Андреас и брат Титус молча прошли к калитке. Перед тем, как войти в нее, Андреас повернулся, и произнес:

— Мир вам, люди добрые!

Когда же за ними захлопнулись двери и загремели закрываемые засовы, молодые послушники переглянулись между собой, и непонятно почему рассмеялись.

— Ну что, поговорили? — поинтересовался брат Ютус, поглаживая Пушка. — Надеюсь, впечатлений хватит надолго.

— Еще как… — усмехнулся Андреас. — Брат Ютус, прошу тебя об одолжении: если этот мой так называемый приятель еще раз постучит в окошко и попросит меня позвать…

— Боюсь, что в таком случае у меня Пушок с поводка сорвется! — горестно вздохнул брат Ютус. — Ну, никого он, конечно, не загрызет, но если челюсти чуть-чуть на заднице твоего приятеля сожмет, то можешь мне поверить — это будет богоугодное дело!

И почему мне не хочется с этим спорить? — с насмешкой подумал Андреас.

— А теперь, сын мой, ответь, при каких именно обстоятельствах ты познакомился с принцессой Абигейл? — отец Маркус прошелся по своему кабинету и присел возле столика, на котором стояла большая глиняная кружка с горячим питьем, которое монастырский аптекарь готовил для настоятеля. Увы, но отца Маркуса частенько мучили головные боли, и потому особый напиток из трав настоятель должен был пить не менее трех раз в день. — Видишь ли, у меня есть немало вопросов, на которые я бы хотел получить ответ до того, как приму окончательное решение насчет твоей дальнейшей судьбы. Должен сказать, что я все еще не могу определиться, стоит мне идти навстречу многочисленным просьбам отпустить тебя в мир, или же позволить остаться в нашей обители.

— Наше знакомство с принцессой Абигейл состоялось достаточно давно…

— Сын мой, у меня, спасибо за то Светлому Единому, хорошая память, и я прекрасно помню наш вчерашний разговор… — настоятель присел за столик и взял в руки кружку, от которой одуряющее пахло травами. — Ты сказал мне, что познакомился с принцессой семь лет назад, и в то время она была сущим ребенком. Я пока что не понимаю другое: почему сейчас эта юная девушка остановила свой выбор именно на тебе? В миру есть множество других, не менее достойных молодых людей, не связанных монашескими обетами… Или я что-то не знаю?

— Отец Маркус, в истории нашего знакомства нет ничего недостойного!

— Не стоит кипятиться, сын мой, я вовсе не имел в виду что-либо непорядочное… — настоятель поставил кружку на стол и привычно взялся за четки. По словам отца Маркуса, они помогали ему в раздумьях… — Просто я хотел бы представлять полную картину вашего знакомства, и вместе с тем стремлюсь понять, чем руководствовалась эта юная особа при выборе своего будущего супруга. Конечно, тут есть и вполне обоснованные политические причины, которые принцесса наверняка имела в виду: общие границы, стабильное положение нашей страны, весомая помощь, которую можно будет получить для очистке Бенлиора от безбожников… Тем не менее, должен сказать: я достаточно долго живу на свете, чтоб понять: выбор принцессы Абигейл обусловлен еще и некими личными мотивами. Я прав?

— Мне трудно ответить на этот вопрос — эту девочку я почти не помню. За те семь прошедших лет я о ней почти не вспоминал. Вернее, вообще не вспоминал.

— Так… — настоятель перебирал четки. — Тогда постарайся воссоздать, и как можно точнее, те обстоятельства, при которых произошло ваше знакомство. По-моему, причина находится именно там.

— Но это было так давно! Я плохо помню…

— Сын мой, ты даже не представляешь себе, на что способна наша память! Вспомни погоду, в то время стоящую на дворе, во что ты был одет, кто был с тобой в это время, еще что-либо, запавшее в душу… Поверь мне: если ты постараешься, то можешь восстановить очень многое. Я тебя не тороплю…

Андреас молчал, пытаясь вспомнить свою жизнь в миру, а вместе с тем и все то, что он усиленно пытался забыть весь последний год, и что, кажется, ему в какой-то мере удалось…

Итак, семь лет назад, свадьба наследного принца Карлиана… Ну, в особо приятельских отношениях с принцем они никогда не были, к тому же в то время Андреас вел жизнь, о которой сейчас ему совсем не хотелось вспоминать. Как это ни стыдно признать, но Журмер, рассказывая о прошлом Андреаса, кое в чем был прав…

Свадьба Карлиана… Тогда Адриану было девятнадцать лет. Надо сказать, что он, и верно, внешне унаследовал редкостную красоту матери — совершенно неотразимый блондин высокого роста, с серыми глазами и тонкими чертами лица. А если ко всему этому добавить, что нрав у парня был легкий и язык подвешен очень даже неплохо, то станет понятно, отчего Адриан пользовался невероятным успехом у женщин.

То, что внешне он удивительно хорош — это парень понял с детства, и подобное ему льстило донельзя. Красотки не просто увивались за дивным красавчиком — можно сказать, проходу не давали, и молодой человек своего не упускал. Вместе с тем он (как и многие из его друзей-приятелей) придерживался твердого правила: с незамужним девушками из хороших семей ни в коем случае не связываться (благо хватает замужних, желающих внести в свою скучноватую семейную жизнь некий волнующий момент), а не то есть реальная опасность оказаться в храме перед аналоем и с обручальным кольцом на пальце. А заодно и с хомутом на шее…

Правда, общую картину несколько портило осознание того печального факта, что он всего лишь один младших из сыновей всесильного герцога, и фамильного перстня с герцогской короной ему не увидеть, как своих ушей. Но в этом, если вдуматься, есть и хорошие стороны: пока что с браком молодого человека никто не торопил, и потому он мог проводить время так, как ему нравится. Жаль только, что беззаботная жизнь не может долго продолжаться, и с того времени, как Адриан отделится от семьи, он будет гол, как сокол: ни титула, ни денег, а во дворец родителей он может приходить всего лишь как гость.

Конечно, герцог Лурьенг получал немало предложений о женитьбе его сына Адриана, и некоторые из них заслуживали интереса, но пока что среди не находилось такого, которое бы устроило семью всесильного герцога. Богатые купеческие дочки, состоятельные вдовушки, или же девушки из знатных, но полностью обедневших семейств… Нет, все пока не то, можно и подождать более выгодной партии, тем более что Адриан еще совсем молод. Пусть парень не имеет титула, но его удивительно красивая внешность — это тот же товар, который может иметь свою цену.

На бракосочетании наследного принца, а потом и на торжественном приеме во дворце короля Адриан обязан был присутствовать вместе со всеми членами своей семьи, и тут уже неважно, хотелось ему этого, или нет. Что ни говори, а герцоги Лурьенг были родственниками короля, и потому отсутствие одного из членов этого уважаемого семейства сразу стало бы заметно, и могло быть расценено, как проявление неуважения к коронованным особам: увы, но придворная жизнь и интриги при троне — это еще тот клубок целующихся змей!

Будь на то воля Адриана, то он бы к этому торжественному приему во дворце и близко не подошел, и на это у него были свои причины. Дело в том, что молодой человек к тому времени несколько хватил через край со своими бесконечными любовными историями, и сейчас на празднестве присутствовало едва ли не десяток тех дам, которым он в свое время, выражаясь словами придворных поэтов, пронзил сердце стрелой любви, а говоря проще, успел задурить голову. Адриан достаточно хорошо успел понять женскую натуру, и понимал, что если на приеме хоть одна из этих особ увидит его воркующим с какой-то красоткой и не уделяющим внимание ей, своей прежней пассии (чего там скрывать: каждой из них молодой человек с огнем во взоре клялся в том, что она — воплощенная мечта всей его жизни!), то последствия могут быть более чем непредсказуемыми. К сожалению, оказавшись в оскорбляющей ее ситуации, женщина частенько совсем не думает головой, а живет только захлестнувшими ее чувствами, но вот последствия необдуманных поступков обиженных женщин приходится разгребать мужчинам — на это Адриан уже успел насмотреться.