«Все», — подумал Андрей, выдыхая.

Вслед за секундным облегчением пришла усталость. Такая, что Новожилову казалось, будто на спину привесили здоровенный валун. Из чувств осталось лишь желание повалиться, закрыть глаза и уснуть. А проснувшись, не помнить ничего. По крайней мере, с того момента, как автобусы отъехали от городских курантов.

Созданное призраками чудовище не шевелилось. Синее свечение перестало быть ровным — оно то вспыхивало, то почти гасло. Над оврагом разнесся звук, похожий на вздох, и кости перестали светиться. Они только изредка пощелкивали и падали, одна за другой.

Пламя факелов затрепетало. Послышался треск, и существо из костей взорвалось. Осколки полетели во все стороны, ребята едва успели пригнуться. Мгновением позже огонь погас. Луна пряталась за облаком, и над оврагом сгустилась темнота.

Андрея качнуло. Тряхнув головой, он сделал несколько шагов и обернулся к Лешке, Оле и Максиму.

— Я… — вожатый прервался, кашлянул. — Я не знаю, что сказать. И как все это объяснить.

«Не надо ничего объяснять, — подумал Новожилов. — И рассказывать никому не надо — все равно не поверят. А забыть не получится. Придется терпеть. Всю жизнь…»

Он болезненно сморщился и поджал губы. В лесу было тихо, однако Андрей словно все еще слышал визг страшных гномов и треск костей. А перед глазами то и дело мелькали уродливые силуэты.

— Ладно, — снова заговорил Максим. — Нам нужно вернуться в лагерь. Идемте, — он развернулся, немного отошел. — Я тут где-то фонарь оставил. Хорошо бы найти.

— Да, — кивнул Андрей. — Пошли отсюда.

Он приблизился к Лешке и Оле и вместе с друзьями пошел за вожатым. Тот время от времени прерывисто вздыхал, вздрагивал и покачивался.

«Ему сегодня досталось не меньше, чем нам», — Андрей покачал головой, вспомнив, как уродцы навалились на Максима.

— Вот он, — Максим нагнулся, поднял что-то. Щелкнул, и перед вожатым вытянулся толстый луч света. — Теперь надо найти дорогу к лагерю. Давайте покричим, может, услышит кто-нибудь. Вожатые наверняка до сих пор в лесу. Вас ищут. Вы весь лагерь на уши поставили, — он обернулся и посмотрел на троицу.

— Мы не виноваты, — слабо пробормотал Лешка. — Страшные гномы… — он всхлипнул. — Они украли меня. В туалете. Заткнули рот, накинули мешок на голову и вытащили из окна. Они…

Лешка не выдержал и заплакал. Андрей нахмурился и положил брату руку на плечо. Он понимал, что не один будет помнить…

— Они… — снова заговорил Лешка, — притащили меня сюда, зажгли факелы. Потом привязали к той штуке. Один урод, кривой, с носом на всю голову, ходил рядом и хихикал. А когда Егора привели, урод к нему кинулся и сказал, что хочет быть толстяком. Меня развязали, положили Егора. Ему… — брат замолчал. В горле у него заурчало, и Андрей понял, что Лешку вот-вот стошнит.

— Ему выкололи глаза и перерезали горло, — безжизненным тоном произнес Максим. — И Себастьян переселил душу урода с носом в тело Егора.

— Да, — сглотнув, кивнул Лешка. — А откуда вы знаете?

— Знаю, — невнятно отозвался вожатый. Андрей заметил, что того начало трясти. — Просто знаю.

«С ним тоже что-то случилось, — понял Новожилов, не сводя глаз с Максима. Он вспомнил, как тот вытаращился, увидев человека на снимке. А теперь вожатый рассказывает, как происходит переселение, упоминает Себастьяна. — Надо выяснить, что именно».

— А мы правильно идем? — спросил Лешка.

— Я надеюсь, — ответил вожатый и, приставив ладонь ко рту, крикнул: — Ау-у-у!

В ответ — тишина.

«Скорее бы в лагерь попасть, — думал Новожилов, плетясь за Максимом. — И заснуть…»

Вожатый снова закричал. Спустя несколько секунд неподалеку затрещали кусты. Все четверо резко остановились.

— Слышали? — Максим обернулся к ребятам. Вдохнув поглубже, он еще раз крикнул.

Шорох стал громче и ближе. Но никто не ответил, и Андрею стало не по себе.

«Если бы там был кто-то из лагеря — давно отозвался бы», — думал он, пятясь.

Поймав взгляд Оли, Новожилов понял, что девочка тоже встревожена.

— Эй! — закричал Максим. Он вытянул руку с фонарем и водил лучом влево-вправо. — Идите сюда! Я нашел ребят! Можем возвращаться!

Шаги… Слишком частые…

— Мне кажется, лучше уйти, — тихо сказала Оля. — И побыстрее.

— Сейчас встретимся и пойдем, — ответил Максим.

Шаги приближались, и Андрею становилось все страшнее. Сердце заколотилось, ноги грозили подкоситься.

— Пойдемте навстречу, — вожатый шагнул вперед.

«Не надо», — подумал Андрей, оставаясь на месте. Вслед за страхом пришла дурнота. Спина и ладони вспотели. Дрожь в ногах усиливалась.

Лешка и Оля тоже не спешили за Максимом. Брат напряженно сопел.

— Чего вы?! — сердито спросил вожатый, обернувшись. — Давайте быстрее! Или не нагулялись еще?!

— Нагулялись, — пробормотал Андрей, нехотя приблизившись к Максиму. Лешка и Оля двинулись следом.

Вожатый кивнул, сделал несколько шагов. И замер, испуганно охнув — луч света выхватил страшного гнома.

Тварь стояла возле старого сухого пня, едва видимого за кустами. Горбатая и худая, она закрывала голову тонкими руками с вывернутыми кистями, чуть заметно раскачивалась и похрипывала.

Андрей сглотнул и попятился. Он вспомнил, как один уродец успел выбраться из оврага, пока существо из костей расправлялось с остальными.

«Опять!» — мелькнуло в мозгу.

Новожилов сжал кулаки и стиснул зубы, ожидая, что тварь заверещит и бросится вперед. Но ничего не происходило. Страшный гном топтался на месте.

— Быстро ко мне за спину! — шепотом скомандовал Максим, подавшись вперед.

Андрей переглянулся с братом и Олей и осторожно встал позади вожатого.

«Еще одна тварь, — подумал он, не сводя с уродца глаз. — Или не одна? Вдруг есть еще?»

Он вспомнил овраг. Сколько там было страшных гномов? Что если не все успели к несостоявшемуся переселению и тем самым спасли свои уродливые шкуры? И сейчас, когда Себастьян и большая часть собратьев мертвы, они будут мстить.

Чуть согнув колени, Андрей прислушивался. Ждал, что впереди, слева, справа или сзади затрещат кусты, послышатся шаги, хрипы, рев и вопли… Но нет: оставалось тихо.

— Давайте попробуем обойти его, — прошептал Максим.

Вожатый медленно поднял ногу. Переставил.

Уродец никак реагировал.

«Может, он больной какой-нибудь?» — мысленно предположил Андрей, переступая вслед за Максимом.

Неожиданно страшный гном затрясся. Стал скулить и, не отрывая рук от головы, сделал пару шагов к вожатому.

Тот вскрикнул, отскочил и взмахнул фонарем.

— Уйди от нас! — выкрикнул Максим. — Себастьян мертв! Никто тебя больше не переселит!

Андрея передернуло. Слышать, как вожатый разговаривает со страшным гномом, было жутко.

Тварь затряслась еще больше. Потом отняла руки от головы, и Новожилов увидел ее лицо — угловатую, словно сшитую из разных по величине кусков маску. С рыхлой кожей, тремя глубоко посаженными глазами, десятком ноздрей и двумя беззубыми, слюнявыми ртами.

Тихо выругался Лешка. Оля прижала ладони ко рту и попятилась. А Максим ахнул и, задрожав, опустил фонарь. Морда твари оказалась в тени, зато стала видна впалая грудная клетка. С правой стороны Андрей заметил клеймо — единицу и шестерку.

Вожатый тоже увидел цифры. Бросив фонарь, он сгорбился и затрясся.

— Ше… шестнадцатый… — заикаясь, вытолкнул Максим. Его качнуло. — Шестнадцатый…

Страшный гном вытянул руки и, издав ноющий звук, сделал шаг к вожатому.

«Они как будто узнали друг друга», — невольно подумал Андрей.

Максим закричал и отшатнулся. Тварь замерла.

— Эй! — Оля осторожно направилась к вожатому. — Что с вами?

Тот снова попятился и замотал головой.

— Шестнадцатый… Это шестнадцатый! — выкрикнул Максим и повалился на колени.

Заскулив, уродец вытянул лапу.

— Не могу… — забормотал вожатый, вновь мотая головой. Он уперся руками в землю, развернулся к твари боком. — Не могу быть таким!