Правда, дальнейшие последствия этого рискованного шага предугадать сложно, во всяком случае, заметно, что и сам брат Якуб с опаской относится к подобному опыту. Ученый и не скрывал, чего именно он боится: все же тексты древних заклинаний, что он когда-то отыскал в разрушенном городе, были повреждены временем, и потому брату Якубу пришлось их восстанавливать на свой страх и риск. И хотя ученый брат утверждал, что полностью уверен в правильности текстов, все же что-то его тревожило, да он и сам говорил, что хотя бы одно неверное слово в таких сложных и опасных заклинаниях может привести к самым непредсказуемым последствиям.

Минуты тянулись медленно, и Андреас, вновь посмотрев на лицо дядюшки, вдруг вспомнил недавний разговор с ним в то время, когда они все еще сидели под замком в доме, предназначенном для захваченных нагами людей. Тогда дядя Эдвард под благовидным предлогом отозвал в сторону племянника, и негромко спросил его, чуть кивнув в сторону брата Титуса:

— Ты этого парня давно знаешь?

— А в чем дело?

— Да так…

Обычно дядюшка вопросов просто так не задавал, и потому Андреас постарался ответить коротко:

— Я с ним знаком больше года, а если точнее, то в монастырь Святого Кармиана мы приехали вместе — до того он был послушником в монастыре Святого Фомиаса. Именно тогда, перед отъездом, мы и познакомились.

— Почему он решил сменить монастырь? Послушники, как правило, так не поступают.

— Монастырь Святого Фомиаса стоит возле источников с лечебной водой, и туда со всей страны съезжаются желающие полечиться. Говорят, что после тамошних ванн многие словно заново родились…

— Это мне известно, но причем здесь брат Титус?

— Так источники-то с сероводородом, и потому пахнет там соответствующе. Запашок стоит довольно крепкий, хотя вытерпеть его можно. А года полтора назад Святой Фомиас снизошел к просьбам страждущих, и прямо под стенами монастыря забило два новых источника, причем довольно мощных. Естественно, завоняло куда сильней. Ну, а сильный запах сероводорода, как вы знаете, вынести может не каждый, и брат Титус оказался в числе таких невезучих. Позже он упоминал, что тогда из монастыря в другие обители вынуждены были уйти чуть ли не два десятка братьев. В том числе и он.

— Я помню эту историю. Что он за человек, этот твой приятель?

— Хороший парень, не болтун.

— Это я и сам заметил. Что еще о нем знаешь?

— Ну, закадычным приятелем я его не назову, но отношения у нас хорошие. Откуда он родом — не знаю, известно лишь, что парень воспитывался в монастырском приюте, о своих отце и матери не имеет никакого представления. Он то ли подкидыш, то ли найденыш. Брат Титус не любит о себе говорить, просто однажды сказал мне, что, кроме как на службу Небесам, идти ему было некуда. В монастыре службу нес без замечаний, а многим просто помогал без всяких просьб, по доброте душевной…

— Понятно…

На этом их разговор прервался, но Андреас недоумевал, с чего это дядя заинтересовался братом Титусом, тем более что этот молодой послушник почти все время помалкивал. Вообще-то подобное неудивительно — брат Титус человек неразговорчивый, не любит лишний раз открывать рот, но зато в наблюдательности ему не откажешь. Что касается Андреаса, то он к подобному поведению приятеля давно привык, но вот дядю, видимо, оно несколько смущало…

Тем временем церемония прощания, похоже, подошла к концу, и взгляды всех хвостатых обратились на людей. Один из нагов, хвост которого состоял, казалось, из одних серебряных и голубых разводов, подполз к людям, и те услышали холодный голос, лишенный всяческих эмоций.

— Двуногие, вы заслужили смерть, но милосердие нагов безгранично, и мы даем вам шанс на продление жизни. Однако жестокая гибель одного из нас не должна остаться безнаказанной, и ваша презренная красная кровь должна пролиться в костер, при помощи которого душа нашего собрата уйдет в небесные сады. Слушайте наше решение: один из вас должен вступить в схватку с нашим бойцом. Этому человеку мы дадим шанс остаться в живых, если он сумеет победить нашего собрата. Если же двуногий погибнет, то его тело будет сожжено на костре. В том случае, если ни один из вас не решится сражаться с нашим бойцом, то мы сами отберем троих из вас, и окропим их кровью костер нага. Выбор за вами.

Вот это номер! Андреас растерянно посмотрел на дядю, но и тот, кажется, не ожидал услышать ничего подобного. Удивленным выглядел и брат Якуб. Впрочем, судя по его лицу, о таком развитии событий он даже не думал. Неудивительно: это решение нагов ставило под удар все расчеты людей.

— Что делать будем? — брат Якуб выглядел растерянным.

— Командир, позвольте мне! — к дяде Эдварду шагнул Ланьеж. — Вы же меня знаете! Я мало кому уступаю в воинской науке. Думаю, не ошибусь, если предположу, что среди нас шестерых я самый умелый боец!

— Это, конечно, так, но…

Однако Ланьеж не дал договорить дяде Эдварду.

— Командир, вы должны понимать, что если кто из нас шестерых и сумеет уложить нага, то это только я, а мне уже давно хотелось посчитаться с этими ползающими уродами!

— Хорошо… — кивнул головой дядюшка после короткого колебания. — Об одном прошу — будь осторожней, а то мне бы не хотелось терять такого бойца, как ты!

— Да и мне, командир, не хотелось бы расставаться с вами — все же привыкли друг к другу за пятнадцать лет… — и Ланьеж шагнул вперед.

Ранее Андреас уже не раз видел, как опытные бойцы перед атакой входят в особое состояние, понятное лишь им, и которое помогает в схватках не хуже всяких колдовских напитков. Тебя несет, как волной, и ты уже ничего не боишься, а сразиться готов, кажется, хоть с сонмом врагов. Вот именно так себя сейчас и чувствовал Ланьеж.

Да, — невольно отметил про себя Андреас, — чтобы так быстро входить в нужное состояние перед боем, нужны долгие и долгие годы тренировок. Хочется надеяться на то, что Ланьеж выйдет победителем из схватки.

— Эй вы, змеи ползучие, это я собираюсь померяться силами с вашим бойцом!

Ответом ему было злое шипение, раздавшееся со всех сторон. Похоже, что слова Ланьежа нагов здорово разозлили.

— Выбор сделан! — вновь прозвучал холодный голос все того же нага с серебристо-голубым хвостом. — Должен сказать, что скоро все изменится. Вы, люди, превратили нас из повелителей этого мира в тени, которые вынуждены прятаться там, откуда нет выхода. Больше того: все те, кто живет по ту сторону горной гряды — они о нас забыли! Забыли о тех, кому когда-то принадлежало все, кому поклонялись и приносили жертвы! Так вот, хочу сказать, чтоб это слышали все: нам надоело быть тенями Забытых земель, мы снова собираемся вернуться тот мир, который мы когда-то потеряли! Бой, который сейчас состоится, еще раз должен показать всем, на чьей стороне настоящая сила!

Люди не ожидали, что в ответ на короткую речь хвостатого раздастся такое оглушающее шипение. Разноцветная волна нагов, которая до того времени особо не шевелились на ступенях амфитеатра, пришла в движение. Такое впечатление, что эти ползающие гады собрались аплодировать. Кажется, слова хвостатого едва ли не бальзамом пролилась на их души. Да, похоже, наги ждут — не дождутся того времени, когда вновь вернутся в мир, и станут хозяевами над людьми!

Эх, — вновь подумал Андреас, — в этот бальзам для души нагов неплохо бы уксуса добавить! С перцем и горчицей…

Судя по тому, что оружие для схватки было подготовлено заранее, наги ничуть не сомневались в том, что один из пленников примет их вызов. Недаром на землю перед людьми какой-то наг, презрительно кривя губы, бросил меч и длинный кинжал — дескать, забирайте.

Правда, когда Ланьеж взял в руки оружие, то выяснилось, что выданный ему меч был не только плохо сбалансирован, но и несколько тяжел для его руки. Да и длинный нож, куда больше напоминающий кинжал, не помешало бы лишний раз поточить. К сожалению, выбора не было, придется обойтись тем, что соизволили дать. Похоже, это оружие старателей, причем далеко не самое лучшее, и наги за ним не очень-то ухаживали. Н-да, с таким вооружением не очень-то повоюешь.