— Тебе он не понравился.

— Да, — согласился Роланд. — Не понравился. Совершенно не понравился. Я ему не доверял. Я и раньше встречал словопрядов, Джейк, и все они более или менее одинаковы. Они рассказывают истории, потому что боятся жизни.

— Ты так говоришь? — Джейк подумал, что это пренеприятная идея. И при этом чувствовал, что в ней есть доля истины.

— Да. Но… — Он пожал плечами. Как бы говоря: «Так оно и есть».

Ка-шуме, — подумал Джейк. Если их ка-тет распадется, и виноват будет Кинг…

Если виноват будет Кинг, что тогда? Отомстить ему? Такой была мысль стрелка, но глупая мысль. Все равно что желание отомстить Богу.

— Но деваться нам некуда, — закончил за стрелка Джейк.

— Да. Но это не меняет дела. Если представится шанс, его трусливый ленивый зад получит от меня хорошего пинка.

Джейк расхохотался, и стрелок улыбнулся. Потом Роланд поднялся, скорчив гримасу, и обеими руками обхватил правое бедро.

— Зараза, — прорычал он.

— Сильно болит, да?

— Нечего обращать внимание на мои боли. Пойдем со мной. Я покажу тебе кое-что интересное.

Роланд, чуть прихрамывая, повел Джейка к тому месту, где тропа огибала склон маленькой горы и, вероятно, уходила к вершине. Здесь стрелок попытался присесть на корточки, скривился от боли, опустился на одно колено. Указал на землю правой рукой.

— Что ты видишь?

Джейк тоже опустился на колено. На земле валялись голыши и скальные куски, часть их сдвинулась, оставив следы на каменистой осыпи. По обеим сторонам от того места, где они оба опустились на колено, Джейк увидел сломанные веточки на, как он решил, мескитовом кусте. Наклонился и вдохнул резкий запах, идущий от излома. Потом вновь посмотрел на следы на осыпи. Их было несколько, узких и не очень глубоких. Если их оставило живое существо, то определенно не человек. И не дикая собака.

— Ты знаешь, чьи это следы? — спросил Джейк. — Если знаешь, то скажи. Не заставляй меня снова бороться с тобой.

Роланд коротко усмехнулся.

— Проследи их. И посмотри, что найдешь.

Джейк поднялся и медленно пошел по следам, согнувшись в три погибели, словно мучаясь от боли в животе. Следы обогнули валун. Его покрывала пыль, на ней остались отметины, словно кто-то задел за валун, проходя мимо.

Осталась на валуне и пара жестких черных волосков.

Джейк поднял один из них и тут же разжал пальцы, сдул его с кожи, содрогнувшись от отвращения. Роланд пристально наблюдал за ним.

— Ты выглядишь так, словно только что увидел призрака.

— Эт-то ужасно! — Джейк даже начал заикаться. — Господи, ч-что это было? Что с-следило за нами?

— То самое, кого Миа назвала Мордредом. — Голос Роланда не изменился, но Джейк с трудом заставил себя взглянуть в глаза стрелка — такими они стали холодными. — Малой, которого, по ее словам, зачал я.

— Он был здесь? Этой ночью?

Роланд кивнул.

— Услышал?.. — Джейк не смог закончить.

Роланд смог:

— Услышал наш разговор и наши планы, да, я думаю так. И историю Теда.

— Но полной уверенности у тебя нет. Эти следы мог оставить кто угодно. — Однако единственным, что Джейк мог связать со следами, теперь, после того как Сюзанна рассказала им свою историю, было число лапок чудовищного паука.

— Пройди чуть дальше, — предложил Роланд.

Джейк вопросительно посмотрел на него, стрелок кивнул. Дул ветер, донося до них музыку из тюремного поселения (Джейк подумал, что это «Мост над бурными волнами»[115]), а также далекие раскаты грома, словно где-то перекатывались кости.

— Что…

— Иди по следу, — предложил Роланд, указав взглядом на каменистую осыпь по обе стороны тропы.

Джейк пошел, зная, что ему предстоит очередной урок: с Роландом учеба никогда не заканчивалась. Уроки следовало учить даже под сенью смерти.

По другую сторону валуна начинался прямой участок примерно в тридцать футов, после которого тропа скрывалась из виду. На этом участке отметины-следы виднелись более четко. Группами по три с одной стороны, по четыре — с другой.

— Она сказала, что отстрелила одну из лапок.

— И отстрелила.

Джейк попытался визуализировать паука с семью лапками, размером с человеческого младенца, и не смог. Скорее всего потому что не хотел.

За следующим поворотом на тропе лежал иссушенный труп. Джейк не сомневался, что его освежевали, но точно он этого знать не мог. Не осталось ни внутренностей, ни крови, не жужжали и мухи. Лежала кучка то ли пыли, то ли земли, по форме отдаленно, очень отдаленно напоминая что-то собачье.

Ыш приблизился, принюхался, поднял лапу и помочился на останки. Вернулся к Джейку с таким видом, будто завершил очень важное дело.

— Это вчерашний обед нашего гостя, — заметил Роланд.

Джейк огляделся.

— Он сейчас наблюдает за нами. Как ты думаешь?

— Я думаю, растущим мальчикам требуется отдых.

Джейк почувствовал всплеск какого-то неприятного чувства, но анализировать его не стал. Ревность? Конечно же, нет. Как он может ревновать к твари, которая начала жизнь, пожрав собственную мать? Да, с Роландом его объединяла кровь, если уж точно, он был настоящим сыном стрелка, но произошло это случайно.

Случайно ли?

Джейк почувствовал, что Роланд пристально смотрит на него, и от этого взгляда ему стало не по себе.

— О чем думаешь, димми-да? — спросил стрелок.

— Ни о чем, — ответил Джейк. — Гадаю, где он мог спрятаться.

— Трудно сказать, — пожал плечами Роланд. — На этом холме добрая сотня пещер. Пошли.

Роланд добрался до валуна, на котором Джейк нашел черные волоски, а потом начал методично стирать следы, оставленные Мордредом.

— Зачем ты это делаешь? — резче, чем ему хотелось бы, спросил Джейк.

— Не нужно Сюзанне и Эдди знать об этом, — ответил Роланд. — Он собирается только наблюдать, не вмешиваясь в наши дела. Пока.

«Откуда ты это знаешь?» — хотел спросить Джейк, но чувство вернулось, теперь он точно знал, что это не ревность, и мальчик воздержался от вопроса. Пусть Роланд думает что хочет. Он, Джейк, будет начеку. И если Мордред окажется настолько глупым, что высунется из своей норы…

— Меня особенно тревожит Сюзанна, — продолжил Роланд. — Ее больше всех расстроило бы присутствие малого. И ему будет легче всего читать ее мысли.

— Потому что она — мать этого. — В отличие от Роланда он и не заметил, что говорит о Мордреде в среднем роде.

— Они двое связаны, все так. Могу я рассчитывать, что ты будешь держать язык за зубами?

— Конечно.

— И старайся охранять свой разум… это не менее важно.

— Я могу попытаться, но… — Джейк пожал плечами, чтобы сказать, что в принципе он не знает, как это делается.

— Хорошо, — кивнул Роланд. — Я буду делать то же самое.

Над Стик-тете пролетел очередной порыв ветра. Песня «Мост над бурными волнами» уступила место какой-то битловской песне, которая заканчивалась исполняемой всеми строкой: «Бип-бип-м-м-м-бип-бип, йе!» Знали эту песню в пыльных, умирающих городках между Гилеадом и Меджисом? — задался вопросом Джейк. — Жили в некоторых из этих городков Шебы, которые играли «Еду на моем автомобиле» на своих расстроенных пианино, пока Лучи слабели, и клей, который связывал миры воедино, медленно вытягивался в струны, а миры оседали друг на друга?

Он тряхнул головой, стараясь отделаться от этих мыслей. Роланд по-прежнему внимательно наблюдал за ним, и Джейк ощутил непривычную волну раздражения.

— Я буду молчать, Роланд, и как минимум постараюсь держать мысли при себе. Не волнуйся обо мне.

— Я не волнуюсь, — ответил Роланд, и Джейку пришлось бороться с искушением заглянуть в голову своего дина и узнать, так ли это. Он по-прежнему считал, что это плохая идея, и дело было не только в приличиях. Недоверие сродни кислоте, их катет и так очень хрупкий, а работа предстоит очень большая.

— Хорошо, — кивнул Джейк. — Это хорошо.