Потому что теперь в ее жизни снова что-то исказилось. Что-то нематериальное, но более могущественное, чем она. Карлотта водила пальцем по сколам и трещинам в цементе. «Вот что повторяется», – подумала она.

– Мамочка!

Джули выбежала из дома, замерев рядом с Карлоттой.

– Он обижает Ким!

Они побежали внутрь. Там Ким ползла по коридору. С ее губ стекала кровь.

– Я упала, – захныкала Ким.

– Неправда! – сказала Джули. – Он толкнул ее! Она стояла в ванной, и он…

Карлотта подняла Ким, чтобы укачать на руках.

– У нее скололся зуб, – сказала Карлотта.

Ким кашляла и давилась, и Карлотта стерла кровь с ее подбородка. Затем прижала к себе.

– Все хорошо, Джули, – добавила Карлотта. – Где Билли?

– Это не он!

– Тогда кто?

– Он!

Карлотта посмотрела на Джули. Она узнала ту же испуганную гримасу, что отражалась и в зеркале на ее собственном лице. Неужели Джули тоже заболела? Карлотта заразила каким-то странным образом своих детей?

– Иди, сядь рядом с мамой и Ким, – попросила она.

Карлотта вытерла остатки крови с губ Ким. Та казалась до ужаса уставшей. Она погрузилась в дрожащий, измученный сон.

– Почему ты говоришь…

Но она отчетливо ощутила это в комнате. Давление в атмосфере. Едва ощутимый запах. И она была полностью в сознании.

– Ты чувствуешь запах, Джули?

– Он вернулся, мама!

– О Господи!

Послышался щелчок. Карлотта повернулась. Окно закрылось. Или захлопнулось само?

– Где Билли? – прошипела она, схватив Джули за руку.

– Мне больно, мам!

Карлотта почувствовала растущий холод в позвоночнике, проникающий в мозг. Она услышала звук скрипящих балок, металлический стон. Затем встала, прижимая Ким к груди.

– Билли!

Воздух словно высосали. Кожу покалывало. Волоски на руках встали дыбом. Она медленно пятилась к кухонной двери.

– Билли!

Дверь в гараж резко затряслась.

– Эй, мам! Открой! Это я!

Карлотта схватила Джули. Она не помнила, чтобы закрывала дверь в гараж. Ее никогда не закрывали. Внезапно тени вокруг женщины заколыхались.

– Ха-ха-ха-ха-ха!

– Мам!

Одеяло и простыня сползали с дивана. Для нее. Карлотта потянулась к ручке кухонной двери. Но, как в кошмаре, та тоже была заперта. Она пыталась нащупать защелку.

Внезапно раздался звук бьющегося стекла. По полу разлетелись осколки, ближе к тому месту, где стояла Карлотта. Словно живая волна стекла. Появилось ощущение присутствия тела. Оно схватило ее за руку.

– Мамочка! – закричала Джули.

Карлотту грубо потащили к дивану. Она повернулась, но ее руку заломили за спину. Она брыкалась, но ее бросили на диван.

– Билли! О господи… он меня схватил!

Билли вбежал из коридора. Его предплечье было порезано во многих местах. Он наблюдал, как мать корчилась, отбиваясь ногами от невидимого нападавшего. Он прыгнул вперед, схватил ее за плечи, попытался стащить. Но внезапно мама оказалась невероятно сильной. Билли не узнавал искаженную гримасу на ее лице.

Охваченный паникой, он уперся ногами в пол.

– О Господи! Он схватил меня… Билли… я умру…

Билли попытался схватить ее обеими руками. Но она вывернулась из его хватки. Она яростно боролась. Девочки кричали. В комнате вдруг стало холодно. Но Билли ничего не видел.

– Спаси меня… Билл! Спаси меня…

Он подался вперед со слезами на глазах. Начал размахивать руками в воздухе рядом с ней. Ничего! Он кричал изо всех сил. Но Карлотта не останавливалась. Ее лицо скорчилось от боли.

– Смотри, мам! Я его прогоняю! Видишь? Я его отталкиваю!

Билли колотил кулаками воздух. Поднял ужасный шум. Карлотта скатилась по стене, дрожа и сливаясь с тенями.

– О, Билл… так плохо еще никогда не было! Он такой сильный…

– Кричи! – заорал Билли Джули. – Мы его отпугнем! И ты, Ким!

Девочки кричали, размахивая руками, не понимая, что еще делать.

– Громче!

Дети прыгали, сеяли бедлам, подстегиваемые страхом и истерикой, отбрасывая резкие тени на ковер перед Карлоттой, которая прижималась спиной к стене, ее глаза остекленели и почернели.

– О, Билл, – прошептала она, – я боюсь! Он убьет вас! Он слишком силен!

Затем Билли повело в центр комнаты, он крутился и вертелся, как кусок картона на ветру.

– Билл!

– Мамочка!

Казалось, его что-то било. Он закрыл глаза руками. Присел, затем опустился на колени, стараясь защититься.

– Билл!

Удары сыпались на его бок, и с каждым Билли опускался все ниже.

– Подсвечник!

Билли поднял взгляд. На мгновение все, даже девочки, застыли в тишине. Подсвечник завис в воздухе, почти в пяти футах над полом. Он не поднимался и не падал, просто висел на месте. А затем с убийственной скоростью обрушился на него. Билли вскинул руку перед лицом. Подсвечник ударил его по левому запястью, послышался треск.

– Билли!

Парень встал, его глаза сверкали в бреду, волосы были всклокочены и растрепаны. Его тело двигалось странно, сердитыми рывками. Бесполезная рука свисала вдоль тела. Лицо исказилось от боли.

Билли взял лампу со стола и начал размахивать перед собой из стороны в сторону.

Тени с ревом метались по стенам, как искаженные, длинные, черные существа, раскачиваясь высоко над ними. Карлотта увидела ломаные черты освещенного снизу лица, у ноздрей змеились неестественные очертания.

– Я тебя не боюсь! – закричал Билли пустой комнате. – Уходи! Сволочь! Отстань от нас!

– Билл… не надо! Он убьет нас всех…

– Проваливай! – заорал он. – Тебя тут не ждут!

– Хватит, Билл!

– Видишь? – повернулся парень к Карлотте, его лицо раскраснелось, а глаза горели. – Он ушел! Испугался!

Карлотта неуверенно подошла к сыну. Его тело дрожало, словно лист. Ей пришлось посадить его на стул.

– Ма, его надо прогнать! Здесь и сейчас!

Он говорил хрипло, почти со стоном. Карлотта боялась, что он больше не будет прежним.

– Ш-ш-ш…

– Я не боюсь, ма! Он меня не убьет!

– Ш-ш-ш…

– Сволочь!

– Билл…

– Скотина! – кричал Билл в темноту. – Сукин сын!

Медленно он осознал, что девочки смотрели на него так же, как однажды смотрели на Карлотту.

– Все хорошо, Билли, – плакала Джули. – Он ушел.

Он застонал, накрыл лицо рукой, убрал, съехал на стуле, откинул голову назад и снова застонал.

– Ох, мам! – плакал Билли. – Нам надо держаться вместе!

Карлотта вытирала слезы. Прижала палец к его губам. Гладила по волосам. Билли медленно успокаивался. Они смотрели друг другу в глаза и оба не понимали, что произошло.

– Твоя рука, – мягко сказала Карлотта.

– Все хорошо.

– Нет. Она сломана.

– Это подсвечник сломался. Видишь? Я могу шевелить пальцами.

Он болезненно подергал пальцами перед ее лицом.

– Что случилось, Билли?

– Не знаю, мам, – тихо ответил он.

В доме воцарилась мертвенная тишина. Никто из четверых не знал, что происходит. Карлотта видела, что ее болезнь распространяется на всех членов ее семьи, как отвратительная зараза. И она чувствовала свою вину. Она привела детей к той же пропасти. Теперь все дышали этим зараженным воздухом.

Карлотта намочила руку Билли ледяной водой и туго забинтовала запястье. Утром они пойдут к врачу. Она не осмеливалась говорить о том, что произошло. Не осмеливалась спрашивать Билли. А если он уже не знает, что реально, а что нет?

Они легли в гостиной. Билли завернулся в зеленое одеяло. Девочки прижались к Карлотте на диване. Никто не спал. Невозможно было отличить реальность от галлюцинаций. Стены вокруг Карлотты рушились от страха перед безумием. О чем они все думали, слишком напуганные, чтобы сказать вслух?

– Теперь ее сын тоже чувствует это, – сказал Шнайдерман.

Доктор Вебер кивнул, наклонился вперед к писсуару и задумался. Белый фарфор отражал его лицо, металлические трубы сверкали над головой.