — приказал Причард водителю.
«Плуг» задрожал и развернулся. Капитан опустил сиденье внутрь танка, чтобы наблюдать за видеоэкранами. Он слышал, как сиденье сержанта тоже поехало вниз и его люк наверху захлопнулся. Прямо перед Причардом посверкивали огоньки приборов. Маргрит сидела на своем месте, не сводя взгляда с пульта связи.
— Эй, ребятки! — окликнул Причард через громкоговоритель пехотинцев. — Поищите-ка лучше тихий закуток и молите Бога, чтобы с вами ничего не случилось. Только учтите — если сделаете хоть один выстрел без моего приказа, то тогда уж вам точно только Бог поможет.
«Хорошо бы он всем нам помог», — добавил капитан мысленно.
Перед командирским танком зашевелились остальные, похожие на огромных жуков.
— Майкл-Первый, — резко приказал Причард, — оставайтесь на своих позициях. Мы не собираемся вступать в бой с Бартом, мы хотим просто встретиться с ним.
«А там — кто знает…»
Кови отъехал немного в сторону и вперед, поближе к центру защитного ромба, образованного другими танками. Все вокруг замерло. Люки всех танков были сейчас задраены, за исключением одного, над головой Причарда. Центральный видеоэкран представлял собой панель размером метр на тридцать сантиметров. Он обеспечивал обзор триста шестьдесят градусов, позволяя разглядеть любой объект на расстоянии до километра в масштабе один к одному. Причард увеличил все сначала в десять раз, а потом в тридцать. Вместо какого-то еле различимого сперва движения между заснеженными полями Хаакина и его шахтой на экране стали отчетливо видны люди.
Солдаты Барта были одеты в черно-белые комбинезоны и бронежилеты и низко пригибались, стоя на невысоких платформах своих глиссеров. Увеличение и дополнительное освещение делали быстро движущиеся изображения зернистыми, но наметанный глаз танкиста разглядел трубы противотанковых ружей, притороченных к каждому глиссеру. Цепочка стрелков словно бы разбухала в двух местах: точно шарики на веревке, состоящей из людей, виднелись самоходные противотанковые пятидесятимиллиметровые пушки, стреляющие мощными зарядами. Считалось, что эти орудия в состоянии пробить любую сверхпрочную броню. Да уж, парни Барта вооружились на славу, точно собрались идти на медведя. Эти ребята думали, что знают, с чем им предстоит иметь дело. Ну, Молотобойцы не станут демонстрировать им, что они ошибаются. По крайней мере, сегодня ночью.
— Включить все габаритные огни, — приказал Причард.
Сделав глубокий вдох, он включил подъемник своего сиденья и резко вознесся вверх, голова и плечи снова окунулись в холодный ночной воздух. Капитан включил прикрепленный к своему френчу ручной фонарик и навел луч света на верхнюю часть орудийной башни. Металл заблестел, отбрасывая на Причарда рассеянное излучение, освещавшее верхнюю часть его туловища и лицо. Сквозь открытый люк он слышал, как ругается Роб. Маргрит, скорее всего, сейчас бормочет молитву.
— Батареи в Димо и Хёфлере в Секторе Один получили приказ открыть огонь и ждут только сигнала, — проскрипел имплантат. — Если Барт откроет огонь, Командный Центр не станет, повторяю, не станет использовать Майкла-Первого или Майкла-Один, чтобы сбивать вражеские артиллерийские снаряды. Действуйте, как сочтете нужным, Майкл-Один.
Причард напряженно улыбнулся. Да уж, ну и видок, наверное, у него сейчас, даже не считая того, что почти все лицо его покрыто свежими синяками. Центральный компьютер использовал радар и разведывательный спутник, чтобы отслеживать артиллерийские снаряды в полете. После этого компьютер брал на себя управление любыми самоходными орудиями полка и наводил их на цель. Сообщение Центра означало, что Причарду предоставляли возможность самому управлять своими орудиями, в то время как пушки в десяти или в ста километрах отсюда будут прикрывать его от артиллерийского огня.
Тут до капитана дошло, что Маргрит блокировала большую часть передач, пропустив к нему лишь одно это сообщение, поскольку именно на его основе Причард и должен решить, что им предстояло делать. Отличная связистка, да и вообще славная женщина.
Цепочка стрелков остановилась. Первые пехотинцы находились на расстоянии всего пятидесяти метров от танков, а их товарищи развертывались в ночи, словно смертоносные крылья. Люди Барта скатывались со своих глиссеров и залегали на местности. Причард слегка успокоился, заметив, что все противотанковые ружья остались на глиссерах. Пушки находились в пределах практически мгновенной досягаемости, но, по крайней мере, их стволы не были опущены, как если бы собирались немедленно дать залп. Барт не хотел сражаться с Молотобойцами. Его целью были гражданские немцы — как и предполагал мэр ван Оостен.
К танку приближался джип на «воздушной подушке» с водителем и двумя офицерами на борту. Он медленно проехал сквозь линию пехотинцев и остановился, почти коснувшись носа командирского танка. Из джипа вылез один из офицеров — высокий и, скорее всего, очень худой, если снять с него комбинезон и бронежилет. Он поднял лицо к Причарду, прикоснувшись рукой к своему отражающему щитку. Это был подполковник Бено, начальник французских наемников в Секторе Два; чисто выбритый, с резкими чертами лица и прядью седых волос, торчащей из-под шлема. Бено с усмешкой отмахнулся от нацеленного на него двухсотмиллиметрового орудия. Никто никогда еще не называл первого помощника Барта трусом.
