Грузовик так нигде и не всплыл, как и партия наркотиков. Вряд ли покупатель стал бы распространяться о том, что купил по дешёвке до черта кокса, однако я до последнего надеялся, что где-нибудь информация о крупной продаже да всплывёт. Всё-таки я даже деньги потратил на информаторов, которые должны были провентилировать этот вопрос. Но нет, тихо и пусто. Более того, у нас пропал один из дилеров на точке. Ушёл домой и не вернулся. Куда пропал, непонятно, даже следов не нашли, хотя и искали. Были предположения от моих людей, что это он устроил ограбление, а сейчас просто быстро смылся, но доказательств этому не было, а на «если» можно и до Нью-Йорка доехать.

Но, так или иначе, ещё один месяц непрерывной работы, постоянных разъездов по городу, раздачи указаний, и нам более-менее удалось восстановить хоть что-то, что было у прошлого картеля, а если брать начистоту, то буквально создать заново.

Продажи вновь пошли, снова потекли деньги. Дефицит создал спрос и более высокие цены, которые благотворно сказались на нашем финансовом положении. Конечно, с этим возникли и кое-какие проблемы, которые я решал лично с каждым. А именно — воровство.

За этим мне пришлось следить особенно тщательно. Вплоть до того, что я создал небольшой отдел, который занимался именно контролем — сколько пришло, сколько это стоит, сколько мы должны были получить и сколько в конечном счёте мы получили. Людей на эту должность я отбирал лично: смотрел на то, где работали, каковы их взгляды на жизнь, принципы, хобби, кем работали, рекомендации с прошлых работ и всё, что могло помочь понять, что передо мной за человек.

Удивительно, но стопроцентный состав этой группы составляли люди старой закалки. Иначе говоря, пенсионеры. Практически все они раньше были финансовыми работниками в администрации или каких-то предприятиях: серые, скучные, неисправимые, покладистые, привыкшие к определённому порядку, немного медлительные и безработные с маленькой пенсией. Особенно маленькая пенсия радовала меня больше всего, так как это делало их более сговорчивыми и готовыми работать теми, кем они проработали всю жизнь. Плюс я не платил им так много, как другим — три тысячи баксов. Но по меркам Нижнего города это было просто дохрена.

Да, их невозможно было научить чему-то новому, компьютера они боялись, делали всё исключительно по старинке, что сказывалось на скорости работы, но с другой стороны, я симпатизировал им больше, чем другим. В любом случае, они успевали всё делать, а как уж работают, мне разницы не было, главное, чтоб правильно всё было. А ещё старость оставляла отпечаток на них, из-за чего именно пенсионеров я предпочёл молодой крови — у них уже не было таких амбиций, как у других. Они никуда не стремились, особо не пытались сколотить себе состояние, радуясь уже таким деньгам, от чего воровства и всяких махинаций я ожидал от них куда меньше.

По тому же принципу я выбрал и Клавдию Ивановну.

Так что в первое время я набегался по городу, наказывая нерадивых дилеров то тут, то там лично. Кому-то отрезал пальцы, кого-то сжигал живьём, одного засунул в техническую мясорубку, позаимствовав её у мясной лавки. Не буду говорить, какую моральную травму я получил и как напился после этого, однако эффект произвёл что надо. К сожалению, такие люди понимали только страх.

Деньги позволили мне нанимать и больше людей. С этим проблемы были, однако уже не такие, как у Соломона. Платили мы в два, а то и в три раза больше, чем он, в зависимости от самого человека, при этом гарантируя практически полный соцпакет, как на обычной работе, что значительно привлекало любителей ничего не делать, но получать хорошие деньги. Играло на руку и то, что войны не было, всё было спокойно, от чего такая работа на фоне низких зарплат выглядела вдвойне привлекательней.

Особенно целился я на бывших военных. Им, естественно, платили больше, чем обычному боевику, тем самым заманивая себе людей получше.

В этом же месяце вернулась и Фея с хорошей новостью, пусть и не слишком довольная поездкой.

— Я больше не поеду туда, Томас, — сказала Фея, наливая себе уже вторую рюмку коньяка. — Никогда. Я не шлюха по вызову и мне не нравится трахаться с кем попало. А именно так моё присутствие они и восприняли, — она покрутила рюмку, после чего залпом её осушила. — У меня тоже есть самоуважение.

— Я понял, Фея, — попытался я её успокоить.

— Маленький ещё, чтоб понять. Сначала с… этим… — её скривило, — который нас привёл к боссу… Потом босс… — она налила себе третью рюмку, после чего тут же осушила. — С этим так вообще несколько раз… Я похожа на шлюху, Томас?

— Нет, не похожа, — тут же ответил я.

— Тогда не надо использовать меня как шлюху. Я сделала это только ради товара, но это не значит, что я буду раздвигать ноги по щелчку каждый раз, как нам потребуется заключить контракт на поставки.

— Послушай, — я мог бы её послать. Мог бы сказать закрыть рот и делать то, что приказывают, но это точно не улучшит наших отношений. Фея выполнила работу, причём хорошо, а сейчас просто хотела выговориться, потому я не стал ей мешать. Пока она не переступает определённых границ. — Никто не знал, что так выйдет.

— Я знала.

— И не сказала.

— И не сказала, — в неё ушла четвёртая.

— А я не знал. Теперь знаю. Даю слово, что туда ты вновь не поедешь. Да и не потребуется уже.

— Я не шлюха, — ушла пятая. — Да, я спала ради определённых целей, но это была сделка. Здесь же… Я не шлюха.

Вот же заладила.

— Прости, хорошо? — мягко сказал я. — Больше ты туда не поедешь. И кто-кто, а ты точно не шлюха. Ты женщина, которая пошла наперекор собственным чувствам ради картеля, и здесь нет шлюховства.

— Чувствую себя грязной, — поморщилась она, оглядывая себя, после чего вздохнула. Её голос стал мягче, слова менее чёткими, словно она набрала немного воды в рот. И, тем не менее, Фея вроде как держала себя в руках. Пока. — Я слышала, склад сгорел, да? Могу ли я узнать, что произошло?

— Можешь, это не секрет.

Я рассказал о том, что мне удалось узнать. Всё это время Фея сидела со стеклянным взглядом, и я был не уверен, слышит ли она меня вообще или нет. Но когда я замолчал, она сразу подала голос.

— Значит, экспертиза сказала, что он умер до пожара?

— Да. Только неизвестно как. Тело обгорело, так что сложно сказать, но скорее всего прирезали.

— Ты решил?

— Патологоанатом сказал, — ответил я, немного поморщившись. Помимо того, что все её слова стали как кисель, будто она их пережёвывала перед тем, как сказать, так ещё и интонации стали как у какой-то гопницы. Хотя чего удивляться, она и есть гопница, просто нацепила на себя маску бизнес-леди. Иначе бы не смогла так высоко подняться.

— Брюссель.

— Это ты спрашиваешь или утверждаешь?

— Утверждаю. Ему единственному выгодно это. Банды… они слишком тупы. Сделали бы слишком грязно и громко, а здесь чисто отработано.

— Уверена, что он?

— Так он сам хочет, чтоб мы всё поняли. Сделал это откровенно, прямо перед нашим носом, но при этом не в открытую, чтоб можно было улыбаться нам в лицо и говорить: «это не я, где доказательства?», хотя правда вам обоим известна.

— Не боится, что война будет?

— Он знает, что ты не пойдёшь на это. К тому же, он не полностью тебя обескровил, чтоб у тебя не оставалось выхода, кроме как война. Просто пнул под зад.

— Тогда чего всего один раз?

— Подожди. Скоро ещё пнёт.

— Джек считает, что это банды.

— Слишком чисто.

— Я видел и тех, кто может сделать это чисто среди них. К тому же, наёмники, не забывай. Можно нанять кого угодно и сделать это, а мы будем думать на Брюсселя и собачиться с ним.

— Сложно… — протянула Фея. Кажется, алкоголь начал её полностью скручивать. Она, казалось, с трудом даже сидит. — А ещё кто может быть? Давай, а то, кажется, меня скоро окончательно накроет.

— А пока ты типа в сознании?