Круглые лампы над головами пульсировали все быстрее. Разглядеть эти пульсации становилось проще, потому что количество работающих ламп заметно уменьшилось. В промежутках между горящими лампами Роланд уже бежал, преследуя их длинные тени, которые мало-помалу ужимались при приближении к следующей лампе. Воздух становился прохладнее. Керамический материал, которым выстлали пол, крошился все сильнее, выбоин прибавлялось. Кое-где плиты дыбились, еще больше затрудняя продвижение вперед. Ыш старался обегать и выбоины, и торчащие под углом плиты. Пока это удавалось и Роланду.

Сюзанна уже собралась сказать стрелку, что какое-то время уже не слышит преследователя, когда что-то за их спинами шумно вдохнуло. И Сюзанна почувствовала, как воздух с силой потянуло назад; ее кудряшки и те на какое-то время распрямились. За их спинами что-то громко чмокнуло. От этого звука Сюзанна едва не закричала. Их преследовало что-то большое.

Нет.

Огромное.

Они спустились еще по одному короткому лестничному маршу. На последующих пятидесяти ярдах пульсировали три ярких шара, но за ними царила кромешная тьма. Стены с отбитым кафелем и неровный пол уходили в черноту, столь непроницаемую, что она словно обрела осязательную составляющую, превратилась в неплотно прилегающие друг к другу полотна черного фетра. Они могли врезаться в них, думала Сюзанна, и поначалу запасенная энергия движения позволит им продвинуться вперед, но потом фетр, сжавшийся, как пружина, отбросит их назад, прямо в пасть той твари, что преследовала их. Она увидит эту тварь, такую ужасную и чужеродную, что разум просто не сможет ее себе представить. Возможно, и хорошо, что не сможет. А потом тварь прыгнет на них и…

Роланд вбежал в темноту, не снижая скорости, и, разумеется, их не отбросило назад. На какое-то время малая толика света оставалась, от ярких ламп позади и тех, что висели над головой (у некоторых еще светилась сердцевина), и его хватило, чтобы увидеть очередной лестничный марш. На верхней ступени у стен сидели скелеты в лохмотьях. Роланд, не останавливаясь, сбежал вниз по ступеням, на этот раз их оказалось девять. Ыш не отставал от стрелка ни на шаг, с прижатыми к голове ушами, когда он спускался по ступенькам, по его густой шерсти словно прокатывались волны. А потом они исчезли в темноте.

— Лай, Ыш, чтобы мы не наступили друг на друга! — бросил Роланд. — Лай.

Ыш залаял. Тридцать секунд спустя Роланд повторил приказ, и Ыш залаял вновь.

— Роланд, а если впереди будет еще один лестничный марш?

— Обязательно будет, — ответил он, и на счет девяносто они до него добрались. Она почувствовала, как дернулись плечевые мышцы, когда он вскинул руки, но они не упали. Сюзанна могла только поражаться быстроте его реакции. Сапоги без малейшей задержки отсчитывали уходящие вниз ступени. На этот раз двенадцать? Четырнадцать? Они вновь оказались на ровном участке до того, как она успела их подсчитать. Теперь она знала, что он может сбегать по лестнице даже в темноте, не замедляя шага. А если его нога попадет в выбоину или дыру? Видит Бог, такое возможно, пол уж больно неровный. А если они наткнутся на заграждение из скелетов? На ровном участке, на бегу, это приведет как минимум к падению. А если они наткнутся на кости, наваленные на верхней ступеньке очередного лестничного марша? Она попыталась изгнать из головы образ Роланда, валящегося в темноту, но получилось не очень. Сколько их костей будет сломано, когда они доберутся до последней ступени лестничного марша? «Сладенькая, назови любое число, и не ошибешься», — сказал бы Эдди. Да, от этого бега в темноте попахивало безумием.

Но ведь и выбора не было. Она уже явственно слышала преследовавшую их тварь, не только дыхание, но и шорох чего-то, трущегося о стену, может, о две. Изредка что-то звякало, словно разбивалась кафельная плитка, отлетевшая от стены. В попытке визуализировать эти звуки Сюзанна представила себе огромного черного червя, гофрированное тело которого заполняло весь тоннель, от стены до стены. И вот это тело изредка сшибало плитки, которые соскальзывали на пол, а потом крошились под тяжестью твари, и тварь эта, голодная, неслась по тоннелю, сокращая и сокращая разделяющее их расстояние.

Причем расстояние между ними сокращалось все быстрее. И Сюзанна догадывалась почему. Раньше они бежали в движущемся островке света. А твари этой, какой бы она ни была, свет не нравился. Сюзанна подумала о ручном фонаре, который Роланд добавил к их снаряжению, но без новых батареек польза от него была минимальной. Через двадцать секунд после того, как она, Сюзанна, передвинула бы рычажок выключателя на длинном корпусе фонаря, эта чертова штуковина погасла бы навсегда.

Да только… минуточку.

Корпус фонаря.

Его длинный корпус!

Сюзанна полезла в кожаный мешок, который болтался на плече Роланда, нащупала консервы, но ей требовались другие банки. Наконец нашла нужную, опознала ее по круглой канавке на крышке. Не стоило гадать, почему банка эта показалась ей такой знакомой; у Детты были свои секреты, возможно, один имел непосредственное отношение к «Стерно». Сюзанна поднесла банку к лицу, чтобы по запаху убедиться, что ошибки нет, в результате врезала себе банкой по переносице, потому что в этот самый момент Роланд обо что-то споткнулся, то ли о торчащую керамическую плитку, то ли о скелет, и ему пришлось прилагать все силы для того, чтобы не упасть. На этот раз ему удалось устоять на ногах, но, как знать, чем закончилась бы следующая попытка. Возможно, он бы упал, а тварь могла настигнуть их до того, как успел бы подняться. Сюзанна почувствовала, как теплая кровь потекла по лицу, тварь, что гналась за ними, должно быть, тоже ее унюхала, потому что издала громкий клокочущий крик. Сюзанна представила себе гигантского аллигатора во флоридском болоте, поднимающего чешуйчатую голову, разевающего пасть, словно собравшегося проглотить луну. И пасть эта так близко.

О, дорогой Боже, дай мне время, — подумала Сюзанна. — Я не хочу так умирать. Одно дело — погибнуть от пули, но быть сожранной заживо в темноте…

Совсем другое.

— Быстрее! — рявкнула она на Роланда, и ударила по бокам бедрами, словно всадник, понуждающий уставшую лошадь прибавить шагу.

И каким-то образом Роланд прибавил. Дыхание с ревом вырывалось из груди. Так тяжело он не дышал даже после того, как станцевал каммалу. Сердце грозило разорваться в груди. Но…

— Быстрее! У меня, возможно, есть туз в рукаве, но пока ты должен выдать все, на что способен!

И в кромешной тьме под замком Дискордия Роланд выдал.

Сюзанна запустила свободную руку в мешок, и ее пальцы сомкнулись на длинном корпусе ручного фонарика. Она вытащила фонарь и зажала под рукой (зная: если уронит, они точно погибнут), потом за кольцо сдернула крышку с банки со «Стерно», с облегчением услышала шипение, каким сопровождается нарушение вакуумной упаковки. С облегчением, но не удивившись: если бы герметичность была нарушена, воспламеняемое желе в банке давно бы испарилось и банка стала бы значительно легче.

— Роланд! — крикнула она. — Роланд, мне нужны спички.

— В кармане… рубашки! — прохрипел он. — Возьми сама!

Но поначалу она выронила фонарь в зазор между своей промежностью и спиной Роланда, успела схватить, прежде чем он проскользнул в него. Крепко ухватившись за отражатель фонаря, сунула длинный корпус в банку со «Стерно». Для того чтобы достать спички, держа вымазанный «Стерно» фонарь в одной руке, а банку — в другой, требовалась третья рука, поэтому Сюзанна отбросила банку, благо в мешке лежали еще две. Впрочем, если бы ее задумка не удалась, ей бы уже не представилась возможность достать их.

Тварь опять взревела, и по звуку чувствовалось, что она буквально у них за спиной. Теперь до ноздрей Сюзанны долетел и запах твари: так же пахла бы груда рыбы, гниющей на солнце.

Сюзанна потянулась через плечо Роланда, вытащила из нагрудного кармана спичку. Возможно, у нее было время, чтобы зажечь одну, но никак не две. Роланд и Эдди зажигали спички, чиркая их о ноготь большого пальца, но у Детты Уокер был более эффектный трюк, который она неоднократно использовала, чтобы поразить белых мальчиков в придорожных забегаловках, свою дичь в дни охоты. В темноте Сюзанна скорчила гримаску, подальше оттянула губы от зубов, сунула серную головку за зазор между двумя передними верхними зубами. Эдди, если ты здесь, помоги мне, сладенький… помоги мне все сделать правильно.