Спустя полчаса я покидал город по тёмной трассе М-10, сидя на заднем сидении такси представительского класса. Светлыми пятнами мелькали посёлки, затем тьма сгущалась вновь. Поток автомобилей в это время был разреженный. Водитель, очень полный мужчина в костюме, расплывшийся на добрую четверть просторного салона, за всю дорогу не проронил ни слова. Из динамиков тихо лилась спокойная музыка. Я достал коммуникатор и в очередной раз решил попробовать связаться с Викой, как вдруг машина дёрнулась, а водитель, тяжело дыша, зашарил рукой по карманам пиджака. Он съехал на обочину и принялся судорожно срывать себя галстук. На все мои вопросы о том, что происходит, он не отвечал, затем схватился за грудь и застонал. Я дёрнул ручку одной двери, другой — они оказались заблокированы. Тем временем водитель совсем обмяк и затих.

Пришлось перелезть на переднее пассажирское сидение, чтобы оценить обстановку. Мужчина сидел без движения и, как казалось, без дыхания. Я снова взял в руки телефон, на сей раз для того, чтобы вызвать помощь, и тут заметил сквозь тонированное заднее стекло яркие фары подъехавшего и остановившегося за нами автомобиля. Сердце сжалось и забилось быстрее.

Распахнулись двери, и, насколько я мог рассмотреть, из машины вышли двое. Один остановился, а второй двинулся вперёд и подошёл к нам со стороны водителя. Наклонился.

Уж кого я меньше всего сейчас ожидал увидеть, так это главу местного «Дипп Корпа» и по совместительству начальника Департамента безопасности — Черенова. Увидев меня, тот расцвёл неприятной искусственной улыбкой. Продолжая скалить зубы, он подёргал ручку двери, а потом указал на консоль управления на водительской двери — открывай, мол.

Я поколебался, но всё же перегнулся через толстяка в поисках кнопки снятия блокировки. И вдруг водитель ожил. Нет, он не шевелился и сохранял прежнюю позу, однако я услышал тихое: «Извини, парень, я тут ни при чём».

Мне стоило усилий сохранить спокойствие, и я замешкался лишь на несколько секунд. Двери теперь я решил не отпирать, вместо этого слегка опустил водительское стекло и сел обратно.

— Узнал меня? — начал без предисловия Черенов.

— Возможно, — ответил я нейтральным тоном и добавил: — Здесь человеку плохо.

— Да мне плевать на этот жирный кусок дерьма, — ухмыльнулся безопасник. — Да и на тебя, собственно, тоже. Но есть одно дело. Открывай, поговорим.

— Что вам надо? — продолжал я невозмутимо.

— Что нам надо, что нам надо… — передразнил меня Черенов. — Шоколада! Кусков пять или шесть, из тех, что ты привёз в штанах из Африки!

Он обернулся к напарнику и заржал в такт своей шутке. Глаза его блестели нездоровым блеском бешеного бультерьера. Толстяк вполне успешно симулировал клиническую смерть. Мимо пролетали машины, совсем не интересуясь тем, что происходит на тёмной обочине трассы.

— Да что ты там спрятался, как педик какой-то, выходи, говорю, дело есть, — снова нагнулся Черенов к проёму. — Твоей жалкой шкурой заинтересовались «наверху». Ты понимаешь, что это значит? Меня попросили доставить тебя на встречу.

— Мой непосредственный начальник — Лев Лавров, — парировал я. — И от него я недавно получил совершенно другие указания.

— Про Лаврова забудь, он уже не при делах. Я же говорю, тебя ждут «там», — процедил сквозь зубы безопасник, тыкая пальцем вверх. — Да и со своей подружкой ты разве не хочешь повидаться? Она там скучает.

— Все мои подружки при мне, — отрезал я.

— Да, ты так уверен? — ухмыльнулся Черенов. — А ты позвони, узнай, как у неё дела.

— Связи нет.

— Связь будет, набирай.

Какое-то нехорошее предчувствие закралось в душу. Я поднял коммуникатор и нажал на заветную запись в контактах.

— Ну наконец-то! — послышался радостный голос Вики в динамике. — Неужели ты прилетел?

— Привет. Я ещё не вылетел, но собираюсь, — решил я солгать, чтобы не пугать девушку и выведать подробности. — А откуда ты узнала?

— Ну как же, твой приятель Лёша, с которым вы работали в Питере, сегодня заходил и передал от тебя привет. Я так скучаю! Приезжай скорее!

— Хорошо! — пообещал я и добавил тихо: — А ты пока держись поближе к Даше и другим нашим. Дождись меня или моего звонка. Целую.

Конечно, никакого приятеля Лёши у меня нет и не было. Выходит, к Вике подобрались даже там, куда она уехала. Значит, Черенов и есть «крыса» — один из них.

Всё это время в салоне продолжала ненавязчиво звучать музыка. Я не обращал на неё внимания, но вдруг заиграла знакомая, любимая «Дорога в ад» Криса Ри. Словно некий знак. Я стиснул зубы и сжал кулаки.

— Ну что задумался, Ромео? — принялся брюзжать мерзким голоском Черенов. — Все тебя ждут. Или, может быть, ты и правда из «этих»? Так оставайся, езжай к своему папаше, меняй ему подгузники. А девочке нужен настоящий мужик. Вон, есть у нас Григорий. Уж он-то удовлетворит все потребности молодой самочки. Да, Григорий?

Он снова обернулся к коллеге и принялся хохотать. Я воспользовался этим мгновением, разблокировал двери и выскочил наружу. Теперь нас с Череновым разделял корпус автомобиля. Фары сзади хорошо освещали наши лица — и я взглянул ему в глаза. В немного удивлённую морду безопасника смотрел и ствол моего «Глока». Я не собирался стрелять, но взгляд мой, похоже, говорил об обратном. Черенов резко присел, скрывшись за бортом машины. А я краем глаза заметил, как засуетился второй. Так и есть, его рука уже скользнула за борт пиджака.

Я хотел было упасть прямо там, где стоял, но пространство под автомобилем простреливалось с другой стороны — где залёг первый. Не оставалось ничего другого, как прыгнуть под откос. В полёте я почувствовал щелчки у себя над головой, хотя самих выстрелов слышно не было. Скатившись бревном с дорожной насыпи, я застыл, целясь зажатым в обеих руках пистолетом вверх, туда, где в свете фар двигалась массивная тень.

Вот показалась голова, втянутая в широкие плечи, затем корпус. Выстрел, второй, третий, четвёртый — я убрал дрожащий палец со спуска, когда силуэт завалился набок и исчез из поля зрения. Вскочил и помчался вдоль насыпи, затем начал забираться на неё, обходя автомобиль противника сзади.

За большим чёрным внедорожником легко было спрятаться в полный рост, и я теперь хорошо видел, что происходит впереди. Черенов поднялся и, пригнувшись, побежал в моём направлении. Я думал, что тот проверит тело напарника, лежащее на обочине, но он пробежал мимо, даже не взглянув в ту сторону.

Я сделал два лёгких шага и ткнул ствол пистолета в затылок безопасника, когда он уже собирался заскочить на место водителя.

— Руки в небо, мразь, — прорычал я, схватив его за ворот костюма и немного наклонив назад, не давая принять устойчивое положение.

—Ну-ну! Мы ж не собирались тебе ничего делать. Просто доставить на встречу с важной шишкой. А ты крут, приятель, не ожидал, — затараторил Черенов, осознав, похоже, шаткость своего положения.

— Откуда вылет? Куда? — я сильнее упёр ствол в череп.

— А вот хер! Без меня тебе не улететь, — тяжело дыша, выдал безопасник. — Убери ствол, садись в машину, и представим, что ничего не было. Подумай о своей…

Я не дал продолжить мысль и сильно потянул его на себя, отступая назад, обводя вокруг машины. Затем развернул лицом к краю дороги и толкнул вперёд, не отпуская ворота.

— Ваши коллеги из Буркина-Фасо, которых недавно заживо сожрали в Африке, передают вам привет, — сказал я. — А от себя, на память о нашей последней встрече, я оставлю вам это…

Я перевёл ствол пистолета с затылка на поднятую ладонь и спустил курок.

Нечеловеческий крик заглушил отголоски выстрела. Черенов сжался, обхватив раненую руку, и перешёл на вой с неразборчивыми матом и угрозами. Я отпустил воротник и толчком ноги отправил безопасника вниз с насыпи. Затем подошёл ко второму и отшвырнул его пистолет: так и есть — с глушителем. Пнул здоровяка под рёбра. Тот застонал, а я носком ботинка ощутил твёрдость бронежилета. Луж крови тоже не наблюдалось. Жить будет.