— Эй, ты, прекрати сейчас же! — прикрикнул на ребенка молодой человек с подносом. — Кому сказали!

Тод явно обиделся. Он отошел к книжному магазину.

— Этот парень напрасно кричал, — сказал Пит. — Тод не делал ничего плохого.

— Муч Хендерсон пока не обучен вежливому обращению. Тони и Мардж Гулд— они содержат кафе— не везет с помощниками, — заметил мистер Конин.

— А этот отсек тоже принадлежит мистеру Бартону? — спросил Боб, кивком указывая на «Пончик».

— Да. Вы видите — оба пристроенные крыла современные. От старого Вениса осталась только гостиница. Ее открыли в двадцатые, когда в городе появились первые жители. Венис должен был стать одной из американских достопримечательностей и задумывался как нечто грандиозное. Здесь вырыли каналы почти как в настоящей Венеции, а люди, работавшие в кино, часто приезжали сюда из Голливуда на уик-энд. Они останавливались в «Русалке» и купались в океане. Позднее те, кто задавал тон, стали проводить свободные дни в Малибу. Городок постепенно приходил в упадок. Гостиница пустовала, и ее закрыли. Когда Кларк Бартон купил «Русалкин двор», мы были уверены, что он отремонтирует старый дом, но он пристроил два новых крыла.

— Кларк Бартон! — неожиданно воскликнул Юпитер. — Артист! Не случайно его лицо показалось мне знакомым!

— Что за артист? — удивился Пит. — Я о нем никогда не слышал.

— Верно, — подтвердил, мистер Конин, — Бартон— артист. Но он уже много лет не снимался ни в одном фильме. Во всяком случае вы не могли его видеть в кино. Откуда ты его знаешь. Юпитер? Видел по телевизору?

— Юп помешан на кино, — объяснил Боб. — Он ходит смотреть старые фильмы, которые показывают в маленьких кинотеатрах, в Голливуде.

— Юп сам был кинозвездой, — не без ехидства заметил Пит. — Он всем известен как Бэби Фэтсо!

Мистер Конин был потрясен.

— Бог ты мои! Значит, ты — Бэби Фэтсо? Ну-ну…

Юн покраснел. Он просто терпеть не мог, когда ему напоминали о том, что в прошлом он был толстощеким маленьким артистом, и потому поспешил переменить предмет разговора…

— Вы сказали, что Кларк Бартон — владелец

галереи? — спросил он, указывая на второй этаж

северного крыла.

— Да. Он продает керамику, картины и изделия

из серебра. А вон там еще две квартиры, — продолжал объяснять мистер Конин, показав на балкон над кафе, — моя — рядом с гостиницей, а у мисс Пибоди с видом на океан. А вот, кстати, и сама мисс Пибоди. Милая дама, хотя и довольно своенравная, — добавил он.

Соседке мистера Конина было никак не меньше семидесяти. Держась за перила, она медленно спускалась с балкона по лестнице. Платье у мисс Пибоди было до того длинное, что казалось старомодным, а поля ее шляпки украшали искусственные розочки.

— Доброе утро, мисс Пибоди, — поздоровался с почтенной дамой мистер Конин. — Разрешите представить вам моих друзей — Юпитера, Пита и Боба,

— Юпитер! — воскликнула мисс Пибоди. —

Очень необычное имя и нечасто встречается.

— Ребята выполняют школьное задание, — изучают то, как меняется Венис.

— Венис, или только «Русалкин двор»? — строго спросила мисс Пибоди.

— Но разве у «Русалкиного двора» такая уж интересная история? — удивился Боб.

— Еще бы! Именно из этой старой гостиницы исчезла Франческа Фонтэйн.

Боб и Пит с недоумением посмотрели на старушку.

— Ах, Боже мой! — продолжала мисс Пибоди, — это ведь было так давно! Так вот, Франческа Фонтэйн была актрисой и она часто приезжала сюда, когда Венис был модным курортом. Как-то утром, в воскресенье, она пошла купаться. Франческа бросилась

в океан, и с тех пор ее никто не видел.

— По-моему, я слышал эту историю, — кивнул Юпитер.

— Несомненно. Это голливудская легенда. Поскольку тела артистки так и не нашли, сплетням не было конца. Одни уверяли, что Фонтэйн добралась по берегу до Феникса в Аризоне и там поселилась на птицеферме. Другие болтали, что она незаметно пробралась к себе в номер и закрылась там, так как узнала, что больна какой-то страшной болезнью. Неизлечимой. Тогда было модно страдать неизлечимой болезнью.

— А еще говорят, что в гостинице обитает привидение— призрак Франчески Фонтэйн, — добавил мистер Конин. — Должен признаться, что я и сам в это верю.

— Чепуха! — отрезала мисс Пибоди.

— В гостинице кто-то есть, — негромко, но уверенно сказал мистер Конин. — По вечерам я вижу свет в окнах. А поскольку никто и никогда не входит в дом и не выходит из него, то свет зажигает тот, кто сидит внутри все время. Я полагаю, Кларк Бартон знает, кто это, и именно по этой причине не захотел ремонтировать и открывать гостиницу.

— Он что, боится привидений? — удивился Боб.

— Нет, — ответила мисс Пибоди, и ее глаза сердито блеснули. — Просто он не сумел придумать, как разрекламировать заведение. Кларк Бартон обожает шумиху. Но если вас интересуют подробности, пойдите и поговорите с ним сами. Он сейчас как раз

в галерее.

Боб вспомнил человека, который накинулся на малыша Тода.

— Я-, э-э… мне бы не хотелось беспокоить его, — сказал он, — мистер Бартон скорей всего занят.

— Он всегда готов оставить свои занятия, чтобы рассказать о себе. Он бездарный артист, но любит внимание. Просто скажите ему, что вам хочется упомянуть его имя в школьной работе, и вы увидите, что будет дальше.

Сказав так, мисс Пибоди направилась к кафе. Мистер Конин одобрительно заулыбался.

— Сходите к нему, — поддержал он соседку, — до начала парада еще есть время.

Ребята медленно побрели к лестнице. Вздохнув поглубже, Боб стал нехотя подниматься по ступеням. Он сомневался, что предстоящая встреча с мистером Бартоном доставит им удовольствие.

В галерее «Русалка» были высокие потолки и белые стены. Робко озираясь по сторонам, ребята открыли дверь и, услышав звон колокольчика, вошли в помещение, украшенное резными фигурками из черного и розового дерева, яркими ковриками и картинами. В стеклянных витринах поблескивала цветная керамика. Почти весь пол был уставлен чашами и вазами из цветного стекла и серебра.

И все же, внимание любого, кто сюда попадал, первым делом привлекала статуэтка русалки высотой примерно в два фута, разместившаяся на подставке между большим окном и дверью. Создание, сверху напоминавшее женщину, застыв в изящной позе, с улыбкой поглядывало на свой хвост, держа на нем морскую раковину.

— Чем могу быть полезен? — спросил Кларк Бартон.

Артист стоял за прилавком, доходившим ему до пояса и отгораживавшим небольшое подсобное помещение с умывальником, шкафчиками и кладовкой для ведер и метелок в правом дальнем углу. Смотрел он на ребят сердито.

Боб переступал с ноги на ногу, готовый в любую минуту броситься вниз по ступенькам. Хозяин галереи оказался, как он и предполагал, ужасно неприветливым. Однако Юп, выступив вперед, произнес важно и с большим достоинством:

— Я — Юпитер Джонс, мы виделись вчера мельком, и при весьма неприятных обстоятельствах, когда

малыша Года привели домой. Сегодня мы с моими друзьями пришли сюда снова, потому что нас интересует это место. И вы тоже нас интересуете, мистер Бартон.

Случалось, что Юп пугал взрослых. Иногда он их даже смущал. Судя по всему, он поразил Бартона, который вышел из-за своего прилавка с перекошенной физиономией.

Юп, не обращая внимания на то, как Бартон воспринимает его слова, продолжал:

— Мой приятель Боб пишет работу о том, как меняются маленькие городки. Нам сказали, что перемены, которые переживает Венис, — ваша заслуга.

— А-а! — сказал Бартон. — Ну что ж, это верно. Я полагаю, мне удастся уделить вам несколько минут. Садитесь.

Он указал рукой на стулья, стоявшие вдоль стены. Мальчики сели. Бартон взял себе стул и, усевшись напротив ребят, откинулся на спинку. Заговорил он очень правильно, так, будто кто-то написал для него речь, а он ее только выучил.