Одри твердо решила отказаться от своей должности. Не дожидаясь субботы, она сама отнесла переписанные документы, надеясь увидеть Мальпаса раньше срока. На ее стук никто не ответил, а когда она попробовала отпереть дверь своим ключом, оказалось, что предохранитель заперт. Пришлось опустить письмо в ящик и удалиться.

В субботу днем, волнуясь в ожидании встречи с таинственным стариком, Одри отправилась на прогулку в Грин-парк. Все эти дни она собиралась позвонить Шанону, но так и не решилась.

В одной из аллей она нагнала мужчину. Он шел не торопясь, куря сигару и помахивая тростью, которой чуть было не задел Одри.

— Простите, мисс, — сказал незнакомец, приподняв шляпу. Одри усмехнулась и обогнала его. За поворотом аллеи на одной из скамеек она заметила женщину, поза которой показалась ей неестественной. Девушка замедлила шаг. Незнакомец поравнялся с ней.

— Странно, — сказал он, — с этой женщиной, по-видимому, что-то случилось.

Одри подошла к скамейке. На вид женщине было лет сорок. Глаза ее были закрыты, лицо и руки — синего цвета. Рядом с ней лежал открытый серебряный флакон, содержимое которого пролилось на скамейку.

Одри вздрогнула: лицо женщины показалось ей знакомым.

— Пожалуй, придется сходить за полисменом, — сказал ее спутник.

В этот момент из-за поворота аллеи показалась фигура полицейского.

— Она не здорова? — спросил он, подходя.

— И даже очень… — ответил спутник Одри и добавил: — Мисс Бедфорд, я полагаю, что вам следует удалиться.

Услышав свое имя, изумленная Одри пристально посмотрела на незнакомца. Она не могла припомнить, чтобы встречала его где-нибудь раньше.

— В конце аллеи вы увидите констебля, — сказал ей полицейский. — Не откажите попросить его вызвать машину скорой помощи.

Обрадовавшись предоставившейся возможности уйти, Одри поспешно удалилась.

— Экая досада, — сказал полицейский, — забыл спросить ее фамилию. Впрочем, вы, кажется, знаете эту даму?

— Только с виду, — ответил Слик Смит, — мы когда-то служили вместе.

Он поднял флакон, закупорил его и передал полицейскому.

— Никому не давайте его нюхать.

— В чем дело? — изумился полицейский. — Вы думаете, это яд?

— Разве у вас обоняние отшибло? — сказал Слик, наклоняясь к лицу женщины. — Принюхайтесь, пахнет миндалем.

— По-вашему, выходит, что она мертва?

— Вы угадали.

— Самоубийство?

— Откуда я могу знать? Запишите, пока не поздно, мою фамилию: Ричард Джеймс Смит, по кличке «Слик Смит». Меня в Ярде знают, я у них зарегистрирован.

Полицейский посмотрел на него с подозрением.

Вскоре подъехала машина скорой помощи. Стали собираться любопытные.

Врач, осмотрев женщину, заявил:

— Мертва. Отравление. Синильная кислота или цианистый калий…

Когда Шанону доложили о случившемся, он заинтересовался делом, поскольку была упомянута фамилия Слика Смита.

— Верно, я знаю этого американского жулика, но в Англии за ним ничего не числится. Кто эта женщина?

— Еще не удалось установить, — ответил ему Стиль.

— При ней не оказалось ничего, позволяющего установить ее личность?

— Абсолютно ничего. Похоже, что мы имеем дело с самоубийством. С рождества это уже второй случай в Грин-парке…

Просматривая за ужином вечернюю газету, Одри прочла:

«Во второй половине дня в Грин-парке был обнаружен труп неизвестной женщины. Предполагают, что она покончила жизнь самоубийством».

Одри вновь подумала, что где-то видела эту женщину. Внезапно ее осенило: умершая была той самой женщиной, которая ломилась в дом Маршалла!

Одри, не закончив ужина, пошла к телефону, радуясь предлогу позвонить Дику.

— Где вы пропадали? — спросил он. — Я все дни ждал вашего звонка. Что случилось?

— Со мной ничего, — ответила девушка. — Я прочла в газете, что в Грин-парке нашли мертвую женщину. Я видела ее, вернее, хочу сказать, что была при этом. Капитан Шанон, мне кажется, что я ее знаю.

— Я сейчас приеду к вам, — заявил Дик и повесил трубку.

Вскоре он был у нее, и Одри во всех подробностях рассказала о случае в парке.

— Так вы говорите, что знали ее? — поинтересовался Дик.

— Да. Помните, я вам говорила о женщине, которая стучалась в дом к мистеру Маршаллу?

— Ах, так это она? Агент Мальпаса!

— Почему вы так решили?

— Видите ли, Мальпас нанимал людей, чтобы они беспокоили Маршалла. С какой целью, до сих пор не могу понять. Думаю, что эта женщина принадлежала к их числу. Я спрашивал о ней, когда был у Маршалла. Тонджер выгнал ее тогда, и с тех пор ее никто не видел.

Дик задумался.

— Вы должны оставаться в стороне от этого дела, — заявил он Одри. — Слик Смит даст нам все необходимые показания. Тонджера я повидаю сегодня же вечером. Кстати, когда вы идете к своему шефу?

— Завтра…

— Вы сочиняете, милая девушка. Вы идете сегодня, я вижу это по вашему лицу.

— Каюсь, сказала неправду. Я боялась, что вы поднимите шум.

— Ясно, что подниму. На который час назначена ваша встреча?

— На восемь часов.

— В таком случае я убью двух зайцев сразу: отправлюсь сейчас к дому Маршалла, чтобы навестить Тонджера, а потом без трех минут восемь буду ждать вас на Портмен-сквер. Дайте слово, что вы не войдете в этот дом, не повидавшись со мной.

— Обещаю, — ответила Одри, в глубине души радуясь, что Шанон будет поблизости во время неприятной встречи.

Читая газету, Мартин изредка поглядывал на жену. Дора сидела в низком кресле возле камина, подперев лицо ладонями и тоскливо глядя на огонь. Почувствовав взгляд мужа, она обернулась.

— Ты, кажется, собирался уходить?

— Что с тобой, Дора, ты ничего не ела за обедом?

— Я плохо себя чувствую. Когда ты вернешься?

— Не знаю. Думаю — часам к двенадцати.

— Ты едешь к Стандфорту?

— Я уже виделся с ним сегодня.

— Он принес деньги сюда? — спросила Дора, вновь повернувшись к огню.

— Нет, — ответил Мартин.

Дора слишком хорошо знала мужа, чтобы поверить ему.

— Что же тогда в чемодане, который он оставил?

Мартин решил не отпираться.

— Да, — сказал он, — Стандфорт принес два миллиона франков. Работа прекрасная, и дело верное. Клик сумеет их сбыть. А деньги на полу не валяются.

Дора чуть заметно пожала плечами.

— Ты лезешь в петлю, Мартин. Впрочем, дело твое, я тут ни при чем.

— Никакого риска нет, — сказал Мартин и взялся за газету. — Этот итальянец гениален по части фальшивок. К тому же я не собираюсь заниматься их сбытом…

— Где деньги?

— В матраце моей постели. Успокойся, завтра их заберут.

Мартин вышел и вернулся в пальто и шляпе.

— Ты будешь дома? — спросил он.

— Не знаю. Возможно, выйду прогуляться, — ответила Дора, не оглядываясь.

Услышав стук наружных дверей, она вернулась к своим горестным мыслям. Мартин ее пугал. Но боялась она не за себя, а за любимого человека. Мартин стал для нее нестерпимым бременем. Он все время следил за ней. За последние дни Дора так возненавидела мужа, что ей самой стало страшно. Это он заставил ее пасть! Это он ввел ее в среду преступников и темных личностей, переделал ее по своему образу и подобию!

Если бы Мартин ушел с ее пути…

Из глубины сознания выплыла предательская мысль. Прошло несколько минут. Мысль приняла ясные очертания замысла, и Дора стала хладнокровно обдумывать подробности плана, в котором она еще недавно боялась признаться самой себе…

После ухода Мартина прошло минут пятнадцать. Дора влетела в спальню, надела шляпу, схватила манто и быстро сбежала в прихожую…

Дежурный сержант полицейского участка болтал с инспектором Гевоном, когда в комнату ворвалась бледная женщина.

Гевон знал посетительницу.

— Добрый вечер, миссис Эльтон. В чем дело?