— А ты? — спросил я, когда он замолчал.

Тут я почувствовал, что на меня начинают смотреть. Недобро так, от этих взглядов холодные мурашки по спине бегут. Кровососы, не иначе, да и близнецы поглядывают уже в мою сторону. Похоже, моё время на исходе.

Ган это тоже заметил:

— У тебя совсем мало времени. Рекомендую помолиться кому-нибудь, хотя это бесполезно в твоём случае. Тебя ничто не спасёт.

Он грустно вздохнул, словно действительно сожалел о моей скорой кончине, и собрался было уходить, но я схватил его за запястье так, как утопающий хватается за соломинку.

— А ты? — настойчиво и жёстко повторил я свой вопрос.

— Я? Я — феникс, каждый раз возрождающийся после смерти. И убить меня не сложнее, чем обычного солдата, ну, может, двуручным мечом хорошо владею. Но тебе со мной нельзя, я тебе ничем не смогу помочь. Я только и умею, что навлекать неприятности на своих хороших знакомых и друзей.

Он вырвался из моей хватки и пошёл прочь. Несколько кровососов начали провожать его жадными взглядами, но его это нисколько не беспокоило.

— Кто вы, Молдур вас всех заморозь?! — воскликнул я.

Если неподалёку от меня ещё и оставались люди, то сейчас они торопились убраться подальше, уступая место приближающимся ко мне кровососам. Они всё больше и больше проявлялись среди прочего обычного люда. Кожа их стремительно бледнела, синие нити вен причудливо и жутко разрисовывали её, под глазами появлялись коричневые пятна, а пару секунд до этого обычные человеческие улыбки превращались в хищный оскал. Четверо, нет, пятеро — с таким количеством мне ни за что не справиться, даже если компания Гана не вмешается. Проклятье, да в обычной уличной драке даже с четырьмя людьми в одиночку трудно совладать, а здесь — вампиры. Сильные, хотя вурдалаки посильнее будут, быстрые и по большей части проворные. И, что хуже всего, если вспомнить заметки из книжек, огонь против них не действует, а обычным оружием убить их сложно из-за довольно быстрой регенерации.

Но вместе с кровососами ко мне начали медленно приближаться и близнецы с узкоглазой девчонкой. И если последней руководило чистой воды любопытство, то первые меня откровенно пугали своими синхронными движениями.

Ган обернулся.

— Мы? Валарийцы.

И ушёл, скрывшись в толпе, которая начинала потихоньку собираться по домам.

До этого момента у меня в душе ещё теплилась хоть какая-то надежда выбраться отсюда если не невредимым, то, по крайней мере, живым. С его словами все надежды замёрзли вмиг и разлетелись вдребезги, словно куски льда. Против валарийцев у меня не было шансов.

О валарийцах ходило множество легенд, самых разных, но по большей части страшных и ужасающих. Согласно им, это была некогда группа странников и охотников за сокровищами, которые однажды захотели добраться до волшебного озера Валар, чтобы там исполнить свои самые сокровенные желания. Но все их желания оказались низкими, не достойными того, чтобы боги ответили на их мольбы. И поэтому боги решили наказать странников, выполнив те их желания, о которых те думали в неподходящий момент. Боги прокляли их навеки, обрекли на вечную жизнь и вечные страдания от своих индивидуальных проклятий. Но с этими проклятиями валарийцы обрели не только бессмертие, а ещё и некоторые возможности, которые поначалу только представлялись проклятиями.

Вот, например, глядя на близнецов, которые просто обязаны были сильно страдать от единства собственных мыслей, я сообразил, что с ними двумя очень тяжело сражаться. С Бали всё и так ясно, её бесполезно ранить, её нужно просто избегать, а вот Натор, Цундару и Ган вызывают множество вопросов. Валарийцам много чего приписывали, и, как я вижу, почти всё — наглая бесстыдная ложь, но что правда — я не знаю. И, сдаётся мне, не хочу узнать.

— А вот и ты, проклятый танг! — внезапно я услышал подозрительно знакомый голос.

Зал уже почти опустел, все гости ушли, и остались только мы, так что нового незваного гостя я увидел сразу же.

Кардод уверенно вошёл через ту же дверь, что и я. Если его и смутило присутствие нескольких вурдалаков, запертых в клетках по всему залу, то виду он не подал. Вампиры, едва увидав грозного мага, тут же попрятали клыки и вновь стали розовыми, не бледными. На них, да, собственно, больше ни на кого, кроме меня, он не обращал внимания. Решительно растолкал реденькое кольцо моих противников, опешивших от такой наглости, и подошёл ко мне.

— Карди, ты мой спаси… — обрадовался я, дружелюбно широко разведя руки в стороны.

Он тут же вмазал мне по набитому предсмертной едой желудку. Меня согнула резкая боль, желудок сжался до размеров детского кулачка, и вся еда тут же полезла наружу.

— Ты что… — попытался выдавить я сквозь рвоту, но не смог.

Он врезал мне ещё раз, на этот раз по почкам, и я упал в лужу собственной блевотины. При этом остальные дружно решили не вмешиваться пока и понаблюдать за происходящим. Этих козлов забавляло то, что их грязную работу выполняет сейчас тот, кому на роду прописано бороться с ними.

— Идиот, — прохрипел я.

Он пнул меня в лицо, и из моего носа тут же хлынула кровь.

— Сам идиот, — бросил он. — Что ты задумал, монстр, а? Зачем тебе понадобился Холодовой артефакт? Молчишь? Ну, тогда я сейчас выбью из тебя все ответы!

Он снова замахнулся на меня своей ногой, но я успел схватить её в воздухе. Хорошо, что я вешу значительно больше, чем он, это даёт известное преимущество в кулачных драках. И моя задача — вразумить дебила-мага до того, как на нас остальные бросятся всем скопом. Я дёрнул его ногу, проведя ею в воздухе над собой, а потом заехал магу своим сапогом по яйцам.

Что за?..

Нормальный мужик после такого удара складывается пополам и валяется неделю, отвечая на назойливые вопросы о своём здоровье подозрительно писклявым голосом. Но Кардод то ли имел железные нервы (или яйца), либо же теперь был не совсем мужиком.

Повалить его на пол мне удалось лишь со второй попытки, пришлось быстро сообразить врезать ему второй ногой по колену опорной ноги. Он упал прямо на меня, после чего я быстро проделал захват, заломив ему руки и ткнув его лицом в мою лужу блевотины. Маленькая месть.

И, коротко взглянув на то, что нас снова окружили, я наклонился к его уху и громко сказал, пытаясь пересилить его непрерывную ругань и поразительное упрямство в отношении моей персоны.

— Валарийцы!

Можно сказать, мне повезло — он тут же прекратил брыкаться и даже затих.

Как приятно знать, что тонуть в этом дерьме я буду не один!

— Мастер, пришёл Раснодри Солдроу, — Цундару виновато опустил взгляд, не в силах набраться смелости и посмотреть на размытый тёмный силуэт прямо перед собой.

Большой кусок льда, что был перед ним, сейчас превратился в изображение, где этот таинственный силуэт человека размывался ветром и снегом, что сейчас носились вокруг него, периодически полностью скрывая его от старика. Канал связи сегодня работал очень нестабильно, и на Нить «Зеркало Льдов» Цундару потратил сегодня сил несколько больше, чем обычно.

— Вот как? — удивился силуэт.

Его голос, казалось, был самим холодом, страшным, жутким, вцепляющимся в самое сердце. При этом он звучал у старика прямо в голове, но если бы сейчас в угловой комнате второго этажа был ещё кто-нибудь, то голос бы появился и у него в голове тоже. Кем бы ни был этот собеседник старика, тот с покорностью выслушивал и принимал все приказы, шедшие с той стороны куска льда, служившего магическим окном.

— Значит, кто-то где-то напортачил с планом, — сделал вывод силуэт.

— Это не…

— Я знаю, что это не ты. И это никто из тех, кому я доверил кусочки мозаики, я уверен. Всё было чётко, значит, обстоятельства так сложились. Всегда есть непредвиденные факторы.

— Его убьют, — несколько обеспокоенно заметил Цундару.

Обеспокоенно не потому, что волновался за своего почётного гостя. Просто некоторое время назад этот гость внезапно возник из ниоткуда и значительно облегчил большую часть плана демона, сократив его на несколько десятилетий, если не больше.