— Для большинства вампиров — так и есть, но гниющие вампиры от них отличаются, их гораздо сложнее убить. Огонь — единственное достоверное средство и даже после этого я развеивала пепел над разными массивами проточной воды.

— Серьезно? — спросил он, будто сомневаясь.

— Слушай, хорошо если я ошибаюсь, но если есть хоть малейший шанс, что я права, тогда вампиры уже какое-то время расхаживают там внизу. Я понятия не имею, сколько времени им потребуется, чтобы исцелить повреждения, которые мы им нанесли, но сейчас, если они смогли исцелиться, то уже на ногах.

— Вот сейчас ты меня пугаешь.

— Отлично, ты и должен бояться.

— Черт, ладно, прихвачу парочку ребят и вместе с больничной охраной проверим морг, посмотрим, полон он мертвых людей или не очень.

— Спасибо, Эл, и береги себя.

— Всегда, — ответил он. — Передаю трубку Натаниэлю.

Натаниэль снова взял телефон:

— Я слышал достаточно. Думаешь, они убили всех в морге.

— Возможно, но лучше я окажусь параноиком и ошибусь, чем прислушаюсь к разуму и по-крупному облажаюсь. Будьте с Микой на чеку. Кто с вами из телохранителей?

Раздался стук в дверь и, наконец, нарисовался полицейский в форме с пакетом льда, обернутым в бумажные полотенца. Я приняла его, раз уж они позаботились принести, но если честно уже и забыла, что у меня ноет физиономия. Мне пришлось приложить лед правой рукой, потому что в левой держала телефон.

— Брэм и Сократ. Мика отослал остальных домой, чтобы отоспались.

— Черт.

— Что? — спросил Натаниэль.

— Просто хотела бы, чтобы с тобой и Микой было больше двух телохранителей, вот и все.

Эдуард вынул ключи от машины и поднял брови. Я кивнула, и мы направились к двери.

— Я с вами еще не закончил, Блейк, — крикнул Джонас.

— Можете поорать на меня позже, и еще сильнее, если я ошибусь насчет морга. Но если я права, у нас нет времени ждать.

— Они отправят больничную охрану проверить морг, — сказал Джонас.

Я остановилась, взявшись за дверную ручку:

— Чем вооружена их охрана?

Он спросил кого-то в телефоне.

— Они не знают. Говорят, их пистолеты черные. Это поможет?

— Черт, вы позволили кому-то, абсолютно не разбирающемуся в оружии, отправить проверять морг? Они вообще представляют с чем столкнуться?

— Ни с чем, — встряла Хетфилд. — Я сделала свою работу.

— Надеюсь, что ты права, Хетфилд. Видит бог, я надеюсь.

— Капитан, со всем уважением, — начал Эдуард, — поговорите с кем-нибудь из охраны лично и предупредите их, а то у них только прибавится тел.

Джонас отсоединился и начал набирать другой номер:

— Я знаю бывшего копа в их охране, позвоню ему.

— Хорошо, — сказала я, распахивая дверь, хотя не была уверена, слышал ли меня Джонас, но мне было все равно.

— В больнице все в порядке. Я выполнила свою чертову работу, — кричала нам в след в раскрытую дверь, Хетфилд.

Мы с Эдуардом включили «игнор». Дева и Никки мы встретили перед полицейским участком и вместе направились в больницу. Если я ошибалась, то приехав туда, мы выставим себя идиотами, но если права, люди могли уже умирать, или уже умерли. Если я права, Мика и Натаниэль находились всего в нескольких этажах от дюжины одичавших вампиров и груды частей зомби, которые изо всех сил будут стараться разодрать людей на клочки. Боже, я надеялась, что ошибалась.

Глава 42

Мы стояли перед застекленными дверями морга. Они были наглухо забаррикадированы, потому что внутри зомби доедали останки двух сотрудников морга и охранника, которого какой-то умник решил послать туда после того, как Джонас всех отозвал. К тому времени, как сюда спустился Эл, все уже было кончено, за исключением части с поеданием. Меня же больше волновали вампиры, нежели зомби. Никогда не слышала, чтобы зомби могли собрать себя по частям после того, как их расстреляли на кусочки. Но волнения о вампирах оказались напрасны, потому что, если верить Элу и полицейским, что были с ним, зомби сожрали и вампиров.

С нами пришли еще два офицера из больничной охраны. Одному было слегка за сорок, крупного телосложения, с короткой стрижкой, из-за которой его можно было принять за военного если бы не висевший на шее жетон. Он представился так: «Макинтош, ага, прямо как в Эппл, и зовите меня просто Мак»[21]. Другой охранник, Миллер, выглядел чуть за двадцать, стройный, темноволосый паренек в очочках. Он уже проблевался в начале коридора, куда мы его отогнали, когда разгадали его намерения. Если вас выворачивает в лесу, или на кладбище, или на любом открытом пространстве, то ветер относит запах, улучшая ситуацию. В коридоре, замкнутом пространстве без окон, запах рвоты витал в воздухе, но, по крайней мере, подальше от нас. Я не упрекала его; в смысле, как часто вашего сослуживца, или, возможно, друга, съедали зомби? К тому же опорожнив желудок, он сразу же успокоился. Когда-то я тоже была новичком. Всех, хотя бы раз, да выворачивает.

Никогда не задумывались, зачем окошки в дверях большинства моргов? Через них дежурные могли сначала заглянуть внутрь и убедиться, что ничто не восстало из мертвых и не собирается их сожрать. Кто бы не проектировал окошки в этих дверях, должно быть, был высоким сукиным сыном, потому что даже Эдуарду пришлось вытянуться, чтобы заглянуть в одно из этих окошек, а он был выше меня сантиметров на десять, плюс пять в его ковбойских ботинках.

— Что видишь, — спросила я.

— Никки описывал таких же зомби, что были в горах. Они просто сгрудились над телами, как стервятники.

— Они будут на этом зациклены пока не закончится их еда, затем попытаются выбраться и найти что-нибудь посвежее. Что за зомби стали бы набрасываться на вампира?

— Эти, — ответил Эдуард.

— Они жрут и другие мертвые тела или только вампиров? — спросила я.

— Других тел на столах нет.

— Черт, мне нужно самой посмотреть.

Эдуард глянул на меня сверху вниз и улыбнулся, даже под эти доносящиеся из-за дверей звуки, он улыбнулся как Тед:

— Тебя подсадить?

Я кинула на него хмурый взгляд.

— Как вы можете улыбаться, глядя на это? — спросил Эл, тоже выглядя нездорово.

— Я могу улыбаться, глядя на разные вещи, — сказал он, и в этот раз на заместителя смотрел уже Эдуард. Он дал своему внутреннему социопату проявиться сильнее, чем он позволял себе во время ведения дела, что на самом деле показывало насколько он был обеспокоен увиденным.

Чтобы отвлечь Эдуарда от запугивания Эла, я их перебила:

— Ага, не мешало бы подсадить.

Эдуард было двинулся ко мне, но именно Никки опустился передо мной на одно колено, соединив руки в форме ступеньки, еще до того, как мой коллега-маршал успел сделать хоть что-то.

— Мог бы просто взять ее на руки, так сказать, добавить романтики, — высказался Дев.

— Только Аните решать, что считать романтичным, — ответил Никки. — А прямо сейчас ей не до романтики.

— А ты проницательней, чем я от тебя ожидал, сынок, — сказал офицер, тот, что постарше. Он был одного роста с Эдуардом, но из-за веса казался ниже. И был практически лысым, лишь с каемкой седых волос, которые на первый взгляд казались мягкими, как утиный пушок. Глаза у него были ясные, ярко-голубые, как отголосок того, каким живчиком он был в молодости.

— Я тебе не сын, — сказал Никки.

— Без обид… просто сказал тебе комплимент.

— Весьма сомнительный. — Гонсалез посмотрел на Никки. — Не давай Дженкинсу себя доставать. Он всех зовет сынками и понятия не имеет как делать несомнительные комплименты. — Гонсалез был наверху, когда Эл позвал добровольцев. У меня было чувство, что он почти все свое время торчал возле палаты Раша Каллахана.

Никки не ответил, и лишь ждал, пока я воспользуюсь его помощью. Я не знала, что сказать, потому что негативное отношение Никки к прозвищам типа «сынок» или «приятель», наверно было связано с жестоким семейным прошлым, а это никого не касалось. Я все это проигнорировала и оперлась ногой на руки Никки. Он верил, что я смогу сохранить равновесие, пока он меня поддерживал, а я верила, что он поднимет меня плавно, чтобы я смогла все рассмотреть. В качестве единственной уступки, я уперлась носком ботинка в холодное полотно двери, просто для баланса. Он поднимал меня, пока я не сказала: