— Тук-тук-тук, — сквозь сон слышу женский голос и резко открываю глаза. — Мы входим, — опять раздается крик за дверью. — Кто не спрятался, я не виновата.

Сначала подумала, что приснилось, но Анькин голос не перепутаю ни с чьим другим. Интересно, что она здесь делает и кто такие “мы”?

— Паша, вставай, — начинаю трясти Балабанова, который только мычит в ответ. Слава Богу, хоть умудрился надеть боксеры, правда, я так и не заметила, когда именно он это сделал.

Не успеваю его растолкать, как ручка на двери медленно опускается вниз. Успеваю только прикрыться одеялом, сидя на импровизированной кровати, причем другой край натягиваю на Пашку, как в комнату входит Анюта на пару с улыбающимся Максом.

— Доброе утро, — парочка произносит синхронно, останавливаясь на пороге и уставившись на меня.

— Пока вы не пришли, все было чудесно. Балабанов, просыпайся, у нас гости — снова пихаю парня в бок, но он никак не реагирует, продолжая сопеть в подушку. — Кстати, а что вы здесь делаете? — смотрю пристально сначала на усмехающуюся Аньку, после чего перевожу взгляд на счастливого Макса.

Спросонья еще не совсем понимаю, что происходит, но уже чувствую — здесь явно что-то не так. Какого хрена они сюда приперлись, скажите на милость?

— Я же обещала Макса привезти, — моя подружка делает невинное лицо. — А тут Светлана Петровна блинчиками соблазнила.

— С медом и абрикосовым вареньем, — поддакивает мой подопечный, продолжая светиться, как рождественская ёлка.

— Петровна умеет, тут не спорю, — киваю головой в ответ, но тут мой мозг начинает работать в полную силу. — Так, стоп, какие блинчики? — делаю серьезно выражение лица. — Вы как здесь очутились? — последнее слово произношу чуть ли не по слогам, понижая интонацию, после чего поворачиваю голову в сторону Пашки.

Успеваю заметить, как он закрывает один глаз и снова начинает громко сопеть.

— Мы, наверное, пойдем, — произносит Анька тихо.

— Стоять, — кричу, не поворачивая головы в сторону подруги и мальчика. — Ну, Балабанов, аферист, — перевожу взгляд на парочку, которая топчется на пороге комнаты. — Ладно, Макс, но как ты могла участвовать в этой авантюре? Предательница, — фыркаю, скривив губы в ехидной улыбке. — Ведь даже не ожидала от тебя такой подлянки, Анюта.

— Меня Паша культурно попросил, — голосом учительницы младших классов произносит моя любимая и ненаглядная подружка. — Привел веские аргументы, и я не смогла ему отказать.

— Не смогла отказать, — перекривляю Аньку, снова поворачиваясь к Балабанову лицом.

Беру в руки подушку и замахиваюсь.

— Беременных женщин и детей бить нельзя, — кричит Анюта с порога.

— Вообще никак нельзя, — поддакивает Макс. — Аня, пошли блины есть, — и парочка исчезает из комнаты, громко хлопая дверью, оставляя нас с Балабановым снова вдвоем.

— За полчаса столик заказал, говоришь, — смотрю на улыбающегося Пашку, который открыл оба глаза и уставился на меня. — Я тебе устрою, — и опускаю подушку ему на голову, надавливая сверху.

— Задушишь, — пытается вырваться этот аферист, но я давлю еще сильнее.

Бьет пару раз рукой по матрацу, после чего перестает подавать признаков жизни.

— Эй, — кричу, не выпуская подушки из рук. — Завязывай притворяться, аферюга, — но парень так и лежит неподвижно. — Паша, — уверена, что делает это специально, но все равно убираю подушку с лица парня. — Очнись, — толкаю его, но он продолжает лежать, не шевелясь.

Приближаю свое лицо к нему поближе, чтобы почувствовать дыхание, но Балабанов одним резким движением перекидывает меня через себя, наваливаясь сверху.

— Испугалась? — поднимает обе брови вверх, приближаясь ближе. — Будешь знать, как над спящим издеваться.

— Даже Аньку подговорил, вот же фантазия у тебя, — ехидно кривляюсь в ответ. — Ведь и мысли не возникло, что ты подстроил ночевку Макса. А этот малолетний аферюга тоже хорош — второй раз меня провел вокруг пальца. Пора уходить из прокуратуры, элементарной подставы не замечаю.

— Доставишь мне огромную радость своим уходом, — шепчет на ушко, кусая мочку. — Будешь больше времени проводить со мной, — проводит языком по виску, вызывая желание и дрожь во всем теле. — Договорились?

— Я с аферистами не договариваюсь, — стону на последнем слове, так как жаркие губы уже вовсю шарят по моему телу, опускаясь с шеи на живот. — И буду мстить, — еле слышно произношу, после чего слышу смешок. — Внизу народа куча, что ты делаешь?

— Никто сюда не зайдет больше, не переживай, — продолжает целовать, и я забываю обо всем на свете….

— Привет, красавица! — слышу в трубке голос Валеры. Черт, надо было сначала посмотреть на номер абонента, а потом уже трубку поднимать. — Как твои дела?

Господи, я и сама любительница задавать банальные вопросы — но в понедельник, да еще и в обед, когда голову не успеваю поднять от накопившихся бумаг, дела мои не очень.

— Нормально, — ворчу в ответ. Как же не вовремя он позвонил.

— Я у вас в городе, — продолжает рапортовать бодрым голосом кардиолог. — Приехал за Анютой, братишка попросил доставить ее послезавтра в столицу. Заодно и парочка дел у меня здесь нарисовалось. Но, помнится, кто-то поужинать со мной обещал, когда я буду в гостях, — и смеется прямо мне в ухо.

Как же ты мне дорог, Валерочка. Со своими шуточками, прибауточками и вечным напоминанием о моих обещаниях. Ляпнула, не подумав, теперь всю жизнь вспоминать будет. Вот осталось только с ним по ресторанам шляться, для полного счастья мне только этого и не хватает. Хотя…

— Давай поужинаем, я не возражаю, — в моей голове зарождается план мести одному слишком наглому и безумно сексуальному негодяю. Разочек помучить не грех, как говорится. — В восемь часов, подходит?

— Идеально, — произносит радостно Валера. — Заеду за тобой.

— Только я временно адрес сменила, — тяжело вздыхаю в трубку. — Записывай, а Анька объяснит, как добраться.

— Что-то случилось? — голос мужчины звучит серьезно, но объяснять все подробности своей личной жизни не собираюсь.

— У меня ремонт, поэтому переехала на неопределенный срок, — отвечаю расплывчато, чтобы не задавал лишних и никому не нужных вопросов.

— Тогда до вечера, — произносит радостно Валера, после чего я диктую ему свой новый адрес проживания и нажимаю на сброс. Заодно расспрошу, как на самом деле обстоят дела у мамы.

Снова погружаюсь в мир допросов, показаний и обвинений, готовясь к послезавтрашним заседаниям. За мои регулярные уходы раньше времени прокурор втулил мне на четверг два судебных слушания подряд. Такое чувство, что жить надо на этой проклятой работе.

Устала очень, поэтому за последние два дня часто вспоминаю вопрос Паши о смене работы. Раньше даже не задумывалась об этом, но теперь все чаще подобные мысли посещают мою многострадальную голову. Кстати, Вишневский предлагал мне пойти к нему юристом. Не потому, что я Катина подруга, а именно потому, что считает меня профессионалом. Личный кабинет, достойная зарплата и никаких головняков — может, стоит согласиться и послать прокурора вместе с судьями, преступниками и потерпевшими куда подальше?

Откидываюсь на спинку кресла и закрываю глаза.

Паша. Ни о ком другом не могу думать даже в рабочее время. Он так крепко сидит у меня в голове, что мысленно постоянно возвращаюсь к нему снова и снова.

Петровна все-таки накормила нас всех своими фирменными блинчиками, и даже я не рискнула в ее присутствии, когда она гладила меня по голове, приговаривая, как рада нас видеть с Балабановым вместе, устроить допрос с пристрастием Аньке и Максу. Только пальчиком погрозила, на что они хором рассмеялись.

А потом был совместный поход в супермаркет — что-то в последнее время мне это начинает нравиться всё сильнее. Раньше даже не думала, что выбор продуктов может приносить удовольствие.

Совместный обед, потом ужин, после чего Балабанов перетащил в спальню свою подушку, заявив тоном, не требующим возражений, что будет спать теперь со мной рядом. И даже, если я буду возмущаться, то он все равно никуда не уйдет. Макс усмехнулся, глядя на мое изумленное лицо, и ушел к себе в комнату, на ходу крикнув, что после уроков в наушниках будет смотреть сериал на планшете. Сговорились они, что ли.