305. «Так устал! Постель давно желанна…»
Так устал! Постель давно желанна.
Сон, как ястреб, сторожит меня.
Я иду. Встречает плеском ванна,
Ледяного полная огня.
Окунаюсь раз, другой и третий,
Фыркая, выскакиваю вон.
За спиною никнет на рассвете
Птицей обескрыленною сон.
Вновь сижу… Проносятся трамваи…
Здравствуй, утро жизни трудовой!
Рукопись, так долго черновая,
Наконец-то стала беловой.
306. Весенняя ночь
Вечер сутолоки на исходе.
Тишина, теплынь и легкий дождь.
Майской ночью по такой погоде
Молодо по улице идешь.
Тусклы Исаакия колонны,
Парапета призрачен гранит.
За Невой, как поезд отдаленный,
Дождь над парком Ленина шумит.
Вот грохочет ливень, нарастая,
Возле, рядом падает стеной.
Я иду, и струи, расступаясь,
Как друзья, торопятся за мной.
Хорошо! Ужель мне с гаком тридцать?
Честный паспорт, ты, пожалуй, врешь.
Продолжай звенеть и серебриться,
Прибалтийский полуночный дождь!
307. Здравствуй!
Мы идем березовой аллеей
И глядим с улыбкой на восток:
— Здравствуй, мой прославленный конвейер!
— Здравствуй, верный фрезерный станок!
На учете каждое мгновенье,
И станки спешат, как поезда,
Торжествуя, плещет вдохновенье
Молодого нашего труда.
Вот гудки отбоем загудели,
С честью день окончен трудовой.
— Здравствуй, парк культуры и веселья!
— Здравствуй, легкий парус над Невой!
Самолет скользит в лучах заката,
И слежу не отрываясь я.
— Здравствуй, сокол, Соколова Ната,
Смуглая ровесница моя!
Мы сидим, а день такой чудесный
По волнам от нас уходит прочь…
День погас. Ну что ж, он прожит честно.
— Здравствуй, наступающая ночь!
ЭДУАРД ПОДАРЕВСКИЙ
Эдуард Антонович Подаревский родился в 1919 году. Учился в Институте истории, философии и литературы (ИФЛИ) Активно участвовал в студенческой жизни, выпускал факультетскую стенгазету «Комсомолия». Подаревский хорошо рисовал и был главным оформителем газеты. Не бросая института, стал работать в журнале «Красная новь».
С начала войны Э. Подаревский — на оборонных работах, затем — курсант минометной роты Смоленского пехотного училища в городе Сарапуле. Он продолжал писать стихи, заметки, рецензии, печатал их в газете «Красный воин».
Лейтенант-минометчик Эдуард Подаревский погиб на фронте весной 1943 года.
308. «Вспомним про лето. Про это вот лето…»
Вспомним про лето. Про это вот лето.
Оно заслужило, чтоб вспомнить о нем.
Мы доброю славой его помянем,
И доброю песней, и добрым вином.
И вместе потом просидим до рассвета,
Припоминая про то и про это.
Про славное лето, веселое лето,
Как мчалось, как пенилось, солнцем согрето,
Как кличут кузнечики в спеющей ржи,
Как небо крылом рассекают стрижи,
Как осока растет на поемном лугу,
На зеленом до боли речном берегу…
А в небе звезда догоняет звезду,
И грозди созвездий плывут в вышине,
И жирные карпы в замшелом пруду
Носами копаются в илистом дне…
И венок из цветов на твоей голове,
И томик Багрицкого в мятой траве…
И дорога прямая, и ветер степной,
И ветер степной над родной стороной…
Ветер в лицо. И ветер в груди,
И ветер приказывает: иди!
Иди посмотри, как хлеба хороши,
Прислушайся, как шелестят камыши,
Как песни звенят в полуночной тиши,
Иди и дыши, всей грудью дыши,
Иди и гляди, всем сердцем гляди.
Простор голубой впереди, позади,
Простор голубой, да ветер степной,
Да ветер степной над тобой, надо мной…
И дьявольски хочется не умирать,
Всё в мире услышать, узнать и понять, —
И звезды ночей, и журчанье ручьев,
Рожденье стихов и дрожь парусов,
Романтику странствий и цокот подков,
Романтику бурь и походных костров,
Романтику схваток, романтику слов,
Романтику песен и песни ветров…
………………………………………….
Я поднимаю тост за это
Уже промчавшееся лето…
За то, чтоб солнцем вновь и вновь
Кипела кровь, звенела кровь,
За то, чтоб сквозь годов громаду,
Не посутулившись, пройти,
Чтоб жить, чтоб умереть как надо;
Чтоб не растратить в полпути
Большую радость созерцанья,
Большое, жадное вниманье,
Чтоб до последнего дыханья,
Не растранжирив, донести
Зарниц далеких полыханье,
Горячей полночи молчанье
И трепет Млечного Пути…
Чтоб залпом выпить дар бесценный,
Любить, работать, петь, дышать,
Чтоб каждой клеткой вдохновенно
Весь этот мир воспринимать;
Чтоб дней поток свободно тёк,
Безбрежно светел и широк;
Склонив седеющий висок,
Чтоб каждый после вспомнить мог,
В веселый час, в минуту злую,
В труде, на отдыхе, в бою,
Огнем и ветром налитую
Большую молодость свою.
