— Почему? — удивился мужчина.

— Потому что мы с тобой одинаковые. Два плюса или два минуса.

— Но друзьями мы остаться можем?

Слава Богу, хоть не стал задавать банальные вопросы, на которые пришлось бы полчаса давать такие же банальные пояснения. Терпеть не могу кому-то и что-то доказывать или популярно объяснять простые истины.

— Конечно, — улыбнулась я в ответ.

— И ты обещаешь, что когда приедешь в столицу, то я проведу тебе экскурсию по городу? — утвердительно кивнула головой. — А также согласишься со мной поужинать, если я приеду в ваш город?

— Обязательно, — улыбнулась еще раз, поцеловала мужчину в щеку и, сделав ручкой, вошла в подъезд.

И вот теперь Валера тонко намекает, что помнит о моем обещании. Вроде умный мужчина, а такую чушь несет. Я никогда не была в столице, и вряд ли туда хоть раз попаду.

Но вопрос с деньгами остается открытым — что делать?

И я набираю номер телефона Аньки. Хотя бы для начала посоветоваться. Или просто излить душу. Сегодня среда, и Катерина летит в Штаты. Да и медовый месяц у человека — зачем грузить своими проблемами?

— Ты где? — спрашиваю Анюту после приветствия.

— В сервисе, — тяжело вздыхает подруга. — Кто-то мне работы подкинул в виде стажера, приходится обучать. А то скоро свалю отсюда, а достойной замены нет.

— Кстати, — вспоминаю о своем “крестничке”. — Как там Васька?

— А он правда карманник? — шепчет подруга в трубку.

— Стырил уже что-то? — хмурю лоб. Не дай Бог меня подвел, точно прибью.

— Что ты, — смеется Анька. — Он на Божий одуванчик похож. Плохого слова от мужика не услышишь. На меня смотрит, как на божество. Но руки у него и вправду золотые.

— Я приеду, — меняю тему. — Шеф сегодня на совещании у областников, так что могу смыться пораньше. Дождешься?

— Что-то случилось?

— Соскучилась.

Чуть не ляпнула “Случилось”, но вовремя вспомнила, что Анютке нельзя нервничать. Мои проблемы — это только моя забота, не стоит еще и близких расстраивать.

Подъезжаю к сервису ближе к шести часам. На улице уже темно, лишь свет от фонарей падает на заснеженные дороги и тротуары. Паркуюсь возле второго бокса, выхожу из машины, ставлю на сигнализацию и захожу в помещение.

— Есть кто живой? — кричу с порога, направляясь к автомобилю, который стоит на подъемнике. Знаю, что за ним рабочий стол Аньки.

Она сама высовывает голову, улыбается при виде меня и машет рукой.

— Минуту подожди, — кричит в ответ.

И тут с другой стороны машины высовывается довольная рожа Васьки, перемазанная то ли мазутом, то ли еще какой ерундой, но грязная до безобразия.

— Дариночка Александровна, — елейным голосом произносит мой подопечный, а я начинаю смеяться при виде мужчины, такой он забавный. — Здрасьте, — кивает головой и улыбается.

— Привет, привет, — смотрю, как он бочком направляется ко мне, вытирая на ходу руки о комбинезон. — Как устроился?

— Вы — святая женщина, — Василий закатывает глаза, прикладывая правую руку к груди в области сердца.

— Ты уже это говорил, — снова усмехаюсь, потому что при виде Васьки невозможно грустить. — Работа как, нравится?

— Очень, — на выдохе произносит мужчина. — Век буду благодарен!

— Главное, про уговор наш не забывай, — грожу ему пальцем, он повторно утвердительно кивает головой в ответ, но тут появляется Анька.

— Шел бы ты домой, чудище, — смеется при виде колоритной физиономии своего подчиненного. — А то скоро ночевать тут будешь, придется тебе раскладушку приносить.

— Дома скучно, — кривится Василий. — А ты обещала еще дать поклацать на компьютере.

— Поклацаешь, — снова смеется Анюта, целует меня в щеку, и мы отходим в сторону. — Рассказывай, — произносит серьезным голосом.

Не задаю глупых дежурных вопросов, чтобы уйти от правдивого ответа, а только тяжело вздыхаю. И пересказываю последние события с подробностями. Анька хмурит лоб, но молча слушает мою речь, не перебивая.

— И вот теперь мне где-то надо раздобыть двадцать штук, причем в ограниченные сроки, — заканчиваю свою исповедь. — Даже если очень срочно, а соответственно недорого продать машину и квартиру, все равно может не хватить. А кредит на большую сумму денег с моей прокурорской зарплатой никто не даст.

— Давай я с Антоном поговорю, — Анюта смотрит мне в глаза.

— Ты же знаешь, я у Сторожилова денег не возьму. Даже в долг, — отвечаю тихо, не сводя с подружки взгляда. — У Вишневского тоже, да и не до меня им сейчас. Еще даже не отзвонились. К тому же, ты знаешь Артема — деньги даст безвозмездно, а я так не могу.

— У меня возьмешь? — молчу, не зная, что ответить. — Это мои личные средства, честно заработанные и отложенные на черный день. Пять тысяч долларов, но, думаю, тебе пригодятся. И отдавать не надо, — заканчивает Анька, а я в ответ тяжело вздыхаю.

— То, о чем мы с тобой только что говорили.

— Аня, — зовет мою подругу паренек, который стоит возле ноутбука. — Можешь подойти?

— Бегу, — кричит Анюта, а я поднимаю обе брови вверх.

— Это кто?

— Новый напарник, толковый парень. Надо обучить всем премудростям. Будет в паре с Васькой работать, когда я их покину.

— И Сторожилов спокойно к этому отнесся? — продолжаю допрос.

Дело в том, что до этого в напарниках у Анечки был симпатичный паренек по имени Андрей, безумно влюбленный в мою подружку. Когда он узнал, что дама его сердца выходит замуж, расстроился и перестал с ней разговаривать.

— Сторожилов прилетел из столицы, как только узнал, что Андрюха ушел от меня к другому напарнику, — усмехается Анюта. — Вывел Сережу за ворота и о чем-то полчаса с ним беседовал. После этого парень даже мне в глаза посмотреть боится, не то что слово грубое сказать. Имя с придыханием произносит, — заканчивает подружка и снова усмехается. — Я сейчас.

И почему я не удивлена поведением ее ревнивого супруга?

Девушка направляется к своему рабочему месту, но не успеваю насладиться одиночеством, как передо мной материализуется Василий. Даже не заметила, как он подошел. Точно — Чёрт, не зря ему такую кличку дали.

— Я тут краем уха услышал, — мнется мужчина, — что бабки нужны. Так я это, — делает паузу, оглядываясь по сторонам. После чего приближает свою физиономию ко мне поближе, пальцем показывая, чтобы я нагнулась, после чего тихо произносит: — Могу прошвырнуться по квартиркам, за два-три дня половину суммы соберу.

— Сдурел? — вырывается у меня громко, и я выпрямляюсь. — Даже не думай об этом! Тоже мне, Зорро нашелся. Чтобы я от тебя больше этого не слышала, — грожу ему пальцем, а Васька поникает.

— Я ж помочь хочу, зачем вы так.

— Самая лучшая помощь от тебя — это никуда не влезать. И Анюте помогать, — заканчиваю свою речь, а Васька хлюпает носом, после чего разворачивается и молча направляется к автомобилю.

— Анют, я поехала, — кричу подруге, так как и дальше находиться здесь не имеет смысла.

Плакаться и просить о помощи не входит в мои привычки. А видеть в ответ сочувствующие взгляды даже от лучшей подруги выше моих сил. Еще и Васька не дай бог начудит — не хватало, чтобы воры мне помогали, ограбив кого-то.

Но поступок Василия вызывает уважение. Может, и глупо, конечно, но помочь человек хотел бескорыстно. В меру, так сказать, собственных сил и возможностей. И даже не побоялся открыто об этом сказать, зная, что посажу, даже глазом не успеет моргнуть.

Анька что-то кричит мне вслед, но я делаю ей ручкой, выхожу на морозный ветер, пару секунд стою на месте, чувствуя, как холодный воздух дует в лицо. Делаю глубокий вдох, затем выдох, сажусь в машину и резко трогаюсь с места, выезжая с территории автосервиса.

Павел

Четвертый день у меня все валится из рук. Срывается сделка, я в ответ ору на подчиненных, иностранные партнеры задерживают выплаты — и как это все пережить, а главное, самому не сорваться и не натворить чего-то противозаконного?