– Задвижка на дверях в ваших комнатах находится изнутри... – и отец Варб направился к входу в здание. Нам ничего не оставалось, кроме как следовать за ним.
Надо сказать, что выделенная мне маленькая комнатка явно не предназначалось для отдыха принцев крови или высокопоставленных особ, хотя кто их, этих инквизиторов, знает... Стол, табурет, простая кровать с набитой соломой подушкой и матрасом – вот и вся обстановка этой так называемой комнаты для гостей. Н-да, не густо. Нисколько не удивлюсь, если инквизиторы и своих гостей-аристократов размещают тут же, в этой бедной комнатушке – так сказать, для усмирения гордыни и подтверждения тщетности всего земного. Что же касается лично меня, то в последнее время я настолько отвыкла от более-менее комфортных условий, что сейчас рада была бы улечься даже на полу, лишь бы меня не беспокоили, дали возможность как следует выспаться. Уже засыпая, подумала о том, что отец Витор сейчас, скорей всего, находится со своим отцом и братом... Интересно, он обо мне вспоминает?
К сожалению, с утра у нас опять не было покоя. Нас троих разбудили ни свет, ни заря, и отец Варб (который, как мне кажется, вообще никогда не спал), сообщил нам, что мы обязаны быть на обедне в церкви Святых Истин – по сути, это главная церковь нашей страны. Зачем? А разве не понятно? Тогда нам следует знать последние новости...
Оказывается, вчера вечером принц Гордвин встретился со своим отцом, королем Корайном. Встреча произошла наедине, что вполне понятно – отцу и сыну после долгой разлуки надо было так много сказать друг другу, и лишние глаза и уши тут никак не нужны! Как и положено в таких случаях, при встрече родных людей были страдания, слезы, кроткие раскаяния блудного сына, прощение и нежная отцовская любовь к вновь обретенному чаду – во всяком случае, так принято считать, а что там произошло в действительности – это нас никоим образом не касается. Правда, по приезду выяснилось, что принц очень болен, и потому до выздоровления ему пока что лучше побыть в своих покоях, не выходя оттуда до полного выздоровления. Подобное ограничение вызывает слезы сочувствия у многих из придворных дам – мол, ах, как это ужасно, тяжести бытия и опасный воздух иной страны почти что сгубили молодого наследника!.. Вот что значат дальние страны и дикие необжитые места с их неведомыми болезнями!..
В действительности же (чего там скрывать!) принц ведет себя, скажем так, совершенно неадекватно, обвиняет всех и каждого в своих несчастьях, грозит всяческими карами и требует, чтоб отец немедленно уступил ему власть. Ну, для нас подобные запросы не в новинку, а вот что касается короля Корайна, то после короткой встречи с сыном его состояние резко ухудшилось, потому как уже с первой же минуты разговора стало понятно, что наследник престола ненавидит отца лютой ненавистью. На мой взгляд, король в глубине души все же надеялся на то, что его старший, горячо любимый сын почти не изменился, и даже искренне раскаивается в содеянном, но, судя по всему, увиденное и услышанное едва ли не окончательно подкосило больного отца. Что ни говори, но внешний вид и психическое состояние принца Гордвина оставляют желать лучшего, а уж о чем говорил нежный сынок своему хворающему папаше – об этом мне даже думать не хочется. Недаром после этой встречи королем был издан тайный приказ: чтоб не произошло ничего непредвиденного, отныне возле принца постоянно должен находиться один из служителей инквизиции, которому вменяется в обязанность строго следить за тем, чтоб никому не пришло в голову снять с шеи принца Гордвина магический ошейник. В общем, эта долгожданная встреча ничего хорошего королю Корайну не принесла, но широкой общественности об этом знать не следует.
Теперь о том, отчего мы трое должны пойти в храм. Дело в том, что внезапное появление принца Гордвина, которого многие считали безвестно сгинувшим – это сейчас главная тема для обсуждений не только во дворце, но и в столице, ведь некоторые новости разносятся едва ли не моментально. Естественно, люди жаждут новостей, им необходимы подробности, и потому мы трое и предоставим их любопытствующим. Каким образом? На той самой обедне, куда мы сегодня отправимся. Почему именно к обедне? Да просто заутреню посещает слишком малое количество людей, во всяком случае, их не так много, как в этом случае требуется святой инквизиции для исполнения задуманного.
Зато на обедню в храм Святых Истин ходит, как правило, большинство придворных – это, разумеется, не обязанность, но посещение главной церкви страны считается чем-то вроде признания высокого статуса, который надо еще заслужить, потому как абы кого в этот святой дом не пустят. Так вот, было сказано как бы между делом: в церковь Святых Истин на сегодня разрешен вход тем трем людям, что отыскали принца Гордвина в глубине далекой заморской страны и привезли его домой. Конечно, эти люди – простолюдины, и во дворце им делать нечего, а вот преклонить колени перед святыми ликами в благодарность за счастливое возвращение – в этом нет ничего плохого.
Естественно, что услышав подобное, на сегодняшнюю обедню намеренным отправиться большинство придворных – каждому хотелось знать подробности возвращения домой принца Гордвина, тем более что побеседовать с простолюдинами в святом месте можно без малейшего ущерба для своей репутации. Конечно, все услышанное от нас придворные сразу же разнесут по всем углам и закоулкам, но ведь именно на этом Святая инквизиция и строила весь свой расчет...
Пожалуй, более внушительного храма, чем церковь Святых Истин, я еще не встречала – при взгляде на эту церковь кажется, будто храм устремлен в небеса. Внутреннее убранство тоже поражало: позолота, слоновая кость, высокие стрельчатые потолки, огромные окна, великолепные витражи... В таких местах поневоле начинаешь думать о своей душе, задумываться о пользе праведной жизни... Увы, сейчас от нас требовалось совсем иное – внушить людям историю возвращения домой принца Гордвина, только вот в этой истории многое было поставлено с ног на голову.
Когда мы трое вошли в храм, то я просто-таки почувствовала, что на нас устремлены взгляды всех присутствующих, а людей в храме, надо сказать, было едва ли не битком набито. Мужчины в дорогой одежде, военные в шитых золотом мундирах, дамы в роскошных платьях... При первом же взгляде на этих господ было ясно, что кое-кто из присутствующих – иноземцы, ну, а то, что все собравшиеся в храме люди занимают высокое положение в обществе – это понятно любому. На какой-то миг мне даже стало неудобно за свою простую одежду, но тут же я отогнала от себя эту мысль – по большому счету этим людям до меня нет никакого дела, и вряд ли мы с ними встретимся еще хоть раз, так что не стоит обращать внимание на подобные вещи.
Все то время, что шла служба, среди присутствующих не прекращался шепот – ясно, что обсуждают нас, а еще ждут окончания службы, чтоб задать нам кое-какие вопросы, на которые им очень хочется получить ответ.
Что ж, похоже, все идет так, как в свое время предполагал Павлен, то есть мы должны будем рассказать собравшимся о том, как оказались в Зайросе, и как встретили там несчастного принца Гордвина, а также о нашем пути на родину. Не знаю, кто придумал подобную встречу, но понятно, что все продумано до мелочей: мол, то, что сейчас эта троица вернувшихся из Зайроса находимся в святом месте – это не позволит солгать им даже в мелочах, побоятся гнева Небес. Не волнуйтесь, господа организаторы, о том, что можно говорить, а о чем лучше промолчать – это мы с Павленом уже не раз обсуждали по дороге, так что не собьемся даже в мелочах, тем более что мы все подробности были обговорены заранее.
Как только служба закончилась, я направилась, было, к выходу, но меня остановила какая-то дама средних лет:
– Милочка, это не вы на днях вернулись из Зайроса?.. – надо же, властность в голосе этой особы перемешана с любопытством. Теперь понятно, кто самый любопытный, и у кого меньше всего терпения.
– Да... – кивнула я головой, изображая растерянность и некоторое смущение – а то как же, со мной, простолюдинкой, снизошла до беседы высокородная дама!
