А вот буквально назавтра нас вызвали в ратушу. При этом не стали вызывать по отдельности, а вызвали всех, как и в первый день, на большое открытое заседание. И нас и драконов.

Морис был мрачен. На меня он совсем не смотрел. Я отчаянно пыталась поймать его взгляд, но он, как будто специально, смотрел куда угодно, только не в нашу сторону, чтобы даже случайно не встретиться со мной взглядом. Что случилось-то? Неужели его так сильно задели все эти разговоры о нашей, якобы, неземной страсти?

Так никто уже со мной всю эту историю даже и не сопоставляет. Просто не могут поверить, что «знойная красотка-гномма» из этой байки — я. Поэтому я и успокоилась. Думала, и он не придаст всем этим разговорам внимания. А ему они так неприятны? А может быть у драконов это не принято? Что я, собственно, знаю о правилах приличия у драконов? Да ничего. Может быть, у них вот такие разговоры — стыд и позор на веки вечные?

Это мы, гномы, привыкли языками чесать на любую тему по трактирам за кружкой эля. И обсуждать всё подряд. А ещё потом нужно пересказать свою версию. И когда она в итоге разрастётся до размеров саги и обзаведётся совсем уж невероятными подробностями, только тогда все успокоятся и всё забудут. Может быть, у драконов таким разговорам «за кружечкой» придают совсем другое значение?

Или всё-таки я его и в самом деле никогда не интересовала? Где я и где дракон?

Я настолько погрузилась в свои невесёлые мысли, что, чуть было не пропустила выступление судьи Фригуса. Как мы с Морисом и предполагали, слово взял именно он, и завёл речь в том ключе, которого мы и опасались.

Судья Фригус заявил, что в связи с тем, что стороны не сумели предоставить убедительных доказательств владения горой, было принято решение о полной заморозке. Всем существам, что сейчас находятся внутри горы или снаружи, надлежит её незамедлительно покинуть. На это отводится не более трех дней. После этого гора будет магически запечатана.

— Магически запечатана? Это как же? — после того как судья закончил свою речь, спросил наш председатель.

— Вокруг неё будет возведён барьер, преодолеть который не сможет ни одно существо. Время и магия за этим барьером текут по другим законам. Никто из него не выберется. Нам необходим этот барьер, что бы осуществить следующий этап нашего разбирательства. А именно — Соперничество. — ответил судья Фригус.

— А где же силы и магию на такое взять? Это ж сколько её понадобится-то? Гора-то, чай, не дом? Она большая! — не унимался почтеннейший метр Пертинакстоун.

Остальные гномы из нашей команды закивали, соглашаясь с нашим председателем. А вот драконы хранили невозмутимое молчание, как будто им совсем даже и не интересно.

— На самом деле поставить такой барьер не под силу ни одному существу — в нашем мире нет магов такого уровня. Даже одной расе это сделать не удастся. Тут вы абсолютно правы. Но вот объединившись, пять представителей различных рас такой барьер поставить смогут. Весь вопрос в единстве решения. Ради спасения тысяч жизней и недопущения войны мы единогласно приняли решение пойти на это. Дополнительные сведения мы объявим позже.

С этими словами они встали и покинули зал заседаний. Оставив после своего заявления гудящую толпу зрителей, нас с кучей вопросов, и невозмутимых драконов.

Мэтр Пертинакстоун вскочил и пулей вылетел из зала. За ним рванули и остальные гномы из нашей команды. Вероятно, собрались что-то обсудить. Мне на этом совещании места, похоже, не было. Я вздохнула. Да что ж такое. И Морис на меня не смотрит, и гномы убежали. Несправедливо.

Я встала и медленно побрела к выходу из ратуши, чтобы на выходе из зала упереться в грудь дракона, вот уже столько дней занимавшему все мои мысли.

— Тами.

— Морис! Ну, куда вы пропали то?! Ну, так же нельзя! — и я гневно топнула ногой и посмотрела в удивлённые глаза дракона.

— Я подумал, что нужно дать сплетням немного утихнуть и потом — ваша репутация. Я …

— Подумал он! А меня спросить? И потом — ничего не будет с моей репутацией. Ей только на пользу.

— Эм… Вы всё время ставите меня в тупик. Как это? Разве гномы не следят за репутацией своих девушек?

— Следят, разумеется. Но просто всё имеет свою цену и значимость.

— Не понял. Это как?

— Ну, вот взять торговца, например. И вот пустить слух, что он продает волшебные бобы, исполняющие любые желания. И все тут же побегут к нему за покупками. И все будут обсуждать эти бобы. Пойдут сплетни и слухи, всё кругом забурлит. Найдутся даже те, кто уже опробовал эти самые волшебные бобы. Плохо это для репутации торговца? Да нет, конечно. С одним большим «но».

— Если он, и в самом деле, не начнёт обманывать, и продавать обычные бобы, выдавая их за волшебные — кивнул Морис, понимая мою мысль.

— Да. Как только он начнёт обманывать в его лавку больше никто и не войдёт. Потому что грош цена такому торговцу. Так же и с репутацией девушки. Можно сколько угодно рассказывать, что к ней посватался вот этот, потом вот тот. Или из-за неё подрались вот эти двое. А тот, говорят, усыпал в её честь всю пещеру цветами. Только вот пока это не вредит напрямую никому — всё остаётся пустыми разговорами и прибавляет девушке популярности. У драконов разве не так?

Одна леди рассказывала, что при появлении незваных гостей она всегда надевает туфли, шляпку и берет зонтик. Если человек ей приятен, она восклицает: «Ах, как удачно, я только что пришла!» А если неприятен: «Ах, какая жалость, я уже должна уходить».

Морис

— У драконов не так? — спросила меня эта невозможная девушка, пытливо заглядывая в глаза.

— Нет, увы. Мы достаточно чопорные и законсервированные. Мы не мыслим так свободно. Но, собственно, не это я хотел вам сказать, Тами. Я вынужден уехать.

— Куда? Зачем? Надолго? — взволнованно спросила она, и в её глазах я прочёл, что гномме и в самом деле, важен мой ответ.

— Да, боюсь, что надолго. Мне необходимо посетить очень много мест, и встретиться с друзьями, а ещё провести какое-то время с отцом. Прежде, чем… Прежде, чем мы приступим к следующему этапу. Ведь никто не знает, чем он закончится.

— Вы что-то знаете про этот последний этап?

— Да. И если мои подозрения подтвердятся, то он будет не из легких. И, в связи с этим, у меня к вам предложение. Оно не совсем обычное и я бы не стал его даже озвучивать, если бы не ваша история про волшебные бобы.

— И?

— Может быть, вы хотели бы отправиться со мной? Я понимаю что это…

— Я согласна. Только нужно по дороге заскочить ко мне домой — я должна предупредить родителей. А то нагрянут ещё к вам с полноценными военными действиями, не найдя меня на привычном месте.

— А где тогда мы с вами…

— Так здесь же, через час. Давайте добираться до моего дома туннелями? Заодно посмотрите, как мы живём.

— Вы приглашаете меня к себе? — удивился я.

— Ну да. Вы же меня пригласили? Я делаю тоже самое. Один день проведём с моими родственниками, а потом отправимся дальше?

А дальше завертелось. Я вот совершенно не планировал всё вот это. Думал, просто попрощаюсь и уеду, но эта потрясающая девушка со своими огромными глазами за линзами очков, с её невозможной улыбкой и лучиками солнца, запутавшимися у неё в волосах, смела в корзину все мои планы, как ненужный мусор.

Как ей это удалось? И почему я позвал её с собой? Просто очень не хотелось расставаться с ней так надолго? Надо же…

Кристиан-Август, глядя на мои сборы и слушая распоряжения, к его чести, не дрогнул и даже в лице не изменился. И вопросов задавать не стал. Хотя буквально накануне я и говорил, что не планирую больше тесно общаться с гноммой. Ну да. Мало ли что я там не планировал. А вот увидел её, и всё полетело кувырком. А ведь это вообще не в моем характере, и не в традициях драконов в целом.

А дальше мне оставалось просто участвовать в тех невероятных событиях, что последовали за моим спонтанным приглашением Тилотамы к себе в гости. Ну, то есть сначала к ней в гости.